Fanfics.me Magenta - Шпеер

Колеса инвалидной коляски тихо шуршали по мокрому асфальту.

— Это был Дамблдор? — взволнованным шепотом спросил Гарри.

— Он самый, — невесело вздохнула пани Шпеер. — Друга и брата из себя строил, каждый год приглашения слал. Мы с Райнером боялись ехать, жизнь с нуля начинать, если бы не Джимми, навряд ли выбрались бы... А вот Адам бросился, очертя голову. Заработать хотел. Знала бы... — она помрачнела и умолкла.

Сидящий в коляске пассажир что-то тихо ворчал себе под нос.

— Я начал читать книгу про вашего сына, — сказал Гарри, избегая смотреть на спутницу. — Он... э-э... наверное, ему просто не повезло в Лондоне.

— Не повезло? — фыркнула Барабара. — Черт знает чем тут занимался! Нам врал, что в «Макдональдсе» работает. Хороши «Макдональдсы» у Дамблдора! Адам этого негодяя не интересовал, ему Райнер был нужен. Теперь понятно, почему, — сердито прибавила она. — Замену себе готовил. Как тот приехал, пристроил его в «Кэрроу» к Малфою поближе, тоже не просто так, как я потом узнала. Еще и бороду проклятую уговорил отрастить, теперь ясно, зачем. Без бороды Райнер мне больше нравился. Репейным маслом мазал, чтоб росло быстрей, весь дом провонял!

— Барбара, — Гарри уставился на женщину тревожными глазами. — Вы не боитесь мне это рассказывать?

— Не боюсь, — тряхнула челкой Шпеериха. — Ты мне Адама напоминаешь. Смотрю на тебя, и на душе теплеет, — она улыбнулась немного печально. — А что до спецслужб... Не поверишь, как много они знают. Вся эта история для них уже не секрет. Не хотела много болтать, а столько лишнего наговорила в их конторе, что себе удивляюсь.

— Мы... можем на «ты», да? — обрадовался Гарри. — Следователи знают далеко не всё. Например, до сих пор не докопались, кто настоящий автор книг, — он покосился на Барбару, вновь ощутив шпионский трепет в груди.

Пани Шпеер полезла в карман куртки за сигаретами, не торопясь ответить.

— А ты докопался? — спросила она после глубокой затяжки.

— Нет, — вздохнул Гарри. — Наверное, Дамблдор или его брат.

Барбара замолчала, уставившись себе под ноги.

— Кто бы это ни был, — наконец, сказала она, — он нам не враг. Хотя третью книгу я боюсь читать, откровенно говоря.

«Интересно, будь моя мама жива, как бы она отнеслась к тому, что я...»

— Потому что там написано, что он был... гей? — осмелился спросить Г. Дж.

— Потому что там описана его смерть! — неожиданно рявкнула Барбара. — Кто и за что его убил! Какая мать сможет читать такое?! Я бы всё простила, будь Адам хоть трижды гей, лишь бы он был жив!

Она сцепила зубы и отвернулась. Сигарета задрожала в ее руке. Джимми, почуяв неладное, жалобно замычал.

— Извини, я не должен был спрашивать, — Гарри проклял себя и расстроено смолк, не осмеливаясь задать вопрос, откуда Барбаре стало известно содержание книги.

— Просто... не будем об этом, — пробормотала она и наклонилась к ребенку.

Только сейчас Гарри заметил, что к инвалидной коляске привязано веревочкой электронное пианино. Мальчик ныл и корчился, стараясь дотянуться до инструмента.

— Спасибо за подарок, кстати, — Барбара сунула игрушку в худые нервные руки. — Доктор сказал, ему это на пользу. А я или с ума схожу, или мне кажется, он и впрямь музыку играет. Иногда получается вроде бы мелодия. Странно, с его-то координацией...

Словно в ответ, Джимми извлек из инструмента пару протяжных заунывных звуков. Остановившийся было Гарри медленно двинулся дальше, толкая коляску с музыкантом.

— Хитрые они там, в Скотланд-Ярде, — продолжила пани Шпеер, немного успокоившись. — Предложили мне иск подать против Дамблдора-младшего, даже судебные издержки оплатить. Тот против эксгумации тела, и надгробную плиту менять не хочет. Я думала поговорить с ним по-человечески, когда в Лондоне была, а он и слушать не стал. Выставил с порога, говорит, мол, вы свое получили, оставьте могилу в покое, а то можем вас рядышком уложить. Хороши шутки. Теперь не знаю, что и делать, все-таки мы его брату и впрямь многим обязаны.

Гарри сердито нахмурился.

— Ничего себе угрозы... Вы что, в «Перо Феникса» ходили?

— Перо? — недоуменно переспросила пани Шпеер. — Я в его клубе была, на Дин-стрит.

«Литературный клуб, — вдруг вспомнил Гарри. — Куда половина «Хога» таскается».

— Я попробую узнать, что смогу, — не слишком уверенно сказал он вслух. — Может, брата Дамблдора можно как-то уговорить. Хотя бы надгробие поменять, — смущенно сказал он, опасаясь развивать похоронную тематику.

Барабара протестующе затрясла головой.

— Не связывайся, и не думай даже! Чем дальше от этой мафии, тем лучше, не то кончишь, как мой Адам, не дай бог, — взволнованно сказала она.

— Поздно, — буркнул Гарри. — Я единственный официально подозреваемый по делу Шпеера. Повезло устроиться директором осиного гнезда.

На лице Барбары отразился немой ужас.

— Не может быть, — она вцепилась в его плечи и заглянула в глаза выпивающим душу отчаянным взглядом.

— Мне плевать, — мрачно сказал Гарри. — Человек, которого я люблю... Мы расстались, и теперь... Мне всё равно. Хоть под суд, хоть в тюрьму.

— Этого еще не хватало, что ты такое говоришь! — выкрикнула Барбара, не глядя на взвывшего Джимми. — Какая тюрьма! Какая... — она умолкла, глядя остановившимся взглядом через его плечо.

Расслышав за спиной звук мотора, Гарри обернулся и замер с похолодевшим сердцем.

По Примроуз катилась полицейская машина.

«Вот и всё», — обреченно подумал он.

* * *

— Рад тебя видеть, Гарри, — затряс его руку инспектор Шанпайк, широко улыбаясь.

Гарри застыл посреди знакомого кабинета, недоуменно тараща глаза. По пути от Литтл-Уингинга до Лондона он прожил целую жизнь и, как ни странно, обнаружил, что преждевременно хоронить себя в тюрьме не имеет ни малейшего желания. Подозреваемый по делу ХХ503 настроился на суровую борьбу за свободу, а вовсе не на теплый прием.

— Добрый день, мистер Шанпайк, — пробормотал он, с трудом выдавив из себя ответную улыбку. — А я как раз хотел с вами связаться.

— Мы тоже хотели, но когда человек выбрасывает мобильный на трассу, трудно дозвониться и пригласить его посидеть в компании, — беззаботно сказал инспектор.

— В компании сокамерников? — невесело пошутил Гарри.

— Ну-у, зачем так сразу, — добродушно сказал Шанпайк, усаживаясь задницей на стол с какими-то папками. — Садись, располагайся поуютней, — он кивнул на казенный диван. — И рассказывай, додумался ли ты, почему, — инспектор сделал большие глаза, — ты у нас теперь числишься страшным и ужасным политическим преступником?

— Понятия не имею! — рассердился Гарри, и не подумав уютно расположиться. — Мне нужен адвокат, на дурацкие вопросы отвечать!

Инспектор расхохотался так, что даже взвыл.

— Черт, ну ты даешь! Не смог соображаловку включить? Ну да ладно, — он махнул рукой. — Понимаю, ты в больницу загремел, нервы сдали, не до размышлений было. В пригород смылся, от телефона избавился. Про явку на допрос забыл. Слава богу, у нас память хорошая. Кое-кто сотрудничать вроде бы обещал, что, передумал?

— Ничего я не передумал, — растерялся Гарри, выбитый из колеи инспекторским смехом. — Я думал, это вы расхотели со мной дело иметь. Решили, что я не способен содействовать расследованию. И всё потому, что я отказался скопировать книгу раньше времени! Вы понимаете, что это означало бы настроить против себя всех Шпееров, весь «Хог» и весь орден Феникса! Думаете, среди ваших сотрудников людей Дамблдора нет? — хитро прищурился он. — Знаете вообще, как Späher переводится? Шпион!

«Нормально прозвучало? Слава богу, вроде не покраснел».

Словно в насмешку, щеки и уши вспыхнули знакомым жаром. До мастерства Большого Лгуна неофиту Поттеру было расти и расти.

Инспектор Шанпайк перестал улыбаться и задумчиво разглядывал Гарри, по-птичьи наклонив голову.

— Шпионские детективы любишь? — поинтересовался он, болтая ногами, как мальчишка на заборе.

— Еще бы! — изобразил оживление Г. Дж. — Повезло с работой, кстати. Целые дни сижу, читаю, у нас там куча литературы, как раз о шпионах.

— Понятно, — поскреб подбородок инспектор. — Окей, мы сейчас не об этом. Раз ты не догадался, почему из тебя подозреваемого сделали, придется разжевать. Скажи, тебе теперь сотрудники сочувствуют?

Гарри открыл и закрыл рот.

— Думаю, да, — он вспомнил поцелуй Луны на своей щеке. — Некоторые, наверное, рады, что всё дерьмо теперь на мне, — хмуро прибавил он.

Инспектор расплылся в улыбке.

— В любом случае, официальное подозрение предполагает твою возможную причастность. Теперь ты свой человек, пострадавший за общее дело. Доверие членов «Феникса» не так легко завоевать. С одной стороны, мы развязали тебе руки, — сладким голосом сказал он. — Но с другой... Мы в любой момент можем их связать. Всё по закону. Тебе не придется красться огородами, чтобы порадовать нас докладом. Для сотрудников ты будешь Христом-мучеником.