Людмила Смирнова - Унификация в уголовном праве
Применительно к определенным категориям осуждаемых пределы назначения наказания оказываются более узкими по сравнению с санкцией той статьи, по которой квалифицированы действия лица. Такая ситуация возникает ввиду предусматриваемых в Общей части уголовного законодательства запретов на применение конкретного вида наказания к определенной категории лиц (например, смертной казни – к женщинам, к мужчинам старше 65 лет и т. д.) либо когда установлены ограничения в части размеров, срока наказания (например, срока лишения свободы, ареста – к несовершеннолетним). И в этих случаях, следовательно, имеет место несовпадение законодательных пределов назначения наказания и санкции статьи. Забвение этого положения нередко порождает ошибки в правоприменении.
Смягченные верхние пределы имеют место также при наличии определенных обстоятельств, указанных в уголовном законе, когда срок или размер наказания не могут превышать следующего порога максимума исчислимого вида наказания, предусмотренного соответствующей статьей Особенной части УК РФ:
– при наличии в деле соответствующих смягчающих обстоятельств (и отсутствии отягчающих обстоятельств) – трех четвертей максимума санкции (ст. 62). Так, Я. был осужден за убийство к 13 годам лишения свободы. Президиум Верховного Суда РФ изменил приговор и кассационное определение и снизил Я. срок наказания за убийство до 11 лет 3 месяцев, указав, что в присутствии в деле указанных в законе смягчающих обстоятельств (в том числе явки с повинной) и отсутствии отягчающих суд не мог назначить срок более трех четвертей максимума санкции (15 лет)[64];
– при вердикте присяжных заседателей о снисхождении к виновному – двух третей максимума санкции (ч. 1 ст. 65). В силу указанных обстоятельств Президиум Верховного Суда РФ снизил наказание осужденным X. и др., а также К. до двух третей максимального срока лишения свободы[65]. В случае, если санкция статьи предусматривает пожизненное лишение свободы или смертную казнь, эти виды наказания не применяются, а наказание назначается в обычных пределах санкции статьи;
– при неоконченном преступлении: на стадии приготовления – половины, а при покушении – трех четвертей максимума срока или размера наказания по санкции. Ввиду нарушения судами упомянутого положения кассационная и надзорная инстанции вынуждены изменять приговоры, как правило, снижая наказание до нового максимального предела[66].
Наконец, напомним, что в настоящее время практически по каждому второму уголовному делу применяется условное осуждение, которое ни в одной санкции статьи не значится и которое полагается более мягким, чем любой вид наказания, и вышестоящая судебная инстанция не вправе заменить условное осуждение даже к лишению свободы любым реальным (пусть даже самым мягким) наказанием. Судебная коллегия Верховного Суда РФ по делу А. подчеркнула: условное осуждение является освобождением от наказания под определенным условием, поэтому по своей тяжести оно не может сравниваться с реальными мерами наказания, перечисленными в законе[67].
Из сказанного выше следует, что ч. 2 ст. 60 УК, довольно объемная текстуально, далеко не охватывает всех исключений из правил и в существующем ее виде способна только порождать недоразумения на практике. Если законодатель желал в этой норме отразить идею о допустимости выхода за пределы санкции статьи только в особых случаях, это и следовало указать, записав: «Более строгое либо менее строгое наказание, чем предусмотрено соответствующими статьями Особенной части настоящего Кодекса за совершенное преступление, может быть назначено только в том случае, когда это специально предусмотрено соответствующей статьей Общей части Кодекса».
Таким образом, арсенал уголовно-правовых средств воздействия, могущий применяться судом, как правило, шире того, что назван в санкции статьи Особенной части УК; в некоторой части он может быть и у́же. В конечном же счете практически ни одна санкция статьи не может дать суду всеобъемлющего и точного представления о круге средств воздействия и их границах, о сроках и размерах, которые суд вправе или обязан применить к лицу, совершившему преступление. Тем самым опровергается весьма распространенное в отечественной теории уголовного права мнение о том, что определение наказания в приговоре ограничено пределами, «ясно, четко обозначенными» в соответствующих статьях Особенной части Кодекса.
Иное представление о понятии пределов назначения наказания – отождествление их с санкцией статьи – порождает мнения, с которыми трудно согласиться, например, о том, что назначение судом дополнительного наказания, не указанного в санкции статьи, не есть выход за ее пределы[68]. Спрашивается, почему же? Ведь поскольку суд подвергает виновного наказанию, не предусмотренному санкцией статьи, налицо выход за ее рамки и появление новых пределов, устанавливаемых уже санкцией нормы – понятием более емким, нежели санкция статьи, типовое наказание.
По тем же причинам спорно мнение о том, что выйти за пределы санкции статьи суд может лишь по основаниям ст. 64 УК, то есть только в порядке исключения и лишь за нижнюю границу санкции; за верхние же пределы санкции суд не вправе выйти ни при каких условиях[69].
При всей внешней привлекательности этого мнения, как было показано выше, оно весьма уязвимо и отвлекает от решения ряда важных для практики вопросов. Один из них – о новых законодательных пределах. Каковы они при выходе за пределы санкции статьи?
Во-первых, как отмечалось выше, закон предоставляет суду право в определенных случаях выйти за верхние пределы санкции статьи Особенной части (ст. 47, 48, 69, 70 УК и др.). Максимальные и минимальные новые пределы применительно к совокупности приговоров в настоящее время четко регламентированы в ч. 2–4 ст. 70, в частности:
– окончательное минимальное наказание «должно быть больше как наказания, назначенного за вновь совершенное преступление, так и неотбытой части наказания по предыдущему приговору суда» (ч. 4);
– максимально возможное окончательное наказание зависит от вида последнего: если оно не связано с лишением свободы, то не может превышать максимального срока или размера, предусмотренного для данного вида наказания Общей частью УК; если связано – не может превышать 30 лет (ч. 2 и 3).
Менее удачно регламентирован этот вопрос применительно к совокупности преступлений, когда используется принцип частичного или полного сложения наказаний. В п. 31 постановления № 2 от 11 января 2007 г. «О практике назначения судами Российской Федерации уголовного наказания» Пленум Верховного Суда разъяснил, что в таких случаях итоговое наказание в части минимума «во всяком случае должно быть более строгим, нежели наказание, назначенное за любое из преступлений, входящих в совокупность»[70]. Что же касается верхнего порога, то он обозначен в ч. 2 и 3 ст. 69. Однако в ч. 3 не оговорен максимальный предел лишения свободы – 25 лет, из-за чего статья носит ссылочный характер (см. ч. 4 ст. 56), что само по себе нежелательно.
Аналогичные проблемы возникают относительно назначения наказания ниже низшего предела (ст. 64). В законодательстве новые нижние пределы не регламентированы, а в постановлении Пленума Верховного Суда РФ (п. 8) указано, что при выходе суда за минимальный порог санкции статьи назначаемое судом наказание не может быть ниже установленных соответствующими статьями Общей части УК РФ минимальных срока и размера применительно для каждого вида уголовного наказания[71] (т. е. не ниже 2,5 тыс. – при штрафе, 60 часов – при обязательных работах, 2 месяцев – при исправительных работах и лишении свободы, 3 месяцев – при ограничении по военной службе и содержании в дисциплинарной воинской части и т. д.). Это положение следовало бы закрепить непосредственно в законе.
Обращает на себя внимание то обстоятельство, что в ст. 64 УК умалчивается и о максимальной границе новых пределов избрания наказания. Если наказание судом назначается ниже низшего предела, то в этом случае, очевидно, верхней границей новых пределов должна быть признана та, которая не достигает минимальных сроков (размеров) обычного предела санкции нормы, находится, по терминологии законодателя, «ниже низшего предела» санкции статьи. При этом суду необходимо не забывать о положениях ч. 1 ст. 72 УК.
2. Опыт истории развития уголовного законодательства России свидетельствует о том, что пробелы в нем были, есть и будут. Но в ч. 2 ст. 3 УК РФ однозначно предписано, что применение уголовного закона по аналогии не допускается. Следовательно, того, чего нет в уголовном законе, не может быть и в уголовном деле. Хотя и дореволюционное, и советское законодательства вплоть до 1958 г. допускали возможность применения аналогии, тем самым признавая наличие пробелов в уголовном праве. Касаясь причин этого, составители проектов Уголовного кодекса 1922 и 1926 гг. указывали на то, что невозможно предусмотреть в УК все вероятные формы преступной деятельности и быстро отреагировать на появление новых, что нельзя создать такой кодекс, в котором были бы предусмотрены все случаи возможных преступлений[72]. После отказа от аналогии в уголовном праве (начиная с 1958 г.) довольно распространенным стало мнение о существовании «беспробельного» уголовного права, об отсутствии каких-либо пустот в уголовном законодательстве[73]. Утверждалось также, что европейские страны социалистической ориентации, «опираясь на опыт Советского Союза, смогли выработать полное, не имеющее пробелов уголовно-правовое законодательство…»[74].
