Плохая концовка (СИ) - Sedrik&
Помимо сего описания, к записке была приложена и карта с отметкой, где утоплено «кровавое золото». Пожалуй, стоит захватить и его — ресурсы не лишние, а оставлять их и дальше лежать в тухлой воде просто глупо. Так что я последовал по указанию карты. Понятное дело, что за прошедшее время ориентиры несколько изменились, но не скажу, что отыскать «клад» было сложно. Попутно я, видимо, умудрился пройти по тому пресловутому «пути любви» из первой записки и… обнаружил дорогое обручальное кольцо с очередной запиской, где тем же почерком, что и в первом письме, было предложение руки и сердца…
– Надеюсь, твоя неудавшаяся невеста успела сбежать до того, как ты понял, что твой «гениальный план» провалился, – покачал я головой. – Настолько феерическим имбецилам запрещено оставлять потомство. Просто ради выживания расы.
Помимо запасов лицемерного ублюдка и тупого дегенерата, я не стеснялся собирать и раскиданные драконьи кости. И вот как они раскиданы, мне тоже не нравилось. Это не было похоже на то, что тушу растаскивали какие-нибудь звери, да и следы на костях говорили об ударах чем-то острым и прочным, вроде хорошего топора или тесака. И я вижу только один вариант, зачем кому-то могло понадобиться раскидывать куски туши Высшей Драконицы по округе.
Ритуал.
Причём ритуал на крови и жизни мощного дракона. Я без понятия, какой именно, но порванная в лоскуты Завеса, сотни пленённых душ за ней и странный Домен как бы намекают, что кто-то (с высокой долей вероятности — та самая малефикар) устроил тут что-то грандиозное.
Поискав немного вокруг, я убедился в своих предположениях — на земле неподалёку от мест, где лежали кости дракона, под слоем мха и дёрна обнаружились иссечённые руническими построениями плоские каменные диски: фокусирующая точка с небольшой свёрткой пространства внутри. Что-то вроде зачарованного рюкзака, только на Магии Крови, стационарное и более грубое, но в качестве побочного эффекта оно выступает своего рода якорем и точкой притяжения энергий Тени. И таких точек вокруг руин деревни было несколько. В Фэйде на месте каждой такой печати был сложен натуральный алтарь, сквозь который циркулировали мана и… куски сущности, концепций.
Это было своего рода концентратом, эссенцией, вырабатываемой из пытаемых душ. Нечто похожее я встречал во владениях Праздности, что многие годы существовали близ Истязания, регулярно получая в жертву души магов, а потом ещё и прорыв в Завесе позволил разово загнать туда и прикончить несколько десятков магов и храмовников. Для демонов такая выжимка была бесполезна — это не эмоции и чувства, это именно «концентрат концепции», а вот я, будучи смертным, такой концентрат не то чтобы втягивал, но если его пропустить через себя, своё тело, то он мог немного улучшить и укрепить твою собственную концепцию. Сделать тебя чуть быстрее, сильнее, живучее, укрепить и расширить канал с Тенью и так далее — в зависимости от того, что превалирует в эссенции.
Довольно редкая штука — естественным путём они образуются за века, ибо «душ для доения» у демонов немного, соответственно, и «отходы» с них выделяются небыстро, но тут пару веков сидело несколько сотен душ, а потому подобного добра… хватало. Пожалуй, это я заберу к себе в домен — всё равно думал, когда и как провести ритуалы укрепления для моих подопечных, а тут появится возможность усилить их не только снаружи, но и немного изнутри. Да и вдруг получится это изучить и научиться создавать такое самому? Так что, натурально выпнув подальше небольшие стайки низших, я реквизировал фокусировщики.
Правда, из-за этого «пространственный карман» разрушился и выплюнул внушительного вида сундуки, в которые я тоже не постеснялся заглянуть.
– … – и… как бы это сказать… впал в ступор. Потом подумал, что мне показалось. И это реплика. Да, просто реплика, копия, созданная по образу и подобию. И я «вслушался» своим познанием в шлем, выполненный из воронёного вулканического золота.
«Победа в войне» — мрачный эльф-маг поливает своей кровью раскалённый металл, закаляя доспех.
«Бдительность в мире» — он же, уже в броне, подписывает и запечатывает конверт, что передаёт одному из своих последователей.
«Жертвенность в смерти» — на пределе сил последний Боевой Маг Арлатана вонзает клинок в голову Архидемона…
И с последним своим вздохом понимает, что его самый страшный враг был всё это время самым верным его другом. Он подсказал Ритуал Становления. Он поддавался, как мог, хотя из-за его мощи, даже и поддаваясь, всё равно собрал сотни тысяч жизней. И сейчас он сам подставлял голову под меч палача. Ведь жертвенность в смерти — это не только жертва Стража, но и жертва Великого Дракона. И Думат-Эльгарнан принёс её, ни мгновения не сомневаясь.
– Да что это за страна такая?!
Ругаться не хотелось. Не было сил. Откровение, что явилось мне в Познании, выбивало дух почище удара огра. Я держал в руках не реплику. Это был полный оригинальный комплект. Доспех Первого Стража. Священная реликвия Ордена, потерянная тысячу лет назад на другом конце мира. Как он оказался в Ферелдене?! Хотя… чему я удивляюсь? Из этих краёв пришла Андрасте, здесь живёт Флемет, по моим смутным ощущениям, Завесу творили тоже откуда-то из этого региона. Ну и я тоже отсюда родом. Но… к Создателю! Что мне делать со всем этим? Хотя… понятно что: изучать, постигать и, возможно, носить. Пусть я и прошёл с Джаггернаутом многое, но эта броня во всём превосходила мой прошлый доспех. Не говоря уже о тех символизме и связи-преемственности, что я ощутил, коснувшись древних лат, которые ничуть не поблекли за сотни лет, минувшие со дня их изготовления. Но это подождёт, а пока — стоит закончить здесь.
Руины усадьбы я шёл изучать, морально готовый ко всему, включая возможность встретить там Создателя, привязанного к дыбе или, наоборот, вольготно хлещущего вино и сношающего воскрешённую Андрасте во все дыры. Вот честно, я бы уже не удивился. Но нет, поместье встретило меня только скрипом прогнивших досок, давно даже не прокисшим, а натурально высохшим в бутылках вином, гнилой трухой с какими-то тряпками, в которые был завёрнут здоровенный двуручный меч из вулканического золота, зачарованный на «Огненное Оружие», «Пробивание Брони» и «Облегчение Веса», разбитой посудой и так далее. Да, среди тряпья валялся артефактный клинок, с которым не стыдно и на Архидемона пойти и который себе не каждый тейрн позволить может, хотя бы потому, что хрен ты найдёшь умельцев, что смогут такое отковать и зачаровать. И это меня уже не удивляло. Ещё там была лаборатория, как я теперь узнал, орлесианской баронессы, где, помимо лабораторного журнала, был и её дневник, что я пролистал.
История в нём оказалась, с одной стороны, заурядной, с другой — трагической, но в целом — почти классическая «история падения Героя», какие любят ставить некоторые менестрели и прочие барды, считающие, что подобного рода повести имеют глубокий философский смысл и «не для смердов», в смысле, доступны к пониманию только благорожным (да-да, именно благоРОЖным, по-другому их не назовёшь) сэрам и прочим изысканным ценителям. Сама же история…
В общем, жила-была девочка, роду благородного, ликом прекрасная да чародейским талантом не обделённая. И жила она в Орлее, и была баронессой. Ибо её родители любили её больше, чем церковь, а потому «почему-то» не захотели отдавать дочь меднолобым и смогли найти отступника, что согласился учить девочку. Так что Изольда, жёнушка эрла Эамона, — далеко не первая орлесианка, кто до подобного хода додумался. Только, в отличие от той дуры, родители местной леди нашли не недоучку-дебила, что умудрился запороть вообще всё, что ему поручили все купившие его стороны, а матёрого малефикарища вроде Хоука. И тот передал девочке всё, чем владел сам, потому мага в молодой аристократке никто заподозрить не мог никак.
Далее всё шло так, как должно у благородных: приёмы, балы, знакомство с обаятельным мужчиной её круга, свадьба. Только вот с детьми никак не получалось — возможно, последствия Магии Крови, а может, просто со здоровьем одного из супругов было изначально что-то не так. Неважно. В общем, детей супруги не нажили, время шло, они старели, красотка-молодуха постепенно переставала быть красоткой и молодухой, и в какой-то момент не обременённый мозгами, детьми и скромностью орлесианец просто взял и ушёл от постаревшей жены, причём, как я понял, с рядом оскорблений из серии «ты старая и страшная, да ещё и бесплодная, а я себе найду молодую-красивую и наследников настрогаю». Ещё и слухи начали ходить, мол, баронесса-то ведьма, оттого Создатель ей детей и не даёт, и вообще. Не будь дурой, женщина поняла, к чему дело идёт, и решила превентивно сбежать в Ферелден, благо он считался глухой и не особо перспективной дальней провинцией, населённой варварами и дикарями. На прощание, правда, не забыла проклянуть «муженька», так что наследников он никак завести уже не сможет… разве что с генлоком каким, ибо «встаёт» у него теперь исключительно на Порождений Тьмы. Что тут скажешь, хорошее проклятье. И схема есть…
