Падший - DartShine
Как я уже сказал ранее, времени с момента моего позора прошло много. Я давно возродился, давно уже покинул то место, где воскрес. Но до сих пор, ни что не могло утолить мой гнев на всё, что попадалось под руку.
Я пробил тело вяло сопротивляющегося грешника голой рукой, после чего отбросил, словно изломанную игрушку. И, похоже, от кипевшей во мне ярости немного не рассчитал силы, от чего мужика унесло в воду.
До меня уже добрался следующий, чтобы сходу получить кулаком, обмотанным адской цепью. Челюсть грешника просто вырвало с корнем, от чего вместе с захлеставшим фонтаном крови, наружу вывалился язык, став свисать своеобразным галстуком.
Не думал, что настолько не люблю проигрывать. Или всё дело в том, что кто-то посмел втоптать в грязь моё самомнение? Несмотря на всю эту жуткую реальность и те столетия, что живу в ней, я что, до сих пор подсознательно считаю себя героем какой-то вшивой сказки? А как иначе объяснить свою надменность? Уже давно пора забыть, кем я был когда-то! Сейчас я Амон! Долбанный грешник в Аду! Уже давно не заключённый под номером 999. Тот парень был слаб, а потому появился я!
В дело пошёл мой костяной клинок, ввергая окруживших меня ублюдков в ужас. Куда? Пытаетесь спастись от меня бегством? Жаль, но я не любитель играть в догонялки.
Пурпурный столб духовных частиц окружает моё тело, устремляясь в небо. Слабаков впечатывает в землю, где они в страхе ожидают своей участи. Остальные либо потеряв над собой контроль, бросаются на мой клинок, либо прыгают в воду.
Чем мне нравится этот уровень, так это тем, что местные грешники не боятся собираться кучей. Контроль стражей здесь не так силён, как на первом круге, в котором они встречаются постоянно. Тут они, конечно, тоже патрулируют, но не настолько часто. И мне всё ещё интересно было бы узнать, с чем это связано.
Какая-то грешница смеет поднять голову, когда я прохожу мимо, что вызывает во мне волну негодования и концентрацию духовных частиц на правой стопе. Нога впечатывает её лицо в землю, после чего женщина больше не будет пытаться совершить такую глупость.
В последнее время меня злит всё, основа моей сущности так и норовит вырваться наружу. Бесит проигрыш в битве с Гунджоу, бесят стражи, бесят другие грешники. Но сильнее всего выводит из себя то, что я никак не могу найти Рейну. Присутствие этой женщины всегда помогало мне подавить свою тьму, а сейчас я просто срываюсь на всём, что попадётся под руку. Как случилось с этой группой грешников. Благо мозги ещё на месте, иначе совсем крышу сорвало, и я стал бы бросаться не только на других узников, но и на стражей Ада.
Забавно, оказывается в Аду ещё встречаются те, кто боится здесь подохнуть. Не знаю, связано ли это с тем, что они уже сплотились и так сильно не хотят друг с другом расставаться, но этот мусор смеет молить меня о пощаде. К их несчастью, это тоже меня раздражает…
На острие клинка формируется фиолетовый сгусток спрессованных духовных частиц, после чего следует скоростной взмах. Бегущую вдали толпу пытающихся рассеяться грешников просто сметает взрывом. Хорошая идея, жаль это оказалось бесполезно.
Ну, вроде немного полегчало. Я не стал гнаться за теми, кто всё же успел ускользнуть. Даже тех слабаков, которые не могли противиться моему духовному давлению не добил. Зачем? Пускай бегут пока я ещё добрый. Мочить всех подряд, конечно, бывает весело, но быстро надоедает. У меня всё ещё оставалось неотложное дело, и раз уж присутствие Рейны на этой кувшинке я не ощущал, то и смысла оставаться здесь и дальше не было. А значит, пора возвращаться в воду и плыть на следующий клочок суши в этом круге Ада.
Глава 8. Обжорство
-М-м, как вкусно! Ещё! Хочу ещё! - радостно вещал грузный мужчина с бледным лицом и светлыми волосами.
-Да заткнись ты уже, наконец! - раздражённо бросила в ответ Рейна, про себя думая о том, что серьёзно влипла.
Сей грешник напал на девушку первым. Несмотря на то, что спутница Амона ощутила присутствие этого жирдяя задолго до его появления, она понадеялась, что он просто пройдёт мимо. В кои-то веки решила немного отдохнуть на не обитаемой кувшинке, но ублюдку было наплевать на её желания.
-А ты сильная! Ну же! Ещё! Сделай так ещё раз! - продолжал действовать ей на нервы грешник, а когда понял, что девушка нагло игнорирует его, добавил в голос угрозы. - Жаль, ну что же, тогда теперь моя очередь!
Его грудь вдруг раскрылась, превратившись в зубастую пасть, после чего выплюнула в Рейну сгусток алых духовных частиц. Эту атаку ранее бросила в него сама грешница.
Да, именно в этом и заключалась проблема, с которой столкнулась девушка. Её нынешний противник абсолютно игнорировал её духовную ауру, поскольку не уступал ей в силе. И что ещё хуже, сам обладал способностью поглощать весь принимаемый урон. Все атаки, сформированные из духовных частиц, были просто бесполезны. Рейна также уже удостоверилась в том, что не способна просто исполосовать его на расстоянии, поскольку не получалось продавить прочность этого жирного тела.
-Хе-хе, распрощайся со своей духовной силой, крошка, - вопреки его тяжеловесности, это не мешало ему быстро передвигаться. Через мгновение после того, как были произнесены эти слова, грешник уже находился рядом, - Тайкон всё-ё съе-ест.
Рейна ощутила, как теряет свою духовную силу. Давление ауры грешника было настолько могущественно, что духовные частицы девушки при слишком близком расстоянии пасовали и тоже начинали ей поглощаться.
Окутанный жёлтым светом кинжал, был встречен ладонью Тайкона. После чего мгновенно потух, растеряв всю питавшую его духовную мощь.
-Вкууусноо! - растягивая звуки, он глумился над беспомощностью Рейны. - Спасибо! Твои духовные частицы такие вкусные! - после чего он, мгновенно перехватив её руку, ехидно добавил. - Но я не жадный!
Его грудь вновь раскрылась в виде безобразного рта, усеянного акульими зубами, после чего в грешницу устремился сгусток красных частиц. Попытка увернуться, обернулась переломанной кистью, поскольку грешник держал её крепко. Кинжал выпал из ослабевшей руки, а саму девушку в этот момент сокрушило прямое попадание.
Аура ведьмы заметно снизила мощность, но последствия всё равно оказались удручающими. Прожжённая в её одежде дыра, открывала дымящуюся и почерневшую рану. Глаза
