Боевое искусство воинов Арконы - Серебрянский Юрий
Но с вами по-волчьему выть Никогда я не буду.
По-волчьему, молча,
Я буду в глаза вам смотреть.
В далекие времена, когда основным занятием славян была охота, а не земледелие, они верили, что дикие животные являются их прародителями. Славяне считали диких зверей могущественными божествами и усердно им поклонялись. При этом каждое славянское племя имело свой тотем (священное животное). Воины Арко-ны одним из своих предков считали волка. Имя этого зверя они никогда не произносили вслух, ибо для них оно было священным. Поэтому вместо волк воины Ар коны говорили «лютый».
Празднуя зимнее солнцестояние, все мужчины острова Руян (Буян) надевали волчьи шкуры, изображая символическое превращение в волков. Так они общались со своими звериными предками и просили у них силы и мудрости. Воины Ар коны верили, что волк является могущественным защитником всего острова, пожирателем злых духов.
Христианство относилось с неприязнью к языческим жрецам, и потому слово «волкодлак», которое означало «воин, облаченный в «дла-ку» — волчью шкуру», стало обозначать злого оборотня, враждебного всему людскому роду. А позднее волкодлака христиане стали называть вовкулаком и вурдалаком.
Древнейшее свидетельство о вовкулаках дает Геродот, который в своих трудах упомянул, что невры — народ славянского племени — почитались у греков и скифов чародеями и что про них рассказывали, будто бы каждый из невров раз в году на несколько дней обращается в волка, а потом вновь принимает свой человеческий облик. Временем этого обращения, очевидно, была зима. Даже в XIX веке у поляков, сербов и русских бытовало убеждение, что волки-обо-ротни особенно опасны в период зимних Святок, когда устраивался шабаш ведьм и колдунов на Лысой горе. В славянских былинах многие герои наделялись способностью превращаться в волков. Вот, к примеру, сказ про то, как Волх Все-славьевич дружину накормил.
«... Собрал свою дружину Волх Всеславье-вич и поехал с ней в чистое поле, во широкую степь. Не скрипят за ними возы с поклажей, не везут за ними ни постелей пуховых, ни одеял меховых, ой да не бегут за ними слуги, стольники, поварихи. Для них периной — сухая земля, подушкой — седло черкасское, еды в степи да в лесах много — был бы стрел запас, кремень и огниво.
Вот раскинули молодцы в степи стан, развели костры, накормили коней. Посылает Волх Всеславьевич младших дружинников в дремучие леса:
— Берите вы сети шелковые, ставьте их в темном лесу по самой земле и ловите куниц, черных соболей, будем дружине шубы запасать.
Разбрелись дружинники по лесам. Ждет их Волх Всеславьевич день, ждет другой, третий день к вечеру клонится. Тут приехали дружинники невеселы: о корни ноги сбили, о колючки платье оборвали, а вернулись в стан с пустыми руками. Не попалась им в сети ни одна зверушка.
Рассмеялся Волх:
— Эх вы, охотнички! Возвращайтесь в лес, становитесь к сетям да смотрите, молодцы, в оба.
Ударился Волх о земь, обернулся серым волком, побежал в леса. Выгнал он зверя из нор, дупел, из валежника, погнал в сети и лисиц, и куниц, и соболей. Он и мелким зверьком не побрезговал, наловил к ужину серых заюшек.
Воротились дружинники с богатой добычей. Накормил-напоил дружину Волх Всеславьевич да еще и обул, одел. Носят дружинники дорогие шубы соболиные, а на перемену у них есть шубы барсовые. Не нахвалятся Волхом Всеславьеви-чем, не налюбуются».
Древние славяне считали, что волкодлаки, обернувшись тучами, закрывают луну и солнце. Лунные затмения вызывались якобы мощью превращения волкодлака в человека.
По народным сказаниям, чтобы превратиться в волка, надо слева направо перекинуться через двенадцать ножей, воткнутых в осиновый пень. А чтобы вновь стать человеком, не-
обходимо перекинуться через них справа налево. Однако, если исчезнет хоть один из ножей, волкодлак никогда больше не сможет обернуться человеком.
Старые славянские сказки тоже сохранили положительный образ волка. В известной сказке об Иване-царевиче и Сером Волке он выступает незаменимым помощником. При этом он может летать быстрее ветра и переносит Ивана-царевича на своей спине с одной стороны белого света на другую. В этой сказке волк обладает необычайной мудростью и говорит человеческим голосом. Он помогает добыть Ивану-царевичу Жар-птицу, золотогривого коня и красавицу Царь-девицу.
Древние славяне использовали волчьи зубы, волчий хвост и волчьи когти как оберег. Волчий клык давали грызть ребенку, у которого прорезались первые зубки, а волчий хвост всегда носили при себе как защиту от всех болезней. Нередко оберегом служило и само упоминание имени волка. Так, о появившемся на свет теленке говорили: «Это не теленок, а волчонок!»
Я дух войны, я демон боя,
Свободный от людских оков.
Я, видевший, как пала Троя,
Игрушка чокнутых богов.
Я темный спутник светлой Ники, Я Перуна приемный сын...
На лезвии сияют блики,
Я среди войска. Я — один. Бывало — я губил в сраженье,
Бывало — я спасал в бою.
Я дух войны — мне нет спасенья,
Я вечно в пламени горю...
Меня солдаты проклинают,
Меня же — и благодарят.
За мной идут... и погибают,
Со мной погибших память чтят. Бывает, лик мой отразится В щите лихого молодца.
Над войском я, бывает, птицей Кружусь предвестником конца... Бывает, так, что юный воин Идет на свой последний бой. Решили боги — он достоин Плечом к плечу стоять со мной.
Но я, ехидно улыбаясь,
Встаю у парня за плечом —
Его оружьем защищаясь,
Его рукой, его мечом...
И бой последний канет в Лету.
Живи, мальчишка, славь богов!
Пой про судьбу, про битву эту...
Мне хватит спутников-волков...
Сравнение ДНК собаки и волка показало, что собака отделилась от генеалогической линии своего дикого предка около 135 тысяч лет назад. Примерно в то же время появились на нашей планете и первые люди. Выходит, что лучший друг человека еще и его ровесник. Предок собаки — волк; различия между ним и некоторыми породами столь малы, что этих животных легко спутать. Иногда эскимосы скрещивают волков с собаками для улучшения породы — добавления к ней «волчьей крови».
Согласно собранным данным и научным гипотезам, древние славяне и волки очень хорошо уживались и в той или иной степени зависели друг от друга. Волки держались всегда поблизости от людей и подкармливались остатками их охотничьих трофеев. Вместе с тем и древние воины пользовались тушами копытных, убитых волками.
Жаль, мало на свете свободных зверей. Становятся волки покорней людей.
Ошейник на шею, убогую кость В те зубы, где воет природная злость.
А ловкие сети калечат волчат,
Их суки ручные вскормят средь щенят.
И будет хозяин под свист тумаков Смеяться, что нет уже гордых волков.
Пусть лают собаки, таков их удел. Восстаньте волками, кто весел и смел,
Кто верит в удачу и лютую смерть,
Кому бы хотелось в бою помереть!
Учите щенят, есть немало волков Средь них, не запятнанных сталью оков. Вдохнут они волю и примут ваш вой Как клич, как девиз на охоту и бой! Собачьи идеи в трусливых умах, Ошейник на шее их слабость и страх.
Но вольные звери не знают преград,
Поймут волкодава тупой маскарад! Поймут и оскалят кинжалы-клыки, Пощады не будет вам, горе-стрелки! Ведь вольные ветры в их воют лесах.
И символ для волка — свобода, не страх!
Образ волка настолько чист в своей первооснове, что поношения, наветы и прочие лживые выдумки, постоянно несущиеся в его адрес, довольно быстро блекнут, обращаются в дорожную пуль перед истинной мощью явления, обобщенное название которого — волк. Благородство, неподкупность и бескомпромиссность — вот стержень натуры волка. Он явлен нашему грешному цивилизованному миру как зримое воплощение великой очистительной силы. В его образе воплощена великая сущность, главной задачей которой является ускорение преображения земного мира.
