Мыс альбатросов (СИ) - "-Edelweiss-"

Пара ступенек при входе даже не скрипнула под их лёгкими ногами.

— Всего лишь дети, — услышала Сирена и с трудом удержалась от того, чтобы не выскочить наружу.

Регулус прошёл по коридору и остановился возле полога из стеклянных шариков. Сирена встала позади него.

Обстановка внутри комнаты, где сидела предсказательница, показалась ей зловещей, а сама Кассандра Трелони — грозной ведьмой из сказки. Лицо было закрыто вуалью, но морщинистые руки женщины выдавали её преклонный возраст. На столе перед ней лежала колода карт. Верхняя карта — лицевой стороной вверх — с изображением луны, на которую выли собака и волк, разделённые тропой, уходящей за горизонт.(1)

«Стрекоза» устроилась на табурете напротив провидицы.

— Никак не возьму в толк, что это значит.

— Потому что ты ничего не смыслишь в прорицаниях, — проворчала старуха, подняв вуаль. — Сколько раз я тебе говорила, убери палочку. Она не поможет. Великий Салазар, до чего ты тупа, Сивилла. Только ты могла принести мне эти отвратительные конфеты. Чем, по-твоему, я буду их грызть? Думаешь, я не понимаю, почему ты ко мне таскаешься? Всё надеешься, что я обучу тебя? — Кассандра оборвала речь и посмотрела прямо туда, где стоял Регулус. — Кто это у нас? Дитя, скажи, что ты здесь делаешь? — она одним взмахом руки убрала карты и улыбнулась беззубым ртом. — А-а-а… Хочешь узнать свою судьбу, мальчик? Твой брат тоже хотел заглянуть в будущее, но остался недоволен результатом. А ты, девочка, — провидица перевела водянистые глаза на Сирену и нахмурилась, от чего морщин на её лице стало больше, — зачем ты привела с собой столько мертвецов?

Перетрусив, Сирена обернулась назад, но никого там не увидела.

Кассандра вытянула перед собой дряблые руки.

— Нет, с тобой пришли только семеро, остальных привёл мальчик. Пусть он уйдёт! Сивилла, выгони его!

Обрадовавшись, что она наконец-то пригодилась, «Стрекоза» вскочила со стула, чуть не опрокинув стол. Пока она выбиралась из спутавшейся у самого пола скатерти, Регулус не стал ждать. Он рванул по коридору в сторону выхода. Сирена побежала за ним.

Она обернулась у самой двери.

Семь мертвецов смотрели на неё из-за спины провидицы. Стеклянные шарики, нанизанные на нитки, таинственно поблёскивали. Четырнадцать призрачных глаз, таких же круглых и мерцающих, провожали перепуганную Сирену Фортескью из дома Кассандры Трелони.

На улице потемнело невероятно быстро. Сирена испугалась, что их с Регулусом не было несколько часов. Неужели погоня за гриффиндорцами настолько захватила её, что она потеряла счёт времени?

Теперь она замечала гораздо больше. То ли страх открыл ей глаза, то ли жители Лютного переулка потянулись наружу только с заходом солнца. В тени между лавками толкались нищие. Мясник умелыми ударами рубил на куски незнакомое девочке существо прямо на открытом прилавке. Кровавые брызги попали на платье Сирены, и она, остановившись, принялась остервенело отряхивать заляпанную юбку.

— Ты потерялась, девочка? — прорычал мужчина с чёрными жучиными глазками.

— Нет, — отпрянула она, ища глазами Регулуса.

«Бежать! Бежать!» — стучало в её голове, но глаза не видели дороги. Отовсюду на Сирену взирали ухмыляющиеся рожи. Она почувствовала, как волоски на шее зашевелились, и в этот момент незнакомец сказал:

— Я отведу тебя к родителям. Я знаю их.

— Нет! — снова взвизгнула Сирена, когда колдун схватил её за руку выше локтя. Она набрала воздух в лёгкие, чтобы закричать во всё горло, но мужчина опередил Сирену и заорал так, что у неё заложило уши.

Регулус ударил его по рукам огромным пучком огненных лилий, и мужчина с воплем отцепился. Его руки мгновенно покрылись ярко-красными дымящимися волдырями.

— Уходим! — завопил Регулус, бросая назад цветочный горшок.

Время и пережитый ужас стёрли из памяти детали. Оглядываясь назад, Сирена не могла сказать, как они выбрались из переулка. Домовые эльфы, отправленные на поиски, нашли их возле здания Гринготтса.

Сирене казалось, будто это её руки покрылись язвами от ожога, а не того проходимца, что схватил её возле мясной лавки, потому что запах горелой плоти преследовал её и за границами Лютного. Она взглянула на Регулуса. Рукав его рубашки обуглился, а на ладони краснел ожог. Он всё-таки задел ядовитый лист.

— Ты спас меня, — прошептала она, прежде чем отправиться домой и выслушать от матери всё, что та думает о маленьких непослушных девочках, шатающихся по злачным местам.

Регулус светился от счастья, потирая больную руку.

— Ерунда.

Что он считал ерундой — её жизнь или ожог — Сирена уточнять не стала.

Если сейчас снять перчатки и дотронуться до огненной лилии, она могла бы ощутить то же, что и он в тот день.

Сирена потрясла головой, выходя из оцепенения.

Нарцисса осматривала помещение лавки и прикасалась к разным предметам вокруг, просто чтобы отвлечься.

— Какое страшное лицо, — сказала она, остановившись перед маской, висевшей на стене.

— Кобэсими из «театра Но»(2) — лицо ветреной женщины, — мрачно усмехнулась Сирена. — Подарок одного из моих мужей. Странный человек, хотя стоит признать, столь внушительного состояния не оставлял мне никто ни до него, ни после. Он был помешан на традициях своей родины. Он провалил какое-то дипломатическое задание японского Министерства магии и свёл счёты с жизнью. Жаль, он мне начал нравиться. Я оформила мастерскую на японский манер исключительно в память о нём. И его средствах.

Сирена поморщилась. Сколько раз она зарекалась не рассуждать о смерти мужей перед впечатлительной подругой.

— Люциус, — пробормотала Нарцисса. — Тёмный Лорд так и не простил его до конца. Он забрал у Люциуса палочку.

— Какой кошмар!

— Есть ли больший позор для волшебника? По крайней мере Тёмный Лорд оставил Драко в покое. Вчера ночью должно было произойти нечто важное, это связано с Гарри Поттером. Тёмный Лорд рассчитывал захватить его, но Орден всех перехитрил. Это плохо — радоваться их успеху?

— Держи мысли под замком.

— Только этим и занимаюсь. В собственном доме я не могу расслабиться ни на минуту. Если кто-то узнает, Си, что я бываю у тебя, то мне несдобровать! Но я всё равно покидаю мэнор, замаскировавшись под старуху. Иначе сойду с ума. Не знаю, кого стоит бояться больше: своих или чужих. Белла выдаст меня, не задумываясь.

— Никогда не понимала подобных ей, одержимых чувством долга, честью или идеей. Отвратительный тип людей.

Беллатриса была такой. И Сириус. Они представляли собой разные стороны одной медали.

Миновал год со дня смерти Блэка, а для Сирены — так все шестнадцать лет. Они расстались в январе тысяча девятьсот восьмидесятого на заснеженном пятачке земли недалеко от паба, и больше их пути не пересекались.

— Ну вот! — воскликнула Сирена, избавившись от перчаток. — Осталось наложить замораживающие чары на цветы. Глацио! По-моему, эта шляпка идеальна.

— Ты права.

Сирена отлевитировала опустевшую вазу со стола, уничтожила обрубки стеблей и протянула шляпу Нарциссе.

— Мой подарок. Да, помню, я собиралась содрать за неё кругленькую сумму, но мне кажется кощунственным требовать деньги за шедевр.

— Не знаю, что и сказать.

— Ну что ты, Цисси. Если уж тебе так неудобно, можешь на днях заглянуть в магазинчик и приобрести пузатый мешок Летучего пороха. Два сикля за ковшик, и никаких скидок!

Нарцисса улыбнулась.

— Я возьму два мешка, Си.

— Вот и отлично, — пробормотала Сирена, — и обнови маскирующие чары на плаще. Старушка, которой тебе так полюбилось прикидываться, сегодня показалась мне моложе, чем обычно. Лет на сто. Знаешь, в последнее время я теряю кучу денег из-за происходящего в Британии хаоса. Признаюсь, что подумываю вложить средства в одно маггловское предприятие.

— Ты сошла с ума! — не поверила подруга.

— Моей репутации уже ничто не повредит.

Обе женщины рассмеялись.

— Спасибо, Си, — внезапно сказала Нарцисса. — С тобой я чувствую себя прежней.