Элина Гончарова - Рута
— Конечно, думал. Но давай будем решать проблемы по мере их поступления. Тебе нужна Рута, а мне — зверь.
Вид у Дийкстры был очень довольный.
— Все складывается наилучшим образом. Еще вчера я не знал, что делать, когда Хенсельт уведет свои войска защищать Каэдвен, а сегодня рад этому. Все участники компании получили, то что хотели, кроме него, да пожалуй, еще Вельмериуса, но этот не счет. Поэтому можно изменить планы, или отложить до возвращения Хенсельта войну с Реданией. А уж насколько он задержится…? Это ведь тоже можно подрегулировать.
Демавенду также следует пока отправиться в Аэдирн. Эльфы мутят воду, Разрушительница совсем распоясалась. «Петушок» бедный окончательно выбился из сил, пытаясь спасти свой примариат.
Покуда короли наводят порядок у себя дома, я создам Совет…А дальше видно будет.
* * *Пока Дийкстра вел переговоры с Борисием, Дамами, чародеями, королями и всеми остальными фигурами новой шахматной партии, ведьмак не находил себе места. Желание отыскать Йеннифэр, преобладало над всеми остальными, но дав обещание графу дождаться обмена, был вынужден торчать в Вызиме.
Узнав от Ветслава и Ардена о смерти Нэннеке и странном поведение черной птицы, будто коршун разящей своих врагов, он сходил с ума от бездействия. Все на свете он готов был сейчас отдать, за возможность бежать в храм Мелитэле и найти… увидеть вновь свою Йену. Она простит! Рута поймет…
Думать о Руте было больно. Проявил слабость, дал надежду, сам поверил в невозможное, а теперь… Где найти слова? Как смотреть ей в глаза? Как объяснить, то что сам не в состоянии понять?
Еще эта головная боль! Не надо было вчера так напиваться!
С трудом оторвав голову от подушки, Геральт медленно сел и попытался восстановить цепочку вчерашних событий.
Вот они с Эскелем уже изрядно приняв на грудь за ужином, вышли из трактира. Вот какой-то мужик, как-то плохо на них посмотрел…но нет, драки не было…вроде.
Ведьмак взял небольшое зеркало и осмотрел свою небритую физиономию. Нет, точно не было!
Ладно. А почему? Врезать этому верзиле, хотелось до чесотки в руках… ну конечно. Появился Арден и все испортил. Геральт снова почувствовал вчерашнюю досаду. Так пойдем дальше. Парень ведь не просто так его нашел, он сообщил что-то важное… Сегодня на полдень назначен обмен!!
Ведьмак вскочил как подброшенный. Струсил, нарезался как свинья, и проспал…
Быстро напялив одежду и кое-как приведя в порядок волосы, он спешно отправился к Дийкстре. Тот уже ждал его сидя в карете.
— Не нравишься ты мне что-то последнее время, — оценивающе осмотрел его граф.
— Да я сам себе не нравлюсь, — горько вздохнул ведьмак.
— Это видно. Подайте ведьмаку лошадь, а чародейку в карету.
После того, как распоряжения Дийкстры были выполнены, карета в сопровождении чародеев и ведьмака отправилась к северным воротам города. На большом мосту через Понтарр, было договорено совершить обмен. Подъезжая, Геральт увидел на другом берегу реки большой белый шатер Дам Ложи.
Все шло по плану. Велор выехал на середину моста и протрубил в рог, к нему подъехала Сабрина и махнула платком, это означало начало обмена. Пленников подвели к мосту и по сигналу чародеев, они медленно направились к центру.
Сердце ведьмака сжалось при виде Руты. Она шла впереди гордо выпрямив спину и подняв голову, исхудавшая, бледная, казалось на лице остались одни глаза. И эти глаза смотрели на него с такой радостью, с такой надеждой — он понял, что скорее умрет, чем ее обидит.
За ней так же гордо, но еле перебирая ногами шел Басто. Было видно каких ему стоит это сил, и если бы не маленький мальчик, держащий его за руку, он скорее всего еще в начале моста потерял бы сознание.
— Отвези меня в поле, — попросила Рута Геральта, когда Басто и Инсона усадили в карету графа. — Мне нужен воздух и простор, прошу тебя.
Солнце стояло в зените, пахло травами, щебетали птицы. Бескрайнее белое ромашковое поле, колышущееся ветром и манящее, раскинулось что хватает глаз. Рута улыбаясь блаженной улыбкой, соскочила с коня и пробежав по пояс в ромашках, упала раскинув руки и глядя в синее бездонное небо.
Спешившись, ведьмак медленно подошел к ней опустился рядом.
— Знаешь…мне стало известно… — начал он.
— Я все знаю, Геральт. — Она улыбнулась и обвила руками его шею. — Но сейчас не хочу ничего знать и ничего помнить. Понимаешь? Сейчас.
Страшный груз упал с его плеч. Она рядом, она лучшая и он действительно любит ее, всей душой, всем сердцем. И ни чего и ни кого не существует больше. Сейчас.
* * *Вернувшись к вечеру в Вызиму, Рута и Геральт сразу направились к Дийкстре. Очень удивились, не встретив в замке ни одного чародея.
Дверь библиотеки была слегка приоткрыта, и в щель можно было рассмотреть всесильного графа. Он сидел за столом мрачнее тучи и сопел, как выброшенный на берег кит. Дурное предчувствие ведьмака зашевелилось еще сильнее. Он вошел без стука.
— Что случилось?
— Случилось! — рявкнул в ответ Энкелей. — Эти суки толи отравили, толи навели на зверя и ребенка порчу. Да такую, что все мои чародеи вместе взятые не могут ничего сделать!
Дийкстра в сердцах хватил по столу кулаком и резко встал.
— Обыграла меня, тварь! Обставила…
— Где они? — в один голос спросили ведьмаки.
— В башне. Скорее всего они умрут.
Ведьмак бежал по потайному ходу не чувствуя под собою ног. Инсон умирает! Эта мысль пульсировала в голове нестерпимой болью.
Вбежав в башню ведьмаки с трудом удержали бьющиеся на груди медальоны. Инсон и Басто лежали на большой кровати все в подушках и одеялах, тяжело дыша. Их бледные осунувшиеся лица выражали ужасные страдания. Мальчик время от времени стонал. Вокруг кровати, сомкнув руки, стояли все восемь главных чародеев Дийкстры. Губы их шевелились, пот струился по напряженным лицам. Так продолжалось какое-то время. Геральт и Рута старались не мешать.
Вдруг магики затряслись, словно страшная лихорадка поразила всех их разом и разомкнув руки, тут же повалились, кто без чувств, а кто без сил.
— Ормо, что с ними? — спросил Геральт чародея, который выглядел лучше других.
— Страшное заклятие, невероятной силы, — ответил тот слабым голосом. — Мы в башне, еще тридцать два чародея внизу и никакого результата.
— Сколько у них есть время?
— Не знаю. Мало.
Рута опустилась на колени рядом с Инсоном и поцеловала его горячую ладошку. Он открыл глазки. На бледном осунувшемся личике, появилась слабая улыбка.
— Юта!.. Не плачь.
— Не буду, — ведьмачка вытерла слезы, но они снова побежали двумя блестящими дорожкам. — Мальчик мой, прошу тебя борись. Басто не сдавайся, ты нужен сыну… ты нужен мне… Басто… Да сделайте же что-нибудь! Чародеи вы или фокусники, в конце концов?
На лестнице послышались шаги и в комнату спешно вошли Борисий и Цири.
— Цири! Родная моя!
Ведьмачки обнялись. Борисий ничего не говоря подошел к кровати, взял за руки Инсона и Басто и зашептал заклинание. В ушах у всех зашумело, воздух заколебался. Отстранив подругу, Цири будто на ватных ногах приблизилась к старцу.
— Сердце матери, кровь отца и жизнь дитя связано неразрывно! — произнесла она чужим хриплым голосом. — В этой связи заключена огромная сила, подобная могучей горной реке сносящей все на своем пути.
Когда сердце перестанет биться, а кровь станет чистой — дитя встанет на ноги, если успеет…
Цири затряслась в жутком, хриплом и зловещем хохоте. Прикосновение ко лбу мягкой руки Борисия, вернуло ее в нормальное состояние.
— Геральт! — позвала она оглядывая комнату, но ведьмака в ней уже не было.
* * *Воздух искрился от магии. Даже прозрачная органза на окне, излучала мерцающий магический свет. Резким движением Филиппа одернула ее в сторону и жадно вдохнула влетевший с улицы свежий утренний ветерок. Еще одна бессонная ночь пережита. Страхи, тревоги, досада — все ушло вместе с мраком. Медленно выползая из-за горизонта, солнце изгоняло ночных демонов, но не наполняло душу ни надеждой, ни радостью. Пустота! Ведьмачка права!
— Да будь она неладна, со всей своей правотой! — разозлилась сама на себя чародейка. — Не об этом надо думать.
Отвернувшись от окна, она обвела мрачным взглядом сидящих за столом женщин, и пустующие стулья с высокими спинками. Поганые крысы! Асирэ, Фрингилья, Маргарита и обе эльфки. Сбежали! Встали на сторону врагов!
— Дийкстра похоже списал нас с вами со счетов. — Начала она с нарастающим раздражением. — Напрасно. Пусть нас всего пятеро — мы сможем дать достойный ответ и на предательство наших бывших подруг, и на Новый Совет Чародеев, и на всю эту мирную чепуху. Скажи мне, Сабрина, что выбираешь ты? Крушение мира или прозябание и слабые попытки вернуть власть?
