Boy Meets Evil (СИ) - "ira.gale"

========== 1. ==========

На тот случай, если кто-то не знает:

Фамильяр — дух-помощник, чаще всего принимает животную форму, но в рамках созданной мной реальности, фамильяры обладают возможностью принимать и человеческий вид, и животный; служат магам и ведьмам, в заданной реальности, обладают какой-нибудь магической способность; также в этом мире, фамильярами становятся, а не рождаются, и чаще всего это либо провинившиеся маги, либо также провинившиеся мистические существа.

Далее информация, содержащаяся в сносках, будет включать в себя, как реальные факты из мифологии, так и выдуманные лично мною для сюжетного удобства и спокойствия авторской души :з

Чон Чонгук уже сбился со счёта, сколько раз ему говорили, что он возглавит Клан Магов, погубив при этом «самое дорогое сердцу».

Его родные и близкие, которые попросту дольше варились в магии, а некоторые из них даже обладали даром ясновидения — в общем, они все такие мудрые и просветленные от чего-то обходились без конкретики, предпочитая опускать, что это за диковинка такая «дорогая сердцу». Это всегда было нечто размытое в стиле: «Обрати сегодня внимание на номера автобусов, возможно один из них приведет тебя к искомому» или «Когда ты это найдешь, то небеса разрыдаются, а деревья зацветут буйным цветом», или самое любимое у Чонгука — «Тебе предстоит принять важное решение, которое станет ключевым в твоей жизни».

И если особо наивных и впечатлительных девушек приводили в восторг такие предсказания, то Чонгука они скорее раздражали. Совсем чуть-чуть, будто назойливые мухи, от которых никак не избавиться, поэтому иной раз от безысходности ты даешь им имена или нумеруешь.

Разница также была в том, что с Чонгуком, в отличие от особо наивных и впечатлительных девушек, никто не церемонился. Его хватали за ладонь, вглядывались в линии судьбы и твердили с сочувствием и жалостью:

— Ты возглавишь наш Клан, но это будет дорого тебе стоить. Ты заплатишь самым ценным, что будет у твоего сердца.

И вроде бы говорили они все складно, но при этом забывали объяснять детали. Например, что может быть сердцу так дорого и как это понять? Это конкретная вещь, его собака или кот соседки, которого он кормит каждый вторник, а может это вообще нечто эфемерное? Он сломает, убьет, отравит или сотрет в порошок эту ценность?

В двенадцать Чонгук решил, что скорее всего это кактус, который сдох у него на подоконнике в комнате, но Сокджин-хён лишь покачал головой и влепил ему затрещину, чтобы в следующий раз не забывал поливать растения. Потому что: «Не шути с природой, Чонгука, а то она ответит тебе».

В семнадцать, когда его магическая способность пробудилась, и он случайно вытащил из своего сна кота с одним ухом и одним голубым глазом, вот тогда Чонгук решил, что это будет кот. Юнги-хён откровенно поржал с него и попросил в следующий раз приснить ему целый ящик какого-нибудь виски.

В двадцать Чонгук окончательно решил, что просто не будет ни к чему и ни к кому привязываться, а тем более влюбляться.

На всякий случай.

***

Ночью в лесу стоял дикий холод, пальцы привычно морозило и от этого выворачивало костяшки. Было первое сентября, Чонгуков день рождения, который для большинства людей ничего не значил и погоды не делал. Никто не наряжался в костюмы, не делал специальных открыток, занятия не отменялись. В общем, среднестатистический день — ничего интересного.

И Чонгук бы с радостью отдал душу, печень и левую пятку, чтобы для него этот день тоже ничего не значил. Но к несчастью сегодня ему официально исполнялся двадцать один год, а значит по правилам Клана ему положен фамильяр.

Он ничего не имел против этих барабашек — вон, у Сокджина очень даже прикольная рысь, урчит громко, но до одури уютно, а в человечьем обличье вообще загляденье.

Проблема была в том, что Чонгук ещё год назад пообещал себе ни к чему и ни к кому не привязываться, а фамильяр априори противоречит этому обещанию. В их кругу принято считать, что когда маг с фамильяром проходят обряд соединения, то они обмениваются частичками собственных душ. И, знаете, это пугало до тошноты.

Чонгук пустил в воздух пепельный залп. Искра сорвалась с кончика сигареты, растворяясь в воздухе, так и не добравшись до вороха сухих листьев. Он прикоснулся подушечками пальцев к векам, чувствуя, как подрагивают ресницы. Шумно выдохнул, и фарфоровый фасад претендента на место главы Клана Магов дал трещину, ссыпался рисовой пудрой — да черта с два, чтобы он испугался какой-то зверушки и обряда?! Кактус с котом похоронил и это как-нибудь переживет без ощутимых потерь для внутреннего мира.

Пустые оконные рамы заброшенного дома, который кренился в левую сторону, будто Пизанская башня, были плотно набиты розовой дымкой. Как кровавый блеск в глазах охотников за магической нечистью. Чонгук распознал их, потому что видел парочку таких, которые обивали пороги дома с целью сорвать голову с его плеч. Он мог их понять, голова наследника одного из самых влиятельных магических кланов — штука дорогая.

Чонгук втоптал окурок в землю и, наконец, направился к дому уверенным шагом. Обшарпанная дверь поддалась рукам сразу же, издавая при этом истошный скрип, который в лесной тишине звучал слишком оглушающе. Где-то в глубине встрепенулась стая ворон, разражаясь карканьем, и Чонгук вторил нецензурной птичьей лексике:

— Блять!

Нервы, что были туго намотаны на кулаки храбрости, сдали ещё на пороге: непроглядная и тягучая темнота внутри дома будто бы разглядывала Чонгука, размышляя впускать и перемолоть в крошево или же дать ещё подышать.

Нутро подсказывало, что не будет больше шанса развернуться, убежать и по дороге в машине придумать какое-нибудь глупое оправдание для старших. Ему бы послушать свой внутренний голос, но упрямый же — если решил, то в лепешку разобьется, но желаемого достигнет.

Внутри дома было сыро и спёртый воздух, не говоря уже о многовековой пыли. Кресло с торчащей пружиной и прохудившейся обивкой стояло посередине комнаты, будто намекая — специально для вас подбирали, господин будущий глава магического Клана.

И Чонгук сразу понял, вот прям пятой точкой почувствовал, не сложится у них с фамильяром хороших отношений. Тут хоть бейся в лепешку, хоть в блин — зверушка тоже уже приняла решение.

— Я Чон Чонгук из Клана Магов пришел за своим фамильяром, — он ощутил себя полным идиотом, когда произнес заготовленные слова, не забывая порадоваться про себя, что на дворе ночь и никто не видит его, пунцового от гнева и стыда, лица. — Покажись!

Ни через минуту, ни через десять, ни даже через полчаса ничего не произошло. Гром не прогремел, крыша у заброшенного и богом забытого дома не развалилась, молния в него не ударила — большое и светлое ни-че-го.

Чонгук приличия ради подождал ещё с полчаса, а потом смачно выругавшись ушёл за неимением других вариантов.

Красный уголёк сигареты зажатой меж потрескавшихся от ветра губ, в ушах воодушевляющий плейлист для тренировок, который ему заботливо подсунуло приложение, а в руках обойма баночек с банановым молоком. Чонгуку теперь уже двадцать один, это последний день каникул перед новым семестром, и он смертельно устал. Каждый новый день до зубовного скрежета похож на предыдущий, будто он застрял в какой-то дурацкой американской комедии без возможности добраться до положенного ему хэппи-энда и без фамильяра, который решил поиграть с ним в недотрогу.

Честно говоря, он уже был согласен на любой финал, лишь бы больше никогда не смотреть в озадаченное лицо аджуммы из круглосуточного на его стандартный набор в четыре утра: пачка сигарет, шесть бутылочек бананового молока. Нет, ну, типа почему Чонгук привык не обращать внимание на её пестрые кофты в горошек, а она на его мешки под глазами и странную любовь к молоку — нет?

— … Да пусть он катится в ту нору, из которой вылез, Мун Ён, ты как будто с Луны свалилась, ей богу, — девчонка с копной пепельных волос шипела на всю улицу, направляясь в сторону круглосуточного.