Цель оправдывает средства. Том третий (СИ) - Модус Илья Сергеевич

На деле я бы не стал полагаться на столь примитивный способ защиты стратегически важных для Вечной Империи планет, координаты которых так или иначе известны Вишейту.

— Ладно, с этим разберемся, — я провел рукой по своему лицу, сгоняя с себя остатки сна. — Присядьте, разговор будет непростым.

— Устав не позволяет…

— Я СКАЗАЛ СЯДЬ! — голос ударил эхом по помещению. Женщина вздрогнула, но тут же заняла оговоренное место.

— Не клеится у нас с тобой что-то, — посетовал я. — Когда мне потребовался толковый командир для моего флагмана, выбор был в пользу самого компетентного из имеющихся.

— Разрешите на чистоту, Император? — сухим казенным тоном задала вопрос чисс.

— Ты командир моего флагмана, — напомнил я. — Ты обязана говорить со мной откровенно. И в неформальной обстановке лучше будет перейти на «ты».

— Устав…

— Тебя в детстве что, пороли мало? — скривился я. — Мы уже допустили ошибок, общаясь «по Уставу». Давай хоть наедине не будем устраивать этот цирк?

Синекожая красавица промолчала.

— Итак, ситуация банальна. Я в пафосном запале отдал некорректный приказ. Ты некорректно поступила, передав его ниже по цепочке. Клоны некорректно его исполнили. Кругом все виноваты. Оправданий можно придумать три вагона и две маленькие тележки — и даже звучать они будут разумно. Давай лучше решим этот вопрос сейчас и полюбовно? В чем причина твоего столь неистового следования Уставу?

— Сэр, я…

— Мне не пять лет, чтобы общаться с воображаемыми друзьями. Или мы поговорим — или выметайся с мостика моего флагмана, — рассердился я.

Ар’алани шумно сглотнула. Посмотрела на меня своим пылающим взором. Молчала. Я тоже не проронил ни слова.

Так и сидели минуты две, прежде чем игра в гляделки ей не надоела.

— Хорошо, сэ… Рик. Я принимаю правила игры.

— Теперь это у нас еще и игра, — усмехнулся я. — Ладно, продолжим.

— Среди чиссов женщинам нелегко, — потупив взгляд, пояснила адмирал. — Хоть это нигде и не афишируется, но со стороны офицеров-мужчин к нам есть некоторое… Пренебрежение. Мне приходилось зубами выгрызать себе повышения. Завистников от этого меньше не становилось. Перед лицом врага мы, конечно, единая нация, сплоченный коллектив. На деле же, внутренняя кухня… Специфична. Предубеждения против женщин, конечно, не столь очевидны, как в той же Первой Галактической Империи. Но существенны. Многие офицеры старого образца считают, что женщина должна заниматься домашними делами, а не командовать кораблями. И подобная точка зрения не оставляет пространства для маневров. Первые несколько лет в учебке я этого не понимала, считала, что это все сказки. Но чем лучше себя проявляла, тем больше меня старались задвинуть на задние роли.

— Как Трауна, — догадался я.

— Если бы он попал под командование кого-то другого, давно бы уже закончил свою карьеру в качестве коменданта какого-нибудь захолустья, — произнесла Ар’алани. — Когда мне удалось закончить учебку, на подсознательном уровне уже закрепилось — следуй приказам и ни за что от них не отступай. Так будет лучше. Так будет правильней.

— Поэтому ты просто исполнила мой приказ? — уточнил я. Девушка согласно кивнула. — Что ж, логично. Когда из тебя годами лепят послушного «хомо военикуса», способного лишь исполнять приказы, это дает о себе знать. И вот к чему это привело…

Повисло неловкое, тягостное молчание.

— В Доминации, скорее всего, слепое исполнение приказов — это благо, — произнес я. — Но в Вечной Империи… Сколько бы я не изучил военных доктрин, сколько бы отчетов о сражениях не прочел — я не кадровый военный. У меня нет тех знаний, которые вложены в вашу голову, адмирал. Всю свою карьеру в качестве генерала-джедая, командующего секторальной, системной армиями, я построил в качестве управленца, доверяя исполнителям, перед которыми ставил задачи. Никакого слепого подчинения. Послушные марионетки мне не нужны были ни тогда, ни сейчас. Я считаю это вредным. Делом должны заниматься профессионалы — и поэтому я ими себя окружаю. Моя ошибка привела к вашей ошибке, что в свою очередь выразилось в военных преступлениях. Виновата вся цепочка передачи приказа от меня до последнего оператора связи, которому вы поручили отправить штурмовикам приказ. Я виновен больше всех в произошедшем. И я эту вину признаю. Признаете ли вы свою?

Чисс молчала несколько секунд.

— Да, — тихо произнесла она. — Я не справилась. Я не могу работать в подчинении человека, который ничего не смыслит в военном деле. Я не могу исполнять пространные приказы.

Девушка поднялась со своего места, подошла к моему столу и молча положила на него кодовые цилиндры.

— Прошу снять меня с командования «Гиперионом» и отправить в действующий флот, — в ее голосе звучала обида, разочарование и гордость. Опасная смесь.

— Вот как? — я поднялся из-за стола, подошел к ней и посмотрел прямо в глаза. — И почему же я должен удовлетворить твою просьбу?

— Потому что происшествие на Айлоне доказывает, что я не способна понимать фривольные трактовки приказов, — произнесла девушка, вскинув голову и смотря на меня с вызовом. — Я этого не понимаю и действовать в подобной ситуации просто не могу. Если оставить все как есть — мы обречены повторять произошедшее снова и снова.

— И я никак не могу уговорить тебя остаться, чтобы мы «притерлись» друг к другу? Со временем ты научишься понимать меня…

— Это не сработает, — покачала головой женщина. — Я — состоявшаяся личность, у меня свои принципы и взгляды. Я не смогу сломаться под кого-то другого, наступить на горло своему мировоззрению и… Лучше будет мне покинуть «Гиперион» и служить под командованием любого другого…

— Прости, — скрип моих зубов заставил девушку вздрогнуть. — Но допустить подобного я просто не могу. Не для того я искал сильную и волевую женщину, чтобы позволить тебе вот так просто взять и уйти из-за моей ошибки…

Прежде чем она сообразила к чему все это сказано, я привлек Ар’алани к себе, положив руку на поясницу. Девушка оказалась от меня так близко, что я буквально дышал легким мускусным запахом ее духов.

Она ухитрилась упереть руки мне в грудь, но даже не попыталась их напрячь, чтобы оттолкнуть. Она смотрела своими пылающими глазами в мои, и не отводила взгляд. Я же откровенно наслаждался моментом и не предпринимал ни малейших попыток перейти к следующему шагу.

— Т-ты же знаешь, что военные знания не передаются половым путем? — облизнув губки, поинтересовалась она.

— Кхэм, — я сдержанно кашлянул в сторону, чтобы выиграть время и справиться с разрывом шаблона. Мне сейчас это Ар’алани сказала? Та самая недоступная, сильная и независимая? — Послушай, я…

— Не оскорбляй себя и меня ложью, — она сощурилась так, что глаза теперь казались лишь щелками задвижки на адском горниле. — Я не жду ни чувств, ни эмоций, ни признаний в любви. Времени, которое мы провели вместе, достаточно, чтобы понять прописную истину — ты не способен любить или завоевывать девушек. Они все сами вешаются на тебя, и мне это всегда казалось каким-то массовым помешательством. Пока я не оказалась на борту этого корабля. Пока на своей шкуре не испытала все твои неуклюжие заигрывания, детские подколки насчет сексуальной фигуры и прочего. Твой страх связать себя с кем-то чем-то большим, чем простое взаимное получение удовольствия… Тогда, на Явине IV за один разговор с тобой я испытала такой перепад эмоций — от злости к уважению и обратно, что просто не в силах и дальше бороться со своими мысленными истериями. Я пытаюсь тебя понять, но только прихожу к выводу, что разгадала, и ты выбрасываешь что-нибудь такое, отчего волосы встают дыбом и вся картинка просто разваливается. Я устала от этого. В твоем «романтическом подходе» есть нечто притягательное — наивное, детское, но оно без сомнения работает. И меня это пугает. Я привыкла подчиняться приказам, жить по Уставу и всю себя посвятить служению своему народу, наплевав на личную жизнь. Я не могу быть с человеком, которого не понимаю, чьи последующие шаги не могу просчитать. Быть с тобой рядом — как сидеть верхом на неисправном реакторе — не знаешь, рванет ли в следующую секунду или все обойдется. Все эти молоденькие девочки могут пищать от тебя и писать кипятком, но мне не пятнадцать лет. Рядом со мной должен быть мужчина, который незыблем как скала. Тот, кого я понимаю. И тот, в служебной зависимости от которого я не буду. Это самое мерзкое — спать с мужчиной и знать, что ваши отношения однажды могут повлиять на принятые тобой или им решения. Я уважаю твои достижения, твою власть, да и в хитрости и прочих талантах тебе не откажешь. Давай просто сделаем это, получим взаимное удовольствие, и больше я не буду тебе докучать, мельтеша на мостике твоего корабля. Это тебя устроит? Получить желаемое и избавиться от проблем.