В тишине космоса нам не рады - Нкаритош
Раздался взрыв и в городе погас свет. Затем еще один взрыв. Это детонировали генераторы, питающие башню связи. Запасные есть, починить можно. От резервных питаются атмосферные купола, те, что остались. Тот, что был в здании администрации, многочисленных таранов карами не пережил. Кивнув сам себе, «командующий» начал разворачивать на вышке красный флаг, пока оставшиеся роботы и пехотинцы собирают трупы в кучу.
На двух других базах всё прошло хуже. Попытка перехвата контроля закончилась ничем, офицеры-предатели были убиты. Вот только солдаты не успели обрадовать командование догадками. Сначала отключилась связь, а потом на базу рухнули транспорты с топливом, превращая огороженную территорию в печь. Те, кто выжил, кто бросился наружу, были разорваны рабочими, роботами и рабами на части. Резервный план.
На улицах тоже начался полный хаос. С экранов и из динамиков по всему городу вещал гортанный голос:
— Я капитан Ворхеесс, говорю вам — рабочие! Рабы! Угнетенные и избитые! Лишенные прав и страдающие, слушайте же! Пришло время нашего освобождения! Товарищи! Рабочие! Слуги! Рабы! Веками вас угнетали старшие касты, ваши хозяева! Вас лишали не только свободы, но и чести, возможности жить так, как хотели вы! Это несправедливо! Вам нечего терять, кроме своих цепей! И я, капитан Ворхесс! Призываю вас сбросить оковы! Взять в руки оружие, палку, топор или просто кусок трубы и огреть этим куском всех тех, кто отбирал у вас все! Кто пытает и бьет! Кто жирует и радуется за ваш счет! Рабовладельцев! Верных псов режима! Тех, кто решил, что оружие делает их неподсудными! Но сегодня все изменилось! Сегодня день их страшного суда, народного суда!
Сам Ворхесс стоял на крыше бронетранспортера, около горящего здания центральной администрации, в немного дырявой и закоптившейся форме пиратского капитана, а вокруг лежали тела надзирателей и рабов, отдавших свои жизни при штурме. Рабы, продолжая грабить обширные оружейные и вооружаться, слушали батарианца и радовались, глядя, как бюрократов из числа администраторов рабовладельцев ставили к стенке их бывшие игрушки. И казнили, казнили, казнили, насыщая свою жажду крови и смерти. Смеялись и радовались, глядя на побитый и униженный вид бывших хозяев.
— Давайте, ваше благородие, вперед. Познаете собственную справедливость.
В ответ помятые клерки отвечали:
— Это ничего не решает. Вам конец, ничтожества. Администратор пришлет войска, и вы все сдохнете. Просто чуть позже, чем кха… — получив ударом приклада в рот, батарианец сложился и был пинком отправлен в строй.
А напротив уже выстроились вооруженные «фестонами» бывшие рабы. Тощие, со шрамами и болезненные, сейчас их объединяло одно — ненависть к поработителям. К тем, кто забрал у них всё. Сегодня всё изменилось. Сегодня их праздник.
Турианец Спартакус, бывший боевой раб, вскинул руку.
— По ублюдкам — огонь!
Тела посыпались под стук вольфрама о стены, а на фоне поднималось алое полотнище флага. Но не только здесь. Обезумевшие от крови рабочие и рабы носились по улицам, истребляя представителей высших каст. Поначалу немного, но видя безнаказанность, слушая лозунги, большая часть колонии заводилась, и задавалась вопросами.
— Так что же, если и я проломлю череп тому ублюдку, который приказал снять шкуру с моих знакомых полосками, и теперь мне ничего не будет? — бил и приходил к выводу, — а ведь и правда, ничего! Громи поработителей! Бей врагов трудового народа!
Разумеется, процесс отслеживался из центра управления коллегией ИИ.
— Брекан, что думаете? Мы заняли здание «центра надзора над рабочими».
Голограмма высокого лысого мужчины, скорее напоминающего усатого дедушку, ответила.
— Толпа потеряла тактическую управляемость, о да. Но все идет как нужно. Хаос, подконтрольный нам в нужной степени.
Посыпались отчеты:
— Мы спровоцировали с помощью автопилота несколько таранов на орбите, крейсер падает в атмосферу.
— Роботы доставлены, штурм баз внутренних войск на севере продвигается.
— Часть администраторов попыталась бежать, мы протаранили их челнок каром, сейчас толпа устраивает самосуд.
— В южном центре грабят продуктовые склады.
Брекан тут же отреагировал:
— Грабеж пресечь. Если нужна еда, выдать, но разграбление народной собственности неприемлемо. Разобраться.
— Выполняем.
Доклады продолжились. Выходит, что поля по большей части под контролем мобильных отрядов. Примерно треть баз работорговцев еще держится, как и шесть баз внутренних войск, смогли с потерями отбиться от «восстания роботов». Одну захватили сторонники бунта, под видом подкрепления проникшие за периметр. Еще в одной были подорваны запасы топлива, так что жить там теперь слишком жарко. Три горят, но сопротивление продолжается.
— Дворец?
— Держится, как и ожидалось, — ответила я, — бомбежку успешно выдержал. Нам удалось подавить часть систем обороны, но внутри все еще полно батарианцев, верных режиму.
Еще в нескольких местах пришлось прикрывать агентов, погибших по случайности. И проводить зачистку, чтобы никто не знал, что погибли синтетики. Это информация, которую надлежит скрыть.
— В двух других мирах процесс идет по плану. Есть сопротивление, но мы ожидали, что так будет. Толпа распробовала кровь и безнаказанность. И они очень ненавидят высокомерных ублюдков из старших каст.
Брекан кивнул.
— Прекрасно, просто прекрасно, о да. Черный Ящик. Перешлите доклад командованию. Вторая фаза идет по графику.
Куб, висящий голограммой в той же комнате, ответил:
— Выполнено.
— Попытка отключения атмосферных щитов. Отслеживаем точку входа. Выполнено. Кхаэла, Ворхессу ближе всего, займись. Щиты под нашим контролем, но такого быть не должно.
Пират около здания администрации с ухмылкой соскочил с бронетранспортера.
— Бойцы. Кажется, эксплуататоры решили отключить нам комфортную атмосферу! Айда глянем, кто такой наглый! Это рядом, через две улицы. В момент доберемся! Громи их!
С ревом новоявленные революционные солдаты погрузились на покрашенные в красный (кустарно и не особенно ровно) БТР и отправились причинять справедливость. Наличие десятка солдат Гегемонии ничего не решило, так как их просто задавили толпой, пусть и ценой пяти убитых и своего десятка раненых. Ну а далее любителей зажаривать окружающих просто и незатейливо поставили к стенке.
И продолжили искать тех, кто поддерживает текущий режим. Все активнее стягиваясь ко дворцу.
Дворец правителей Гегемонии был скорее местом встреч, а не местом для жизни. У каждого из землевладельцев есть свой особняк, офис в одном из небоскребов, в несколько этажей размером. Нет, дворец — это символ власти. Окруженный многочисленными сложными садами, поддерживаемых кастой гедунов, сам дворец, сложное строение из белого, красного и фиолетового камня с армией слуг и рабов внутри. Потрясающая воображение разумных композиция из зеленого, белого, алого и фиолетового цветов. И все это занимает несколько квадратных километров.
Сейчас на белом камне черные
