Астрид Линдгрен. Этот день и есть жизнь - Андерсен Йенс
Какие из безымянных статей, заметок и эскизов, напечатанных в «Виммербю тиднинг», прошли через прилежные руки журналистки-практикантки в период с весны 1924-го до лета 1926 года, сказать трудно. Но в отношении двух статей сомневаться не приходится: об авторстве мы знаем со слов самой Линдгрен. Это были довольно крупные работы из тех, что Блумберг в своем рекомендательном письме в августе 1926 года называет «рассказами» и приводит как свидетельство выдающихся способностей Астрид Эриксон. Одна статья, напечатанная 15 октября 1924 года, посвящена открытию новой ветки железной дороги между Виммербю и Юдрефорсом. На открытии присутствовали все железнодорожные шишки, бургомистры, члены приходских советов и большая часть смоландских журналистов. Всего шестьдесят человек, одни мужчины, – многие перечислены в начале репортажа, занимающего четыре колонки. После скучнейшего до зевоты списка в целую колонку (на котором, вероятно, настоял главный редактор) шестнадцатилетний репортер наконец развернулся и проявил себя как отличный рассказчик. Настроение резко поднимается, внезапно раздается стук колес, в отдалении показывается дым, и вот…
Пять бодрых пешеходов в ряд (и шестой, который фотографирует) держат курс на запад. Им предстоит долгий, 300-километровый путь к озеру Веттерн, через Муталу и Линчёпинг, а затем обратно в Виммербю. (Фотография: Частный архив / Saltkrakån)
«…наконец он подошел. На локомотиве – флаги и гирлянды. Через пару минут поезд отправился дальше. Бодро развевались тринадцать флагов. Как мы знаем, американские поезда трогаются с такой чудовищной скоростью, что дни и ночи мелькают, как черные и белые полосы. Но не таков наш поезд. Он тронулся с пыхтением, с самой что ни на есть подходящей скоростью, чтобы пассажиры насладились картинами восхитительной природы Смоланда. Время от времени мы подходили к маленькой станции с красным вокзалом. На платформе махали люди, длинные пути украшены гирляндами. И конечно, повсюду реяли шведские флаги».
С другим свидетельством журналистского таланта Астрид Эриксон читатели газеты смогли познакомиться летом 1925 года. «Бродяги (в поисках работы)» – так называется потешный феминистический фельетон в трех частях, в котором автор следит за утомительным летним странствием шести девушек из Виммербю по Смоланду и Восточному Готланду. По доброй журналистской традиции, в начале фельетона, напечатанного в «Виммербю тиднинг» 11 июля 1925 года, автор описывает исходные условия:
«Перед вами путевая заметка. И заметка, без сомнения, наижалчайшая, но мы просим вас о снисходительности – ради нашей юности. Ведь это продукт творчества шести юных дам, ранним утром пешком покинувших Виммербю. Наша задача – познакомить широкую общественность с впечатлениями, полученными в этом странствии, и всевозможными происшествиями. Так пусть же это случится! Начать, наверное, лучше с начала. А началось все на площади, когда часы на колокольне едва пробили девять. За спинами у нас были рюкзаки, на ногах – крепкие башмаки. И мы зашагали по пыльной дороге, торжественно окрестив себя рыцарями шоссе».
Событие это обратило на себя внимание, о нем в Виммербю говорили. Шесть гордых дочерей города, две из которых были выпускницами гимназии, июльским утром собрались на площади Сторторгет, все в одинаковых походных платьях с короткими рукавами, с одинаковыми вырезами, на шее – бойскаутский платок, на голове – шляпа-клош или академическая шапочка, за плечами – рюкзак с пледом, на ногах – крепкие башмаки. Об этих юных девушках – Эльвире, Анне-Марие, Астрид, Грете, Соне и Мэрте, – знакомых друг с другом с первого класса, «Виммербю тиднинг» в 1997 году рассказала Грета Рундквист:
«Компания из пяти, шести, семи девушек – почти все время мы проводили вместе, пока работа и учеба нас не разлучили. Но ни одна из нас не стала медсестрой, о чем в 1920-е годы мечтали все».
Четыре из них еще год назад изображали мужчин на фотографиях с семнадцатилетия Анне-Марие, и в 1925 году для некоторых все еще не составляло труда копировать противоположный пол. На сей раз они представляли странствующих подмастерьев, вышедших на большую дорогу. И они прошли 300 км, по 10–30 км в день. Бо́льшую часть – пешком, но, если была возможность, не пренебрегали и поездами, автомобилями, водным транспортом и гужевым, ехали на возах с сеном и среди молочных бидонов. Маршрут из Виммербю шел в сторону Траноса[4] и Гренны, потом вдоль восточного берега озера Веттерн, через таинственную лесистую гору Омберг и дальше, по плоским равнинам, окружающим замок Вадстена и монастырь Святой Биргитты. Затем следовали шлюзы и водный путь в Муталу[5], далее к большому городу Линчёпингу и, наконец, прямо на юг, к конечному пункту.
Рыцари пыльных дорог дают отдых ногам на Гёта-канале между шлюзами Муталы и Берга на борту замечательного «Палласа», полного шведских, а еще больше немецких туристов. По вечерам они поют гимны, танцуют, и один разгоряченный немец (писала корреспондентка «Виммербю тиднинг») выпил за «мое, твое здоровье и здоровье всех прекрасных дам!». (Фотография: Частный архив / Saltkråkan)
Многокилометровый пеший переход требовал выносливости, товарищеского духа и крепкой обуви. В большом письме Гуннару от 26 июля 1925 года, выдержанном в обычном для их переписки торжественно-шутливом тоне, Астрид разделила множество повстречавшихся в пути трудностей на три основные категории:
«Ты, верно, читал наши заметочки о походе в „Виммербюской сплетнице“. В таком случае бо́льшая часть истории тебе известна. Помимо этого, спешу сообщить следующее. Во-первых, мы отлично справились с нашей прогулкой, невзирая на все насмешки при отбытии. Во-вторых, никаких стоящих упоминания мозолей мы не намяли, за исключением разве что маленьких в самый первый день, вследствие чего я приобрела в кредит в Траносе пару новых удобных ботинок. В-третьих, мы практически не пользовались машинами и другим транспортом. Так что не вздумай говорить, будто мы не умеем ходить пешком!»
Великолепная ирония не отказала журналистке и при описании небольших «проколов» в смелом предприятии шести мужественных девиц. Путевые заметки следовало читать как юмористический вклад молодого поколения в дискуссию о гендерных ролях, еще не добравшуюся до Виммербю. С юмором корреспондент газеты сознавался, что даже у молодых и сильных поборниц женского равноправия на ногах могут вскочить волдыри; даже они могут стать жертвами обезвоживания и не ответить отказом на предложение подвезти. Вообще-то, путешественницам почти каждый день удавалось поймать машину – кто же устоит перед веселыми и умными попутчицами?
«Мы прошагали 10 километров под палящим солнцем, у нас уже начались галлюцинации, и тут показался автомобиль. На лицах тут же, как по команде, нарисовалось неподдельное отчаяние, руки бессильно повисли вдоль тела, ноги стали заплетаться, из шести глоток раздалась мольба о помощи: „Подвезите нас, пожалуйста!“ И каков результат! Подвезли аж до Стора-Обю. Лучшее шоссе Швеции! Ура!..»
300-километровое путешествие развивалось по собственному сценарию, и читатели Виммербю могли лишь гадать, что ждет их в следующей заметке, где будут ночевать девушки: в имениях, гостиницах, ночлежках или стогах сена. Уже на втором этапе, когда путешественницы дошли до городка Гренна, недалеко от острова Висингсё[6], и, по идее, должны были улечься в сумерках, лелея свои мозоли, в городе мятных леденцов призывно заиграла танцевальная музыка. И когда семнадцатилетняя корреспондентка звонила в редакцию и диктовала текст летнего фельетона, она кое о чем умалчивала. Ведь матери шести девушек читали его столь же внимательно, как и печатавшиеся в газете статьи о торговле белыми рабынями. А потому полностью историю о шести странницах из Смоланда, блиставших на городском празднике, прочитал только Гуннар в письме от 26 июля 1925 года:
