Fanfics.me Magenta - Шпеер

И все же не будем забывать мудрую пословицу: «Свято место пусто не бывает».

Кем бы ни был Волдеморт, как бы ни менял свои имена на поворотах колеса истории, он будет жить — пока существует человечество».

* * *

Гарри захлопнул книгу и долго сидел, глядя в одну точку. Невеселые думы Г. Дж. были далеко от Шпеера, масонов и магических баталий. Одна и только одна битва занимала его мысли: война с мистером Снейпом.

«Зачем я ему гадость сказал? — с тоской думал Гарри, вспоминая разговор в машине. — Даже если это правда... Стало только хуже!»

Он с горечью подумал, что злодей цепляется за любой предлог, чтобы отстраниться. То, что Снейп обиделся, почему-то не вызывало у него сомнений.

Гарри рассеянно погладил уснувшего на кровати щенка, подошел к зеркалу и всмотрелся в свою скромную особу.

Увиденное директору не понравилось: чертово стекло вернуло ему отражение худого грустного мальчишки со всклокоченной шевелюрой, тревожными глазами и красными обветрившимися губами. Суровости и мужественности не было и духу. Директор выловил из кармана мятую бумажку.

— Гутен абент, — прочел он вслух, спрятал шпаргалку в карман и обратился к своему отражению.

— Гуд абент, — старательно кривя губы, сказало отражение. — Гутен абент, тьфу, черт.

Г. Дж. провел расческой по волосам. Те тут же встопорщились под другим углом. Гарри отшвырнул бесполезный гребешок и попытался усмирить зловредные волосы гелем. Превратившись в освежившегося в луже воробья, директор тяжко вздохнул, мысленно досчитал до десяти и вышел, тихо прикрыв дверь.

Возле девятой квартиры он застыл, прислушиваясь. У злодея играла музыка. Гарри прислонился к двери и явственно различил певучие звуки скрипки.

Мелодия, казалось бы, не была печальной. Почему она резала по сердцу, Г. Дж. не знал. Забыв, зачем пришел, он приклеился ухом к двери редактора, сострадая каждому звуку. Горло сдавило клещами странной тоски.

Внезапно игра оборвалась на середине музыкальной фразы. Все стихло. Гарри постоял под дверью еще пару минут, но скрипка молчала. Собравшись с духом, он негромко постучал.

Сердечный ритм набрал обороты.

Как всегда, шагов Снейпа Гарри не услышал. Дверь резко распахнулась, и в широко раскрытые глаза незваного гостя впился хмурый взгляд опасных глаз господина Соседа.

— Гутын абент, — застенчиво сказал Гарри.

Тактика была верной: злодейские брови взметнулись вверх, ресницы удивленно заморгали.

— Abend, — редактор едва заметно улыбнулся.

— Мистер Снейп, — начал Гарри, ободренный мелким успехом. — Вы не могли бы помочь? Пять минут, не больше. Если вам не трудно.

Он скользнул взглядом по полоске голой кожи на груди врага. Похоже, редактор собрался спать. Синяя шелковая пижама показалась Г. Дж. чертовски красивым одеянием — в сочетании со светлой кожей злодея и смоляными волосами. Директорский дух заметно ослабел.

— Я хотел шкаф передвинуть, — пробормотал Гарри, чувствуя, как от вранья к щекам приливает кровь. — Он тяжелый и...

— Не поздновато для шкафов? — иронично поинтересовался Сосед, в свою очередь изучающе разглядывая белую майку Гарри и спортивные брюки.

— Ну... Э-э... — директорское красноречие иссякло.

— Идемте, — отрывисто сказал Снейп.

* * *

— И куда вы хотите его поставить? — редактор недоуменно огляделся.

Спальня была маленькой — в студию Гарри вместилось бы по меньшей мере четыре таких комнатенки, если не больше. Большой шкаф с зеркалом и раздвижными дверцами занимал почти всю стену.

— Придется передвинуть кровать, она окажется напротив двери, что тут хорошего? — продолжил размышлять вслух Снейп. — Я бы на вашем месте ничего не менял, но раз уж вы так хотите...

— Мистер Снейп, — Гарри робко притронулся к его руке и тихонько сжал пальцы. — Шкаф... Ну его. Я... Э-э... позвал вас... Я хотел извиниться. Знаю, вы на меня обиделись и...

— Я не обиделся, мистер Поттер, — покачал головой редактор. — Вы сказали чистую правду. Пусть я не за себя боюсь и не играю, но, возможно, со стороны это выглядит иначе. А что до силы воли, — он нахмурился, горькая вертикальная морщинка между бровями стала еще глубже. — С вами у меня действительно никакой силы воли. Но я... постараюсь в себе это преодолеть. Обещаю, шеф.

— В каком смысле? Что преодолеть? — встревожился Гарри.

— Давайте оставим наши отношения в тех рамках, в которых им положено быть. Мы — коллеги, дружеского общения вполне достаточно, — тихо сказал редактор. — Я не буду играть с вами, как вы это назвали.

Гарри побледнел, его губы затряслись.

— Нет! Вы все не так поняли! — он схватил руки Снейпа и притиснул к своей груди, как что-то бесценное, что страшно потерять. — Я дурак! Обиделся и ерунды наговорил! Играй, как хочешь, делай со мной, что хочешь! Северус! Лучше так, чем совсем никак, я умру, сойду с ума!

Гарри пылко исцеловал пальцы злодея и разбойника и опять прижал к груди, будто хотел вложить в его ладони свое быстро колотящееся сердце.

— Я на все согласен, — быстро и сбивчиво заговорил он, умоляюще глядя в бездонную темноту злодейских глаз. — На любые условия! Не буду лезть в твои дела, не буду ни о чем спрашивать, буду делать только то, что ты скажешь! Твоей игрушкой буду, хочешь?

Он выпустил руки Снейпа, обнял за поясницу и прижался к нему всем телом, нервно вздрагивая.

— И даже не буду говорить, что тебя люблю, — прошептал он сурово сжатым губам врага. — Раз тебе это не нравится. Только не прогоняй меня, пожалуйста, пожалуйста, пожа...

— Ты не игрушка, Гарри, — пробормотал Снейп. Его голос казался слегка растерянным. — Ты не понимаешь, о чем просишь, мой шеф.

— Я ничего особенного не прошу, — Гарри сунул нос в вырез пижамы и жадно вдыхал любимый запах. — Пусть все будет, как ты хочешь. Только разреши мне быть рядом. Видеть тебя, трогать тебя... Слышать твой голос, — он оплелся вьюнком вокруг Снейпа, не давая тому ступить и шага.

Редактор прижал к себе дрожащего как лист Г. Дж. и вздохнул.

— Думаешь, я не хочу того же? — прошептал он. — Но... Поверь, нет ничего хорошего в том, чтобы быть со мной рядом. Хочешь в этом убедиться?

— Хочу! — Гарри скользил руками по струящемуся синему шелку злодейской пижамы, ощущая под тонкой тканью сильное гибкое тело. — Только не ссорься со мной, ненавижу, когда ты смотришь на меня, как чужой, как незнакомый, как холодная сволочь!

— Я и есть холодная сволочь, — Снейп коснулся губами его щеки, почти невинно, потом еще и еще. Теплое дыхание ласкало кожу, мелкие поцелуи становились все настойчивее. Приоткрытые губы заскользили по лицу захмелевшего от удовольствия Г. Дж. с таким откровенным наслаждением, что сердце Гарри переполнилось восторгом.

— Ты горячая сво... — он умолк, злодейский язык пробрался в его рот, вылизывая так чувственно и сладострастно, будто хотел сказать о чем-то, для чего не существовало слов. Гарри пил его участившееся дыхание, раздирал пижаму на груди и едва не рычал, отвечая с пылкостью обезумевшего по весне молодого тигра.

Они сцепились в объятьях, ничего не видя вокруг, налетели на тумбочку, что-то с грохотом упало на пол, но ни один из них не обернулся.

Каким-то шестым чувством Гарри понял, что Северус теряет голову еще более стремительно, чем он сам. Терзающий его рот разбойник издавал те же урчащие звериные звуки, которые вот-вот грозились вырваться из горла самого Г. Дж., чудом держащегося на грани. Английский злодея смешался с непонятными словами, от его хриплого голоса перед глазами Гарри все окончательно поплыло.

— Schatzi, du bist so sexy... Ich bin verrückt nach dir, — Снейп задрал майку Гарри и целовал его грудь и живот беспорядочно и до странности нежно. — Ich will dich... Ich will dich so sehr...²

Его руки были везде, доводя до сладчайшей дрожи каждым прикосновением.

Это был не Снейп, не Сосед и не Вампир. Это был Сумасшедший Северус. Казалось, в нем открылась вторая сущность — непритворная и искренняя, таящаяся в темных, странно-дымчатых глазах.

Сердце Гарри колотилось, как бешеное — он не знал ТАКОГО Снейпа — неспособного остановиться, не владеющего собой.

Упиваясь одержанной победой, Г. Дж. с упорством муравья, тянущего крупную гусеницу, мелкими шажками отступал к кровати, пока не уперся в край постели.

Он повалился на спину, увлекая за собой обезумевшего злодея. Тот налег сверху большим жадным зверем, облизывая его шею, кусая голые плечи с алчностью изголодавшегося хищника, вновь и вновь возвращаясь к губам.

— Deine Lippen... sind so süß... So heiß...³ — прошептал ему в рот Сумасшедший Северус.

Ощущение горячего тяжелого тела, придавившего Г. Дж. к постели, оказалось таким мучительно возбуждающим, что Гарри затопило жаром; он до боли вдавил бедра Снейпа в свой пах, едва не теряя сознание от соприкосновения их одинаково твердой плоти, прогнулся в спине и бесстыдно застонал открытым ртом, с наслаждением и разочарованием — оргазм накрыл его так быстро и неожиданно, что Г. Дж едва не расплакался от досады.