Рождение сверхновой (СИ) - "Генрих"

— Дальше я, — на моё место встаёт хореограф ГанЮ и показывает своё.

Опыта у этих двоих хватит на сотню, таких как я. Но оригинальные идеи рождаются практически только у меня. Вот как сейчас!

— Стойте! Дайте мне! — встаю на место ГанЮ, которая уже обернулась и упёрлась руками в грудь партнёру. Делаю задний загиб ногой, так что носок моей туфельки замирает в двадцати сантиметрах от лица ДжуБона. Глаза его расширяются от удивления.

— Я так не смогу, — вздыхает ГанЮ.

— Этот элемент можно использовать в кульминационный момент, когда схватка переходит в диалог, — ДжуБон мягко придерживает мою стопу и ведёт её вниз, становясь в низкую позицию.

— Можно и продолжить, — возражает ГанЮ, — Отталкиваешь её ногу назад, отходишь на шаг назад, а она делает перед тобой высокий мах ногой.

Так и работаем. Ритм, движения, позиции — всё имеет смысл и должно укладываться в сюжет. Таково танго, наверное, единственный танец с сюжетом в стиле Кармен. Своенравной и страстной. Попробуй, возьми меня, если сможешь, — вот что говорит партнёрша в моём танго.

Временно останавливаемся, смотрим втроём записи с видеокамеры. Подаю очередную идею.

— Противостояние можно сменить попыткой партнёрши удрать…

— Как раз подойдёт тот элемент с задним махом, — замечает ГанЮ.

— Да, подойдёт… — соглашается ДжуБон и смотрит на меня, — а какая будет концовка?

— Простая, учитель, — отмахиваюсь я, — ЧжуВон уносит меня на плече, на этом всё и заканчивается.

Смотрю на часы, время подходит к шести. Я из сил не выбилась, но подустала.

— Разбегаемся, учитель? У меня идей больше нет.

— А ещё будут, ЮнМи-ян?

— Надеюсь. И не только на себя, но и на вас, учитель. Нам нужно побольше агрессивных элементов.

— Подумаем, ЮнМи-ян, — кивает ДжуБон.

Я решаю подогреть их энтузиазм.

— За каждую полную или неполную минуту танца плачу десять миллионов на вас двоих.

ДжуБон пренебрежительно хмыкает, его мнение подхватывает ГанЮ.

— Для нас большая честь работать в твоём проекте.

— Значит, вы согласны? — я улыбаюсь, — Проект коммерческий, вы ставите танец, один из ключевых эпизодов. Я думала, вы потребуете больше, приготовилась торговаться.

— Давай так, ЮнМи-ян, — приходит к решению ДжуБон, — ты укажешь нас в титрах. А денег нам не надо. За такую рекламу нам бы самим тебе платить.

Соглашаюсь. Не хотите, как хотите. Мне не трудно и понять их можно. Слава дороже денег.

Сеул, квартира Агдан

16 мая (минус 13 дней), время — 20:50.

Заканчиваем с СунОк вечернюю разминку. Сестрица подбирается в шпагатах до отметки в минус пятнадцать сантиметров. Внатяжку, но уже может встать на мостик из положения стоя. Обратно пока не получается, над этим сейчас и работаем.

— Юна, ЧжуВон приехал! — кричит из-за двери мама.

— Мы сейчас закончим, мама! — приехал и приехал, что такого? Вчера уехал, сегодня приехал, соскучиться не успела.

— Давай, СунОк, напрягись! — сама я распласталась в такой невероятной позе, что у сестрицы до сих пор глаза расширяются. Хотя видит это далеко не в первый раз. Сама она из положения лёжа вниз лицом выбросить вперёд ногу над спиной так, чтобы она носком касалась пола перед головой, не может.

— Попробуй пальцами оттолкнуться хотя бы на сантиметр, — советую я, замерев в своей позиции, — как бы попрыгай немножко на пальцах.

Сестрица со скрипом пытается выполнить мои мудрые тренерские указания. Надо бы её простимулировать. Меняю свою ногу и командую, добавив металла в голос:

— А ну, упирайся по-настоящему! Нечего себя жалеть! Не переломишься, отрывайся от пола, кому говорю!

Давно поняла, что ученик должен бояться тренера и учителя. Лучше если при этом любит наставника, но без страха ничего не получится. Вот и сейчас, стоило на неё прикрикнуть, как дело пошло. Сначала на пол-сантиметра, а вот уже на сантиметр отрывается.

— Ещё пять раз и отбой!

Через несколько секунду, на счёт «пять», СунОк со стоном валится на пол.

— Молодец! Бросай песчинку! — ещё одна моя методическая задумка. Я принесла мешочек крупозернистого песка, теперь после каждой тренировки СунОк бросает одну песчинку в стеклянную бутылочку. Одну утром, другую вечером. После внедрения такой формы учёта, она больше никогда не пыталась филонить. Потому что прогул наказывается изъятием двух песчинок. Не важно, по уважительной причине или нет. Очень дисциплинирует. Никому не хочется в ускоренном темпе лишаться достигнутого прогресса. Сейчас сестрица бросает тридцать вторую песчинку.

— Мы не с первого дня песчинки копим, — бурчит сестра, — там надо не меньше тридцати штук добавить.

— Считаем это за нулевой уровень, — не уступаю я, — к тому же тогда у тебя и пропуски были. Как бы убавить не пришлось.

СунОк вздыхает, глядя на скудненькую жалкую кучку на дне бутылки. Надо бы простимулировать девушку…

— Как сможешь выйти из мостика — премирую тебя пятью песчинками сразу.

Не могу удержаться от смеха, видя, как засияло лицо СунОк. Как иногда мало надо человеку для счастья!

Когда выхожу из комнаты сестры, накидываю халат после секундной задержки. Это я отгоняю прочь хулиганскую мысль показаться перед Чжу в своём гимнастическом наряде. В тёмно-синем закрытом купальнике в сочетании с чёрными колготками одним своим видом могу с ног сбить. От светлых тонов давно отказалась. Тёмное или чёрное действует безжалостно и предательски, выпячивая малейшие недостатки фигуры или движений. Не прощает тёмный облегающий наряд ошибок. Как раз то, что нужно. СунОк одета примерно так же. И сама она на себя в зеркало смотрит с изрядной долей скепсиса. Не совсем она права, фигурка у неё заметно изменилась в лучшую сторону. Но рядом я, она непроизвольно сравнивает себя со мной. Ещё один стимул для развития.

Выхожу в халате и понимаю, что моё хулиганство всё равно не прошло бы. ЧжуВон на кухне, его там мама ужинает. А мне только до спальни и переодеться в свои любимые футболку и шорты.

— Аньён, Чжу, — дежурно, ну почти дежурно, целую его в щёку, — Мама, опять ты его балуешь?

ЧжуВон приканчивает дымящую дурманящим ароматом кучку риса с мясом. Вернее, это кучка мяса, приправленная рисом. Наливаю себе чай, сама я есть не собираюсь. Мы с СунОк после шести не едим, хотя мне можно. Я из солидарности не ем, чтобы сестре было не так тоскливо.

— Докладывай, — требую я. ЧжуВон отодвигает пустую тарелку и берётся за компот. Это моё новшество в семейном меню ему нравится.

— Всё в порядке, Юна. Записывай ещё один цент в копилку. Тебе горячий привет от ХанЫль. Что у нас дальше? В Японию надо лететь?

— Не надо, — я ухожу и возвращаюсь со смартфоном. Звоню.

— Привет, Намиэ! Как у тебя здоровье? — Амуро-сан щебечет так бодро, что я и без её уверений понимаю, что всё у неё в порядке. После обязательных и приятных вступлений приступаю к делу.

— Намиэ, нам нужен микроавтобус. Примерно двенадцатиместный, не считая водителя. Какую фирму порекомендуешь?

— Тебе для ролика? — мгновенно выдаёт своё внимание к моим делам подружка, — Я думаю, «Мицубиси» наилучший вариант.

— А ты можешь подослать ко мне людей из этой фирмы? Мне могут понадобиться какие-то изменения в базовой конструкции. Если сговоримся, заключим контракт. Только нам надо быстро, времени почти нет.

Намиэ мне всё обещает, мы прощаемся.

— Вот и всё, Чжу. Сами приедут и сами машину подгонят. А ты договоришься обо всём.

После чая все уходим в общую комнату. Есть ещё минут двадцать посидеть всей семьёй вместе. С одного бока у меня ЧжуВон, с другого — Мульча.

Неизвестно где, неизвестно когда + двадцать один час. Эпизод 7

Довольно просторная тюремная камера, в виде пенала. Двухместная, но второе спальное место демонтировано. На освободившемся участке стены с «комфортом» в средневековом стиле за руки и ноги прикован «ЧжуВон». Пиджак, вернее его обрывки, с него в процессе «размещения» сняли. Сейчас он был в относительно целой рубашке.