Fanfics.me Magenta - Шпеер

— Меня забрали в участок, Liebes, — буркнул он.

Гарри ошеломленно захлопал глазами.

— Но... но как же... Ведь с нами был адвокат! Малфой мог бы...

— Мог. Благодаря Драко я отсидел сутки, а не трое, — Северус расстегнул его куртку, размотал шарф и озабоченно пригладил встопорщившуюся челку. — За свои поступки иногда приходится отвечать по закону. Идемте, мистер Поттер.

— Черт, я не знал, — потрясенно пробормотал Гарри. — Думал, тебя вызвали на очередной разговор!

— Я звонил, но ты не отвечал, — буркнул Северус, поднимаясь по ступенькам. — Драко поехал со мной в участок, оттуда в больницу, потом обратно ко мне. Если бы не он, я бы разнес не только кабинет. К сожалению, у меня было право только на один звонок.

От удивления Гарри споткнулся, едва не растянувшись на лестничном марше.

— И ты позвонил Кричеру! — воскликнул он. — Один звонок! Ради щенка!

Редактор резко развернулся, одарив Гарри возмущенным взглядом.

— Мне плевать на твоего щенка! — рявкнул он. — Но в отличие от некоторых, я знаком с чувством ответственности! Я-то знал, за что сижу взаперти, но мистер Келев?..

Он не договорил и быстро пошел вверх по лестнице.

— Я тебя жутко люблю, — в спину ему прошептал Гарри, улыбаясь во весь рот.

* * *

— Мисс Грейнджер? Надо же, какое трудолюбие, — ядовито сказал редактор, заглянув в приоткрытую дверь секретарши. — Мистер Локхарт, день добрый.

Гарри вытянул шею из-за плеча Северуса. Гермиона и златовласый денди трудолюбивыми пчелами обхаживали компьютер. При виде начальства секретарша вскочила, смущенно порозовев.

— Мистер Поттер, — затрещала она. — Мы уже закончили работу. Больше никакой внеурочной деятельности, честное слово, не волнуйтесь, пожалуйста!

— «Автобиография» готова, — эффектно сверкнул зубами Локхарт. — Осталась редактура и правка.

— Рад за вас, — холодно уронил Северус.

— К сожалению, в «Хоге» никто не хочет этим заниматься, — огорченно сказала Гермиона. — Мистер Хиггинс, может быть, вы?..

— Возможно, — к удивлению Гарри, сказал редактор. — Посмотрим.

«Черт, прослушка», — вспомнил Г. Дж.

— И господин Вайнер нам отказал, — жалобно прибавила секретарша. — Всегда думала, что евреи от выгодных предложений нос не воротят, но Вайнер...

— Вот именно, — буркнул Локхарт. — Порядочный еврей на его месте...

— По-вашему, есть взаимосвязь между порядочностью и национальностью? — насмешливо скривил губы Северус. — Люди какой нации, по-вашему, самые порядочные?

— Англичане, — с достоинством пригладил кудри Локхарт.

— Австралийцы! — с горячностью сказала Гермиона.

— Австрийцы, — заявил Гарри.

Редактор расхохотался самым что ни на есть злодейским смехом.

* * *

— Ничего себе, — директор Поттер обвел диким взглядом неузнаваемый кабинет мистера Снейпа. На полу громоздились снятые со стеллажа стопки книг. В углу валялись какие-то планки и деревяшки — судя по всему, бренные останки книжного шкафа. Гарри заглянул в невесть откуда взявшуюся большую коробку и вытаращил глаза, обнаружив внутри вдребезги разбитый системный блок и монитор с трещиной-паутиной на экране. Мусорная корзина лежала на боку, изрыгнув из пасти бумажный сор. Искореженные жалюзи на окнах выглядели так, будто на них мимоходом покачался Тарзан.

— Я заплатил за мебель и технику, — Северус небрежно швырнул в кресло шляпу и плащ.

— А-а, — глубокомысленно протянул Гарри. — Как можно было так грохнуть компьютер? — озадаченно спросил он, покосившись на коробку.

— Элементарно, — буркнул редактор. — Ногой.

Гарри расхохотался, ринулся к Большому Зверю и повис у него на шее.

— Жаль, что я этого не видел, — прошептал он, возбужденно блестя глазами. — Всё-таки мистер Экстази — это не я.

— Мы оба хороши, — фыркнул Северус. Уголки красивых злодейских губ изогнулись в наглой ухмылке.

— Давайте я вам помогу, мистер Снейп, — Гарри огляделся по сторонам. — Книги расставлю или...

— Кроме меня и мисс Грейнджер, никто не помнит, где что стояло, — пробурчал Северус. — Так что расслабьтесь, шеф. Кофе выпейте, книжечку почитайте.

Гарри поймал его руку и с жаром исцеловал пальцы.

— Вот именно, книжечку, мистер Снейп. Третью книгу Шпеера!

* * *

«23.04.2001

Опять ты здесь! Какого черта, спрашивается?! Я тебе не давал повода поджидать меня каждый вечер у порога, как бездомный пёс! Или давал?

— Адам, что тебе нужно?

Злым голосом разговаривать с детства умею. Обычно собеседников сносит ветром.

То ли Божьего Сына не проймешь Злом, то ли старею, утрачиваю навыки.

— Ты нужен.

Ага, я. Спустись вниз по Друри-Лейн, театр там.

Глаза огромные, выжидающие. Коньяк, карамель, золото амбры. Уйди, детеныш порока, пока я не опьянел!

— Двадцать фунтов, и ты исчезнешь.

— Я не хочу твои деньги.

А что? Квартиру? Машину? Паспорт, вклеить твой светлый лик?

Убери руки, Сын Божий! Или не убирай, черт с тобой...

— Тебе ведь тогда понравилось? — голос жалобный. В коньяке надежда. Так всегда со спиртным. Сначала надежда, а потом блевотина, дурной привкус во рту и сожаление о вчерашнем. Знаем таких, как ты, мальчик. Шел бы ты... Ладно, так и быть. Руки ловкие, приучены запретные плоды из штанов таскать. Может, не только плоды. Интересно, до бумажника сможешь добраться? Дьявол, пальцы холодные! Лучше бы бумажник схватил. Там как раз на твои услуги осталось. Ларри, подлец, отсосал наличность.

— Ты замерз?

Не понимаешь, о чем спрашиваю? Черт бы тебя взял, не смотри на меня так, будто в самом деле меня хочешь!

— Рэй... Рэйвен.

Предположим, это не мое имя. Старик любит клички. Но на твоих губах оно как вишня, упавшая в горячий шоколад. В твоем польском «Р» определенно что-то сексуальное. К черту польский, сексуальное — твои губы, длинный рот, мне нравится такой. Приду домой, нарисую эти прекрасные губы вокруг моего друга. О, Адонаи, если дойду до двери.

— Хватит. Идем.

— К тебе?

Нет, к принцу Чарльзу. Хм, а лицо засветилось, будто и вправду к Чарльзу. В очередь запишись, сынок.

— Только попробуй что-то стибрить.

Обиделся. Ах ты боже мой, гордое польское панство. Я тебе не Чарльз, прошлый вафлер как украл часы, так до сих пор новые не куплю. Особенно с той начинкой, что внутри была.

— Тогда ко мне?

Да убери ты руки от моего голодного друга! Я к себе не дойду, не то, что в твою грязную нору.

— Я тут недалеко, знаешь гей-паб через квартал? Если хочешь. Только там... я не один в комнате.

Так. Ситуация проясняется. Теперь дойду куда угодно.

— Работаешь на Старика?

— Работал раньше, — голос тихий, виноватый. — Бросил. Не могу я так. Ларри мало платит, конечно, но лучше в мастерской убирать, чем...

Бросил ты. Расскажи это моей покойной бабушке.

— Если бы ты не работал, Старик бы тебя выставил.

— Он меня не выгнал. Старик добрый вообще. Он не заставлял ничего такого делать. Я в пабе на кухне помогал сначала. А потом... так получилось...

Конечно, так получилось. Новички с кухни начинают. Добрый старик никого не заставляет.

— Что-то я тебя ни разу не видел в пабе.

— Я с месяц был помощником повара. Потом попросили подменить официанта, я вышел пару раз... Заработал, как за весь месяц. А на третий раз... в больницу попал.

Три ярда до двери квартиры. Спасибо, Отец, остановил рукой Своей. Слава Тебе и хва...

— Их трое было, — шепчет. Глазищи огромные.— Здоровые такие кабаны. Я думал, умру тогда.

Ах, вот оно что. Рэй, засунь свою жалость, откуда там она выползла. Может, лгут уста прекрасного Адама. Знаем этих посланцев Старика, добрых данайцев с щедрыми дарами Венеры.

— Кто-то за тридцатку собирался умереть. Не далее как позавчера.

— Но ты же один был?..

Знаю, смех у меня отвратительный. Не похож на перезвон колокольчиков.

— Я мог позвонить в группу поддержки. Или отделать тебя за троих.

Дьявол, а вот и колокольчики! Твои губы созданы для смеха, Сын Божий!

— Ты не можешь, Рэй. Ты добрый. Зачем ты сказал Ларри, что это ты разлил олифу, если это я был? И холст на подрамник за меня натянул? Ящик помог дотащить?

— Я всегда притворяюсь добрым, перед тем как порвать чью-то задницу. Сначала холсты натягиваю, потом всё, что шевелится рядом.

Не веришь, улыбаешься. А я зачем улыбаюсь?

— Зачем врешь Ларри, что не понимаешь по-английски?

Ну вот, суровая правда жизни поглотила дивную улыбку. Она такая, правда-гадина.

— Старик попросил, — глаза отводит. А ресницы тебе такие на кой черт? На двух стыдливых дев хватит. Господь-Творец, Ты несправедливо раздаешь щедроты телесной красоты.

— Зачем? Притвориться глухонемым, чтобы чужие разговоры в мастерской подслушивать?

Попал. В точку. А я-то думал, такие, как ты, не краснеют.

— Так мы идем к тебе? Или... куда-нибудь?

Конечно, идем. Может, тебя ко мне Старик подослал. Рэй, скажи честно, это оправдание или?..

Или я хочу, хочу до умопомрачения этот нежный длинный рот, эти познавшие порок руки, эти опьяняющие глаза, это тело, юное, свежее, гибкое, пока его не смяли колеса разврата, распада, уродства прожитых лет?..