Презумпция невиновности (СИ) - "feral brunette"

— Но ты ведь не суеверный, — ещё тише ответила Гермиона, пока ком в горле провоцировал её на слёзы. — Расскажешь, что ты увидел во сне?

— Посмотри сама, — Поттер подошёл к ней и прикоснулся палочкой к её виску.

Белый атласный халат и небрежный пучок на голове. Гермиона лениво подошла к двери, потянулась и, не посмотрев в глазок, открыла утреннему гостю. Единственное, что сейчас беспокоило её — это явный недосып, из-за чего напрочь сбился весь график.

— Его утром доставили в Азкабан! — задыхаясь прокричал парень. — Нарцисса Малфой мертва.

Её лицо осталось таким же, как было минутой ранее. Гермиона вскинула бровь и посмотрела за своего помощника, который согнулся вдвое и пытался отдышаться. Она собрала чемоданы ещё вчера вечером, но не думала, что придётся вернуться в Лондон так быстро.

— Малфой ведь не мог убить свою мать? — парень внимательно посмотрел на неё.

Но Гермиона ничего не ответила, оставив гостя в коридоре, а сама всё так же молча направилась на кухню. Она словно пропустила все слова помощника мимо ушей, мысленно вернувшись к ночным раздумьям.

Она коснулась пальцами своего бледного лица, а потом посмотрела в зеркало, откуда на неё поглядывал обеспокоенный лучший друг с глазами, полных мольбы.

Видение закончилось, а Грейнджер продолжала сидеть, даже не шелохнувшись. Она снова плакала, пока Гарри молчал. Он коснулся её плечей своими холодными руками, но от них чувствовалось такое необходимое тепло, которого Гермионе не хватало. Её буквально ломало от постоянной тревоги, душевных терзаний и холодной пустоты.

— Я не суеверный, Гермиона, но в такие совещания тоже не верю, — он развернул её стул к себе, чтобы они встретились глазами. — Скажи мне, что ты не причинишь вреда Нарциссе.

— Ты же сам меня отпустил, Гарри, — прошептала девушка. — Ты мог меня остановить прямо там, но не сделал этого. Я попросила у тебя немного времени, а ты мне дал его.

— А ты в ответ наслала мне это видение, Гермиона. Ты же не станешь отрицать, что это была ты?

Грейнджер промолчала в ответ и тяжело задышала.

— Не обрекай её на смерть, потому что тебе это не поможет. Ты же знаешь, что страдания Малфоя не стоят чьей-то жизни. Ты же убедилась уже в этом.

— Убедилась, — на выдохе произнесла она. — Я правда хотела убить Нарциссу, но ты правильно подметил, что смерть Астории, Скорпиуса и даже смерть его матери не стоят его страданий. Зато я поняла, что может его ранить. Сегодня десятое число, Гарри.

— Я знаю, моя хорошая… Я знаю.

— Одиннадцать лет прошло уже с того самого дня.

Поттер обнял её, а она в последний раз попыталась вдохнуть родной аромат цитрусов и мяты — ведь так для неё чувствовался уют. Она хотела запомнить эти объятия, чтобы не жалеть о том, что не смогла на прощание обнять своего самого близкого человека.

— Давай встретимся вечером? Я загляну к тебе в гости.

— Хорошо, — Гарри поцеловал её в лоб. — Береги себя.

Интересно, они оба знали, что это конец? Чувствовал ли Поттер то, что это в последний раз, что больше не будет таких объятий и разговоров? Гермиона не могла знать этого точно, но зато точно знала, что вечером история наконец-то закончится.

Она написала своё третье письмо, аккуратно подписала и сложила в сумочку. Её бледная коже стала ещё бледнее, когда Гермиона натянула на себя ярко-жёлтое платье чуть выше колен. Чёрные ботиночки и чёрное пальто, распущенные волосы и красная помада — что-то вон выходящее из привычного образа мисс Грейнджер.

На подоконнике появилась сова с письмом в клюве, но Гермиона знала, что это ответ от Януса Тики, а значит, что время пришло. Девушка окинула в последний раз свой гостиничный номер, запоминая каждую деталь, словно это был её дом, а после — навсегда захлопнула белые двери. Сюда обязательно ещё кто-то зайдёт, но уже не она.

— Гермиона? — Джаред подорвался с места, когда Грейнджер вошла к нему в номер без стука. — Я уже начал волноваться за Вас.

— Всё хорошо, — она мило улыбнулась и коснулась руки помощника. — Мне сейчас нужно будет отлучиться по делам. Тебя завтра ждёт тяжёлый день, поэтому советую тебе сегодня хорошо отдохнуть. Скорее всего, что завтра будет возобновлено дело Драко Люциуса Малфоя. Я оставила в Министерстве твою характеристику, поэтому жди от них письма.

— Но, я думал, что мы вместе…

— Я тоже там буду. Не подведи меня, Джаред. Прощай.

— До свидания…

Она начинала понимать, почему Гарри ненавидел аппарацию. За последний год Гермиона тоже возненавидела её, но это было удобно и быстро, а времени оставалось всё меньше. Миг, и она уже стояла перед дверями Януса Тики.

— Добрый день, мисс Грейнджер, — поприветствовал её целитель. — Давненько мы с Вами не виделись. Как поживаете?

— Спасибо, всё отлично. Как Скарлетт?

— Она часто спрашивает о Вас.

— К сожалению, я не могла навестить её раньше. Я могу сейчас с ней увидеться?

— Конечно. Сестра проводит Вас.

— Спасибо.

Гермиона прижала к себе сумочку, что начала казаться просто неподъёмной, следуя за сестрой к палате Скарлетт. Она должна была хотя бы напоследок сделать что-то хорошее, ну или постараться. И начать она решила с бедной Скарлетт Питерс, которая уже почти год была заперта в этих стенах. Гермиона собственноручно привезла её сюда, лишив всего, что у той было. Теперь она как нельзя лучше понимала, каково это – жить с призрачным осознанием того, что это не твоя жизнь.

Скарлетт могла даже не догадываться о том, что ещё год назад всё было по-другому, но Грейнджер даже не хотела себе представлять, что творилось на душе у девушки.

— Гермиона? — Питерс обернулась на звук открывающейся двери. — Я так ждала тебя!

— Здравствуй, моя хорошая, — она обняла радостную Скарлетт, которая заключила её в свои крепкие объятия. — Прости, но я ненадолго. Работа… Ты же сама понимаешь. Как твои дела?

— Я нормально, а ты как? Ты так давно не приходила, что я начала переживать. Мистер Тики приносил мне газеты, где писали о тебе. Мне кажется, что я изучила их уже вдоль и поперек.

Она отняла у Скарлетт нормальную жизнь, сделав себя центром её маленькой Вселенной. Это было бесчеловечно и так самонадеянно, что аж сердце защемило. Гермиона смотрела на девушку, которая когда-то была её психологом, которая пыталась её когда-то спасти, но в итоге сама попала в капкан. Вокруг Грейнджер страдали все вокруг, но ведь она такой раньше не была. Когда-то добрая и отважная гриффиндорка пыталась дарить окружающим радость, а теперь несла в руках смерть.

Это должно когда-то прекратится. Сегодня. И это будет решающий сокрушительный удар по всем фронтам её многолетней жестокой Войны.

— Я нормально, моя хорошая, — Грейнджер провела пальцами по её щеке. — У меня всё хорошо. Я так сильно виновата перед тобой, моя хорошая Скарлетт, но я всё исправлю. Всё будет хорошо.

— Ты о чём?

Ей хотелось объяснить Скарлетт всё, просто поговорить с ней, но чем дольше Гермиона смотрела на неё, тем больнее становилось. Если она сама когда-то сказала, что стала живым напоминанием для Малфоя, то для неё самой таким же напоминанием была Скарлетт Питерс. Жизнь всегда циклична.

— Да так, просто болтаю. Прости, но мне пора бежать, — она взглянула на стрелки наручных часов. — Береги себя, пожалуйста.

— Я… Конечно… Ты уже уходишь?

— Прости, мне пора. Прощай, Скарлетт.

Ещё одни двери были ею закрыты навсегда. Ей хотелось плакать, но она верила в то, что в этот раз поступает правильно, что она в силах ещё что-то исправить, хотя точно знала, что перед сметью не надышаться.

— Вы очень быстро, мисс Грейнджер, — в коридоре неподалёку стоял Тики. — Я думал, что Вы проведёте со Скарлетт хотя бы несколько часов вместе. Ей не хватает Вашего внимания.

— Простите, но у меня много работы, — Гермиона достала из сумочки маленький конверт. — Это ключ от ячейки в банке Гринготтс. Она открыта на имя Скарлетт, но с указанием того, что некий мистер Янус Тики может открывать её и брать всё необходимое. Там более, чем достаточно денег для того, чтобы Скарлетт ни в чём не нуждалась. Я прошу Вас, мистер Тики, сделайте всё для того, чтобы курс реабилитации моей сестры закончился как можно успешнее. У Вас для этого всё есть. Берите столько денег, сколько посчитаете необходимым.