Александр Машошин - Мудрость старых мастеров
Не сговариваясь, Эрдени и я бросились к дереву. Трогали ствол, ветви, говорили, звали, кричали, пытаясь добиться ответа. Тщетно.
— Неужели она – всё? Окончательно ушла в растительную форму? — Эрдени шмыгнула носом, в глазах её стояли слёзы. — Я читала, они могут застывать на десятки, сотни лет, а затем возвращаться к активной жизни.
— Как думаешь, она любила его? — спросил я.
— Конечно! Как могло быть иначе! — горячо воскликнула девушка. — Они такие разные сущности, и столько лет были вместе! Это должна была быть великая, галактическая любовь.
— Тогда возможно всё, — вздохнул я. — Есть у меня одна родственница…
— Ты о том, как она не захотела жить после того, что случилось с Анакином?
— Да. Слава богу, что у Вейдера была навязчивая идея её воскресить, а нас Сила привела в то место, где остался корабль! А здесь… Не знаю, жива ли ещё душа Целительницы, или она давно уже там, в Силе, где он.
— Конечно, всё может быть, — сказала, появляясь рядом с нами, Падме. — Но надежда ещё остаётся.
— Ты что-то придумала, сестра?
— Скорее, подумала. Вспомнила Эксис. Там десять лет пролетели для меня, как один миг. Что, если и для Т'ра Саа в растительном состоянии время течёт иначе? Что, если она просто не успела обратить на нас внимание?
— Точно. Каменные люди! Был такой фантастический рассказ о двух статуях в пустыне. Которые на самом деле живые, только в другом масштабе времени.
— Значит, что? Подождём, — Падме наклонилась, смахнула слой листвы с продолговатого камня, лежащего возле изголовья могилы. Оказалось, что это не просто камень. На верхней, покатой его части были высечены два сиденья в виде плоских площадок. Я подтолкнул к импровизированной скамье Эрдени, сделал знак Падме. Она в ответ выразительно на меня посмотрела, только что пальцем по лбу не постучала, и демонстративно уселась в воздухе, закинув ногу на ногу. Да, привычка относиться к кузине как к живой иногда доходила до абсурда.
— Помнишь, как мы мечтали найти её, когда Осоку ранили? — сказал я.
— Ещё бы, — Падме сцепила пальцы на колене.
— А ведь Айла, наверно, знала, что она здесь. Но посоветовала лететь к Йоде. Не потому ли…
— Что он ещё более силён, — отрезала голограмма. — Прекрати пораженческие мысли!
— Алекс, Падме, — вмешалась Эрдени. — Может быть, наконец, расскажете, что это за загадочное ранение было? Нам с мамой так никто всего и не объяснил.
— Расскажем? — я посмотрел на кузину.
— Думаю, можно. Дело давнее, почти два года прошло.
— Давай ты, у тебя язык лучше подвешен.
— Ой-ой, кто бы говорил!
— Не забывай, у нас ещё одна слушательница, а я настолько базиком не владею.
— Пожалуй, ты прав.
Падме на несколько мгновений задумалась, глядя поверх наших голов, а затем начала рассказывать Эрдени историю о Чёрном Клинке, датомирских ведьмах, Великом Магистре и трёх ингредиентах старинного джедайского рецепта. Нет, всё-таки, сенатор есть сенатор. Умение складно и красиво излагать – основа этой профессии. Я сам заслушался, несмотря на то, что сам был активнейшим участником тех событий. Легко и непринуждённо Падме описала и то, чего сама не видела. Например, из сумбурной и бестолковой дуэли с Бонтери – первая в моей жизни реальная схватка на мечах – сделала не то поединок Добрыни с Тугарином, не то битву Муромца с Идолищем Поганым.
— Я сейчас сгорю со стыда, — пробурчал я.
— Разве тебе есть чего стыдиться? — удивилась Падме. — Он, как я понимаю, начал первым. И вообще, вёл себя… как обычно.
— Насчёт обычно тебе лучше знать, ты его в Сенате наблюдала. А драка, на самом деле, вышла бестолковая.
— Главное, что ты победил, и победил честно.
— А дальше, дальше-то? — требовательно спросила Эрдени.
Падме продолжила повествование. Она, как раз, дошла до моего возвращения к хижине Йоды после поездки к Тёмному Древу, когда внимание наше привлёк шорох и шелест. Вокруг не было ни ветерка, шелестела листва одного-единственного дерева, того, от которого мы ждали ответа. Шорох усиливался, раздался скрип и скрежет, на землю посыпались листья, ветки, треск ломающейся коры, казалось, заполнил всю поляну. Падме сжала мою руку, на лице её светилась радость победителя. Нам удалось! Крона дерева рассыпалась, рассеялось облако пыли. Перед нами стояла высокая, прямая, как столб, старуха. Её морщинистая зеленовато-коричневая кожа почти не отличалась по виду от древесной коры, узловатые конечности походили на ветви с заострёнными отростками пальцев, с боков головы свисали бурые лианы. Лицо её с тяжёлыми нависающими надбровными дугами и узким лягушачьим ртом выглядело очень странно, если не сказать жутко. Впрочем, к страшным на вид инопланетянам я за пять лет успел попривыкнуть и знал, что внешность их не отвратительна, она просто иная. Взять, хотя бы, кель доров, на наш, земной взгляд здорово напоминающих Хищника из дурацкого ужастика. Интеллигентный народ с высокими понятиями о чести и благородстве, ничем не отличающиеся от таковых у людей и, скажем, забраков, отличные инженеры и учёные. Так и здесь. Не обращая внимание на первое впечатление, я постарался заглянуть нэти в глаза. Они у неё были как у человека, ясные, прозрачные, золотисто-зелёного оттенка, и, хоть взгляд из-под тяжёлых надбровных валиков казался суровым, это тоже могла быть всего лишь иллюзия восприятия.
Раздался скрежет, шипение. Старуха поднесла корявые пальцы-иглы к горлу и жутковатым каркающим голосом произнесла:
— Как много я пропустила…
— Здравствуйте, Целительница, — я поднялся с места, учтиво поклонился.
— Приветствую и вас. Вы хотите, чтобы я пошла с вами?
— Да, Мастер. Мы были бы рады видеть вас в нашем обществе, если не возражаете.
— Хорошо.
Со скрипом старуха опустилась на колени, коснулась руками и лицом могильной плиты. Выпрямилась, сказала:
— Мне нужно забрать меч, одежду и записи, после этого я готова.
— Конечно, — кивнул я. — Где они?
— В стене школы Акку Сейи. Идёмте. Близко ко мне пока не подходите, с меня… сыплется.
Она вытянула вперёд руку, и бамбуковые стебли, сквозь которые мы недавно продирались, сами отклонились влево и вправо, освобождая проход. Т'ра Саа уверенно двинулась в лес. Мы переглянулись и в уважительном молчании последовали за ней. Каждый шаг женщины-растения сопровождало поскрипывание и потрескивание, словно у рассохшейся деревянной тележки, что стояла несколько лет на заднем дворе и вот, впервые вывезена на улицу, чтобы ехать за водой. С волос-лиан, головы, плеч, спины Т'ра Саа осыпались чешуйки коры, какие-то ошмётки, просто пыль. Сколько же лет она росла на могиле супруга? Пять, десять, а может, пятнадцать, с самой Резни? Оби-Ван как-то упомянул, что один пожилой мастер, находившийся далеко от Корусанта, почувствовал тысячи смертей своих соратников так сильно, что в ту же ночь скончался от инсульта. С Толмом могло случиться то же самое, он ведь был уже немолод, а в Храме погибло множество тех, кого он знал, кому преподавал искусство разведки.
— Нами заинтересовалась группа местных жителей. Поднимаются сюда, — предупредила Падме, которая видела обстановку на плато сенсорами корабля.
— Спарки к бою, — распорядился я.
— Не нужно артиллерии, — проскрипела Т'ра Саа. — Справимся сами. Вот туда, прибавим шаг, нужно встретить их на открытом месте.
— Двое пошли в обход, — сказала Падме.
— Успеваем, ничего.
Последнюю сотню метров мы почти бежали. Выскочили на открытое место, к тому самому обрыву, мимо которого уже проходили с Эрдени.
— Следите за тылом, — приказала джедайка. Я снял с пояса меч, покрутил кистью, разминая сустав, развернулся назад, к деревьям за нашей спиной. Боковым зрением мне было видно, как на склоне ниже нас из леса вышли пятеро. Среди них одна женщина. Одеты все были в неприметную крестьянскую одежду.
— Оставьте нас в покое!! — громко и резко выкрикнула Т'ра Саа. — Мы не ищем конфликтов и намерены теперь же покинуть вашу планету.
Пятеро угрюмых личностей не прореагировали никак. Словно были глухи или не понимали базик.
— Уходите! — снова обратилась к ним джедайка. — В противном случае будете долго лечиться.
Пять аборигенов, словно услышали щелчок бича, дружно кинулись вперёд. Одновременно из-за дерева в противоположной стороне бесшумно выскочили ещё двое. Я был готов к этому и среагировал чётко: шаг в сторону, удар. Одновременно треснул выстрел бластера Эрдени, сейчас он был включён на смертельное действие. Человек, вернее, вампироподобная тварь, в которую она целилась, метнулась в сторону. Второй абориген в прыжке, в воздухе умудрился немыслимым образом извернуться, и я достал его лишь кончиком синего лезвия. С хриплым криком, похожим на тявканье шакала, анзат отскочил прочь, припал к земле, опираясь руками. Первый, сместившись левее, атаковал вновь, выбрав мишенью Эрдени и стараясь двигаться так, чтобы она заслоняла его от меня. Девушка крутнулась на месте, ловя его в прицел. В самый последний момент я успел обогнуть её и толкнул локтем. Нужно было, чтобы импульс пошёл левее, тогда… Да! Анзат отскочил вправо, в мою сторону, и в следующий миг сам угодил под косой удар меча. Голова и левая рука его отделились от тела. То, что произошло дальше, я не забуду никогда. Обезглавленный торс покачнулся… и вновь рванулся вперёд, продолжая движение когтистой правой руки сверху вниз. Эрдени завизжала, метнулась вбок. Я, не раздумывая, рубанул в нижней проекции, подсекая живучему мозгососу ноги. Только тогда он, наконец-то, свалился, продолжая конвульсивно дёргаться в траве. Где второй? Анзат, оставив нас в покое, стремительно бежал куда-то мимо. Да он пытается напасть на Т'ра Саа сзади! Почему, объяснения не требовалось. Её руки с растопыренными пальцами были вытянуты в направлении остальных аборигенов, и все пятеро неудержимо скользили по склону вбок. Они барахтались изо всех сил, но все попытки остановить движение были тщетны. Вырванная трава, комья земли оставались в пальцах, а анзатов, всё равно, продолжало нести всё ближе к обрыву. А на пути того, что сначала атаковал нас, встала Падме. Анзат ударил наотмашь, рука его прошла сквозь голограмму, как сквозь дым. В растерянности он взмахнул левой – она застряла. Мозгосос дёрнулся, пытаясь освободиться, и этой секунды хватило мне, чтобы разрубить его от макушки до пят, а затем ещё раз, по горизонтали. Закончила бой и Т'ра Саа. Крики и визг пятерых анзатов, сброшенных ею с обрыва, затихли внизу. Что ж, при свойственной этому виду живучести они, скорее всего, восстановятся после такого падения, в отличие от двоих, познакомившихся с моим мечом.
