Каллгира. Дорога праха (СИ) - Рут Хартц

Она упала на подушки слева от Ана и продолжила:

— Чего ты вьёшься вокруг Ясмины?

Здесь всё ещё пахло кровью и трупами, так что особняк проветривали круглые сутки, и слишком холодные для этого времени года ветра гуляли по городу садов и прудов.

— Хашкем, — выдохнул Ариан доверительно, будто в комнате не было никого, кроме них двоих. — Хашкем, неужели ты ревнуешь? — Ладонь с перстнем легла Казимире на колено, но она за мизинец сбросила его руку с себя. Ан схватился за сердце, не то оскорблённо, не то растроганно. — Разве ты не знаешь, что моё сердце принадлежит только тебе?

— Твоё сердце принадлежит каждой, кто тебе улыбнётся, — подсказала Казимира и, давя усталую улыбку, глянула на Вега. Вот же дурачок, а? Но Вегард её веселья не разделил. Желваки напряглись на скулах, смотрел он прямо перед собой, на пустую стену. Шутишь? Ты же не станешь ревновать к нему?

— Княже, взбодрись. — За накрахмаленный воротник рубашки Каз дёрнула Ана, чтобы окончательно не утёк с дивана. Вино разморило не только Ясмину. Почти не пившая Казимира чувствовала себя усталой нянечкой, на голову которой свалилось трое взбалмашных... Нет, четверо, Ариана стоило считать за двоих. Четверо взбалмашных ребятишек. Так вот, что обычно испытывает Вегард, когда возится с нами? — И послушай вот что, — Каз тыкала Ана в плечо, пока его взгляд не сфокусировался на ней. — Закатай губу, засунь руки в карманы и не морочь девчонке голову. Дакин вернётся и...

Вегард бросил едкое:

— Ну, да, вернётся. — Он встал с кресла и подхватил Ариана за локоть. — Пора спать.

Послышался хруст, когда Вег дёрнул его на себя, но слишком весёлый и пьяный Ан только ойкнул и поплёлся следом.

* * *

Отряд Хотэру всё не возвращался, зато объявился гонец, которого Ариан отправлял к обскурам в город Корк. Раз пять попросив прощения, гонец промямлил, что восставшие без боя не сдадутся и скорее сожгут свои поля и дома, чем склонятся перед князем.

— Именно так просили передать, — сказал молодой парнишка, избегая взглядов подчинённых князя. Сам Ариан только гипнотизировал фигурки на столе-карте, которую ребята Габии перенесли сюда, в библиотеку. С надеждой, что беда миновала, и он спасся от гнева, гонец уже шагнул назад, к выходу, но вспомнил что-то и потянулся к дорожной сумке. На край карты легли четыре окровавленных сюрикена с гравировкой. Казимира не сразу разобрала хидонскую письменность. Послание от обскуров — отряд Хотэру обнаружили.

К вечеру того же дня вернулись гонцы от Дарио Росси и Лиама Канерва. Князья Гивата и Парима обещали, что разобьют войска Валлета, огнём и мечом пройдут по его городам, а земли разделят между собой. Вот только малец будет наблюдать за этим с пики, на которую насадят его голову.

— Свеар ог скьёльдур, — произнёс Вегард, когда и этот гонец покинул зал. Никто из присутствующих не знал крийского, и Вег перевёл: — Меч и щит. Значит, мы зажаты с двух сторон.

Валлеты встретились взглядами. В голубых глазах не осталось ничего, кроме усталости, в чёрных — клокочущей ярости. После приезда гонца от обскуров никто не хотел оставаться с Арианом в одной комнате. Только Каз и Вегард вытерпели, выслушали, высидели всю его тираду, и к ночи Ан почти вернул себе самообладание.

— Щит мы расколем. — Он выставил к городам Корк и Оро несколько фигур конных всадников. — Мечом проткнём наших врагов. — Оставшиеся фигурки выдвинулись на север.

Третью атаку стены Авроры, пусть и залатанные, могли не перенести. Защитные сооружения, увесистые скорпионы, баллисты — всё это Габия предложила выставить снаружи, на подступах к городу. Самая сильная сторона Рейтаров — конница, их нужно выводить в поле. Очередной не самый надёжный ход, которого враг не ждёт.

— Я начинаю сомневаться, — голос Клаудии уже всерьёз напоминал змеиное шипение. Даже Ариан вздрогнул от этого звука, — не работаете ли вы на Росси или Канерва и не стараетесь ли угробить всех нас?

После дюжины дней испытаний крепкая броня Габии дала слабину:

— Это ещё что значит? — Она резко подняла голову от карты. Не сидела, как остальные члены собрания, всё ходила вокруг, прикидывая, ища ту самую, подходящую точку обзора.

— Этот план — самоубийство. — Клаудия брезгливо помахала рукой в перчатке. — Враг не ждёт от нас такого хода, потому что это глупая трата людей.

— Это единственный способ потерять как можно меньше людей, — ровным голосом ответила Габия, пока Вег кивал в такт каждому её слову. — Как мирных жителей, так и наших солдат. К тому же, город останется целее, и когда враг будет разбит, мы двинемся на юг, не боясь оставить позади себя руины. Есть ещё вопросы?

Остаток вечера и почти весь следующий день Клаудия ходила за Арианом, пытаясь отговорить его от этого плана. И всякий раз, когда Вегард вклинивался, чтобы напомнить, что наученные военному делу разберутся лучше княжеской советницы, ответ был один. Шиканье и откровенное «Я не спрашивала твоего мнения». Каз ждала, что вот-вот Вегард сорвётся и поставит уже престарелую суку на место. Но Вег молчал, а когда Казимира попыталась вклиниться, удержал её за руку. Не надо.

Да как, к зафери, Ариан повзрослел, слушать научился и затыкать эту когда надо, а ты... Как сносил всю эту херь, так до сих пор и молчишь.

Выкроив момент, когда гнев Клаудии переключился на кого-то ещё, Каз задержала Вегарда в коридоре. Остальные уже вошли в библиотеку для новых собраний, обсуждений, выстраиваний тактик. Последние пару часов Казимира не слушала их и не понимала, зачем зовут её.

— У неё такой характер. Её и могила не исправит, — отмахнулся Вегард на вопрос, почему он ничего не отвечает Клаудии, и больше говорить об этом он не стал.

* * *

Планы Габии просчитывали любой исход — сколько бы человек Рейтары ни потеряли при защите города, скольких бы орудий не лишились, каких бы главнокомандующих не досчитались. Следующая цель после вражеских армий — восставшие города, за ними Белый Храм и, наконец, столица. Прежде это было холодным расчётом, но после потери преданного Хотэру, месть Габии стала слишком уж личной.

Ещё до заката второго дня патруль с севера прислал вести. Враг у порога.

Войска встретили новости стройным кличем. Наёмники сражались не за идею, не за отчизну, не за правителя. Всё, что ими руководило, — деньги и жажда боя. Прежде Казимира бы сказала, что этого недостаточно, что перед ликом смерти человек вспомнит о страхе, об оставленных близких, о трусости. Но стоя у одной из бойниц, Каз смотрела на воинов выстроившихся для марша, и вспоминала такое же слепое рвение Ньяла. Нет, эти парни куются из какого-то другого металла.

— Готова? — позвали снизу, и Казимира припустила вниз по лестнице. Её коня уже подготовили, слуга принёс заточенное оружие и новенький лук. Здесь же стоял Вегард, и остальные обходили его стороной. На их месте Каз бы тоже испугалась этой гримасы. Тяжёлый взгляд из-под нахмуренных бровей, скрещенные руки, опущенная голова и сжатые челюсти, будто готов облаять кого-то или впечатать в стену.

— Всё будет в порядке, — тихо пообещала Казимира, касаясь его руки. Кожа куртки успокаивающе холодила. Он точно будет в порядке.

— Угу.

Вегард высказывался против того, чтобы Каз участвовала в этой миссии, но её прикроют, а эта работа слишком тонкая, слишком важная, он должен понять.

— Возвращайся, — попросил Вегард, притягивая Казимиру к себе и утыкаясь в её волосы. К зафери, что там кто подумает, что увидит. И так уже все знают, даже Клаудия заткнулась.

Казимира прикрыла глаза и вдохнула его запах. Мёд, соль, снег. Он не может оставить Ариана одного в осаждаемом городе. Она не может доверить свою работу кому-то другому.

Взгляд Казимиры поверх плеча Вегарда нашёл и второго Валлета. Тот потерянно осматривался по сторонам, украдкой бросал взгляды на готовящийся к отъезду отряд. Ясмина топталась рядом с ним, говорила что-то, но её не слушали. Заметив внимание Казимиры, Ан махнул рукой, но не приблизился. Что, даже не попрощаешься?