Кошка Маришка - Мои миры, твое отчаяние. Танец 2

Вообще–то запрет на пользование магией дома летом был введен всего лишь десять лет тому назад. Альбус Дамблдор очень рьяно продвигал этот проект, и многим пришлось уступить под его напором. Возможно, уже тогда директор сделал это из–за Поттера, чтобы у него не было возможности ответить своим родственникам, когда он возвращался бы домой.

Хотя даже если сейчас мальчишка начнет применять магию и его поймают на этом, ничего толком сделать не смогут. Главное, чтобы его колдовство не видели магглы. В своде законов было четко прописано, что за подобное грозит отчисление из Хогвартса. Но Поттер учится в Дурмстранге, где на британские предрассудки и абсурдность смотрели со снисходительной улыбкой. Мальчишка умел быть невыносимым даже для Дамблдора, что уж говорить про него самого…

Больше всего в Поттере он не любил его зеленые глаза. Они были постоянным напоминанием о пустых, безжизненных глазах той, ради которой он ведет всю эту борьбу. Маленький пузырек с редким ядом, который нельзя нейтрализовать безоаром, постоянно с ним в нагрудном кармане. Когда все кончится, он позволит себе освободиться, его прелюдия к аду будет пройдена. И тогда… Может быть, там, пусть на какую–то долю секунды, он сможет увидеть ее… А пока…

Три раза по часовой стрелке, пять против…

Малая гостиная Малфой–менора ничуть не уступала по размерам Большой гостиной поместья Снейпа. По стенам висели картины в золотых рамах, с потолка свисали люстры из горного хрусталя со множеством свечей в них. Большие и мягкие кресла были сделаны из явно дорого материала. Все это попахивало музейной вычурностью. Зельевар никогда не любил этого. Павлинья показушность. Не меньше.

Он периодически бывал тут. Раньше из–за Волдеморта, который почему–то искренне полагал, что обстановка Малфой–менора изыскана. С ним никто никогда не спорил. С Люциусом, в принципе, тоже. Позже он бывал здесь в качестве репетитора по зельеварению для Драко. Его отец был уверен, что его сын должен быть лучше всех на потоке. И если ему придется потратить на это часы своего беззаботного детства, стоя около котла в подвале поместья и изучая ненавистные зелья, то не страшно. Снейп не собирался его разубеждать. Тем более, это приносило неплохой доход. А получать солидные суммы за то, что, благодаря незначительным стараниям, в его классе будет на одного взрывающего котлы идиота меньше, было даже приятно. Драко, несмотря на свой эгоцентризм, был весьма старательным ребенком. В Хогвартсе он всеми силами пытался выложиться на зельеварении, видимо, считая, что репетитору стоит показать, что усилия прошли не зря. Снейп всегда наблюдал эти потуги с улыбкой.

Но сегодня целью его визита являлись не дополнительные занятия.

— Выпьешь? — предложил Люциус.

Он выглядел уставшим. Малфой был прекрасным политиком и интриганом, но и у него имелись слабые места. Самым уязвимым из них был его сын. Проклятье комы не страшное, но весьма неприятное. Увидеть со стороны, что твой сын как будто умер, не совсем приятно. В некотором роде Снейп даже сочувствовал ему, конечно, настолько, насколько вообще мог быть способен на это чувство.

— Пожалуй, соглашусь.

Люциус налил в бокал вино и протянул его гостю. Снейп по своей обычной привычке сначала принюхался к напитку, потом внимательно осмотрел предлагаемую жидкость и сделал маленький глоток. Малфой немного поморщился, наблюдая это.

— Я не собираюсь тебя травить.

Снейп усмехнулся.

— Но, когда соберешься, ведь обязательно предупредишь меня?

— Конечно, нет, но сейчас у нас нет причины начинать войну друг против друга, — процедил Люциус, откинувшись в кресле.

— Неужели?

Малфой тут же приподнял голову и повернул ее к собеседнику.

— Что ты имеешь в виду?

— Статья в Пророке, что вышла вчера. Это же твоих рук дело. Ты пытался отвести от себя внимание общественности?

Люциус нахмурился.

— Если ты сам все прекрасно все понимаешь, то зачем спрашиваешь?

Снейп покачал головой и сделал еще один глоток вина. Прежде чем проглотить, он некоторое время подержал напиток во рту, смакуя его терпкий вкус.

— Сферы наших интересов пересеклись. А именно Поттер. Любой удар сейчас по его репутации будет отражаться на мне. Я не допущу подобного.

Малфой нахмурился.

— Колесо запущено. Я уже тут ни при чем. Я думал, что наше общее прошлое… — он дотронулся до левого плеча, — не позволит тебе прыгать перед этим несносным мальчишкой, как козлу около свежей травки!

— Я рекомендовал бы тебе следить за тем, что говоришь, — спокойно порекомендовал Снейп. — Знаешь, в последнее время в Хогвартсе количество несчастных случаев на уроках зельеварения значительно увеличилось. А если в классе к тому же находится Невилл Лонгботтом… Я очень опасаюсь, что когда–нибудь произойдет что–то непоправимое.

— Ты угрожаешь мне? — яростно сверкнул глазами Малфой.

— Нет. О чем ты вообще? Я всего лишь жалуюсь на свои учительские будни…

— Ты привязался к Поттеру?

Снейп вытянулся вперед к своему собеседнику.

— Я никогда ни к кому не привяжусь. Меня не волнуют окружающие. Единственный, за кого я искренне волнуюсь, — это я сам. И я не позволю замарать мою репутацию грязными статейками о том, кого мне против воли всучили в подопечные. Я ясно выражаюсь?

Люциус немного отпрянул назад.

— Я постараюсь убедить Министра, что критика Поттера нам сейчас невыгодна. Но, Северус, как ты думаешь, как отреагирует он, когда вернется и узнает, что ты нянчился с мальчишкой?

Снейп вновь откинулся в кресле и довольно улыбнулся.

— Конечно же, он наградит меня. Я же буду тем, кто ближе всех подобрался к нему, кто знает все слабые места этого ребенка. Определенно, он будет доволен мной.

— А ты не думал… — Люциус немного замялся, — убрать его?

Зельевар подавил в себе тяжелый вздох.

— Конечно, нет! Он никогда не простит подобного. Сделать это — значит, признать его слабость. Признать, что он не способен сделать это сам. Сложно представить более серьезное оскорбление для него! Уж лучше быть тем, кто сохранит жизнь Поттеру для него, чем тем, кто заберет ее раньше него. Я не самоубийца, Люциус. Я слишком люблю себя.

Малфой начал казаться еще более бледным, чем в начале вечера.

— Возможно, ты и прав, а возможно, и нет…

Снейп ядовито усмехнулся.

— Проверь, Люциус, проверь. И увидишь, кто из нас двоих прав.

Хозяин дома налил себе еще вина.

— В любом случае, не сегодня.

— Мне все равно, в какие игры ты играешь, но ни в коем случае не трогай меня и мое имя. До тех пор, пока хочешь, чтобы твой сын и дальше оставался в хорошей памяти и добром здравии.

— Ты считаешь, что Хогвартс единственная школа в мире?

— Конечно нет, но путь в Дурмстранг ему заказан. Поттер успел набрать там вес, так что я прекрасно представляю, что там будет с Драко, если он попробует выступить против него. Не смотри на то, что паршивец любимец Дамблдора, он прекрасно владеет Темными Искусствами. Отправишь сына в Шармбатон? Ты сильно опоздал, там его уже никто не ждет. Может, пошлешь его в Сибирь? Я бы хотел посмотреть на это. Русские быстро вытряхнули бы из него самомнение и научили бы чистить картошку. Это у них местный аналог наших отработок с Филчем. В Америке Драко со своими замашками тоже никому не нужен. Если он только заикнется там о том, что чистокровные стоят выше грязнокровок, то в следующую же секунду будет уже лететь на родину без метлы. Мне продолжить?

Люциус со звоном отставил бокал в сторону.

— Я же уже сказал, что обсужу все вопросы с Министром. Ты удобно устроился, Снейп. Только с такими амбициями Поттер может пожелать занять Его место! Уж кого–кого, но только не этого мальчишку я хотел бы видеть в этой роли! Только не любителя грязнокровок! Когда–нибудь твоя позиция выльется в проблемы для тебя, помяни мое слово!

— Спасибо за заботу, сам справлюсь. И запомни, Люциус, я не преклоняюсь перед силой. Только идеи способны заставить меня пасть на колени. Я признаю только Его идеологию. До желаний кого–то занять Его место мне нет дела! Именно с этого и начинается преданность. Запомни это. Пожалуй, мне пора.

Снейп допил вино и встал.

— Можешь не провожать.

Зельевар ускорил шаг. Через тридцать минут ему необходимо будет добавить порошок из корня руты. И тогда до завершения этого зелья ему останется сделать три помешивания по часовой стрелке и пять против…

Глава 9. Дорога домой

Город Шабаш напоминал Гарри улей с рассерженными пчелами. Все куда–то хаотично двигались, пытаясь что–то докупить в самый последний момент. Некоторые просто убивали свободное время, посильно внося свой вклад во всеобщую толчею.