Нейтралы - Роман Г. Артемьев
Одним из гриффов оказался Дин Томас. Он совершенно не удивился, встретив меня в классе, зато сообщил, что новые предметы с гербом Блэков периодически продолжают всплывать на барахолках. Приторговывает ими некий Мундунгус Флетчер, причем, кажется, с полного одобрения хозяина. Надо будет найти его и пообщаться.
Говоря о Трелони, нельзя не упомянуть кентавра Флоренца. Сам он утверждал, что его изгнали из стада за помощь людям, но, сдаётся мне, стоит уточнить. Не за помощь людям, а за помощь Дамблдору. Кентавры упорно держат нейтралитет, отказываясь встревать в разборки магов, потому и изгнали того, кто посмел выразить симпатию одной из сторон. Несмотря на восстановление Трелони в должности, Флоренц продолжает числиться преподавателем прорицания у младших курсов, вызывая у женщины определенное недовольство. Наша штатная пророчица утверждает, что людям методы кентавров не подходят абсолютно; её копытный коллега выражает сомнения в профессиональной пригодности номинального начальства и продолжает учить тому, чему сам считает нужным. То есть традиции своего племени, раздражая сородичей ещё больше.
Так вот, наступило семнадцатое марта, у нас неожиданно появилось свободное время. Пивз разнес класс чар, урок был сорван. До следующего занятия оставался час, и мы решили потратить его с толком, навестив Выручайку. На восьмом этаже, как всегда, было пустынно, только одна мелкая девчонка стояла перед гобеленом с танцующими троллями.
- Только сейчас задумался – в каком веке появился балет? – остановился рядом с ней Артур, задумчиво рассматривая троллей в белых юбочках. Балетных пачках, так они называются – юбочки, не тролли. – Знаю, что в Италии, но не помню, когда.
- Поздний Ренессанс, полагаю. Для раннего или высокого он слишком вольнодумен.
- А на север он пришел ещё позднее. Получается, гобелен выткан не ранее, чем в восемнадцатом веке, то есть уже после принятия Статута.
- Вовсе не обязательно. Вздрюченный, похоже, был очень своеобразным типом. Предположим, он посетил Италию, благо путешествовать волшебнику в те времена было проще, чем простецу, и по возвращению решил осчастливить соотечественников диковинным зрелищем. Понимания не встретил и переключился на троллей.
- Версия ничуть не хуже прочих, - согласился Артур. – А вы, юная мисс, как считаете?
Вместо того, чтобы ответить на вопрос, как и положено девочке из приличной семьи, юная мисс попыталась приложить меня Ступефаем. Хорошо, что меня – Артур вряд ли успел бы увернуться. Я бы тоже мог оплошать, не сыграй на руку два фактора. Во-первых, мы стояли достаточно близко, мелкая не смогла спрятать напряженность, предшествующую созданию любого заклинания. Дальше в дело вступили наработанные в сотнях поединков рефлексы. Во-вторых, двигалась она неуверенно, словно не привыкла к нынешнему телу. Одержимая?
Чуть довернуть тело, пропуская заклинание мимо себя. Шаг вперед. Рука придерживает чужую палочку, не позволяя указать кончиком на уязвимый корпус. Ещё шаг. Вторая рука с силой бьёт девчонку по лбу. Шишка, конечно, вскочит, зато простой незатейливый удар игнорируется подавляющим большинством артефактов.
- Ступефай! Инкарцеро!
Артур на всякий случай связал девчонку, аккуратно опущенную на пол. Она, что любопытно, не вырубилась, хотя приложили мы её основательно, а продолжала шевелиться.
- И что это было?
- Без понятия, - Артур присел рядом с мелкой, поводил над ней рукой. – Обрати внимание – на одежде нет знаков принадлежности к Дому. И вообще это Гойл.
- Гойл? – переспросил я, подозревая, что ослышался. - Грегори Гойл, наш сокурсник?
- Под Обороткой или чем-то похожим, - уточнил Артур. – Аура, во всяком случае, его.
- Потрясающе.
Я потер лицо, испытывая сильное желание провериться на внушение. Нет, это не глюк – это Хогвартс! Старейшая школа Британии, видавшая многое.
Умные мысли появились спустя минуту созерцания связанной лоли.
- В принципе, предположения у меня ровно два. Первое. Слухи о перверсиях в старых аристократических семьях – никакие не слухи, а суровая реальность. Второе. Где-то рядом Малфой, Гойл стоит на стреме. Непонятно, правда, почему в таком виде.
- В принципе, первое не противоречит второму, - заметил Артур. Он, похоже, тоже малость прибалдел. – Кстати, Выручайка напротив.
- Думаешь, Малфой там?
- Ну, логично же.
С одной стороны, вмешиваться в дела старосты Слизерина и наследника одного из влиятельнейших лендлордов, пусть и пребывающего временно в тюряге, не хочется. С другой – какой-то Малфой шарится в нашей Выручайке!
- Зайдем, пообщаемся, - предложил я, вставая и принимаясь накладывать на тушку Гойла комплекс сдерживающих заклинаний. Дедушка научил.
- Почему бы и нет? А то странно как-то получается.
Года три-четыре назад Артур призадумался бы, стоит ли идти на конфликт. Тогда был Люциус, открывавший дверь к Фаджу ногой, тогда Драко не подпортил себе репутацию сотрудничеством с Амбридж, за него горой стояли Снейп и факультет. Тогда Неназываемый считался мертвым навсегда. Сейчас… Сейчас совершенно иные обстоятельства.
Обычно в Выручайку, если она занята кем-то ещё, попасть невозможно. Комната всего одна, вернее, воплощенный вариант всего один, и чтобы в него попасть, его следует четко представить. Тогда проход в виде двери появится на стене и можно будет пройти внутрь. Мы, разумеется, не знали, чем Драко занимается в Выручайке – у нас даже твердой уверенности в его наличии не было! – поэтому внешний вид текущего воплощения нам был неизвестен. Весомых причин легилиментить Гойла не нашлось. Зато у нас имелась точка сосредоточения, якорь в виде наличия самого Малфоя.
Я несколько раз прошелся перед пустой стеной, концентрируясь на желании попасть туда же, где сейчас находится Драко Малфой. После третьей ходки появилась дверь.
- Давай я первым, ты следом милашку неси.
- Секунду! – Артур наложил на спящего Гойла Левиосу. – Готово.
Внутри оказался хорошо знакомый склад потерянных вещей, правда, без сортировки книг. Они оказались свалены в одну большую груду в углу справа. Малфоя мы увидели сразу, он шел навстречу с крайне недовольным видом человека, желающего высказаться о чужой тупости. Стоило ему понять, что в комнату вошел не тот, кого он ждал, как в руках его появилась палочка. Быстро. Только использовать её я не позволил.
Первый
