Александр Шахматов - Правовое регулирование содействия граждан органам, осуществляющим оперативно-розыскную деятельность
Однако независимо от того, в рамках какой (процессуальной или непроцессуальной) деятельности осуществлялся сыск, органами государства использовалось содействие населения в выявлении преступлений.
Особого внимания требовала такая деятельность по делам о государственных преступлениях, к каковым согласно Именного царского указа Петра I от 25 января 1715 г. относились: злой умысел против персоны его величества или измена, а также возмущение или бунт. Указом повелевалось населению доносить о названных преступлениях[90]. Таким образом, оказание населением помощи в выявлении преступлений рассматривалось как обязанность подданных, неисполнение которой могло повлечь наказание.
Обязанность доносить, как уже отмечалось, устанавливалась и ранее. Так, еще ст. 18 и 19 Соборного уложения 1649 г. устанавливали, что если кто-нибудь узнает о злом умысле против царя или бунте, то должен известить об этом, а «буде кто сведав или услыша на царьское величество в каких людех скоп и заговор или иной какой злой умысел, а государю, и его государевым боярам, и ближним людем, и в городах воеводам, и приказным людем про то не известит, а государю про то будет ведомо, что он про такое дело ведал, а не известил, и сыщется про то допрямо, и его за то казнити смертию безо всякой пощады»[91].
При Петре I и его приемниках доносительство получает дальнейшее развитие[92] и, более того, использование доносов считается естественным и необходимым. Даже тайна исповеди не могла освободить от обязанности доноса. Так, принятый при Петре I Духовный регламент[93] устанавливал, что если кто-либо на исповеди признается в намерении «совершить измену или бунт на государя или на государство, или иное злое умышление на честь или здравие государево и на фамилию его величества», то должен «духовник не така его за прямо исповеданныя грехи прощения и разрешения не сподоблять… но и донести вскоре о нем, где надлежит, следуя состоявшемуся 28 числа ныняшнего 1722 года именному Его Императорского Величества указу»[94].
Таким образом, даже о полученных сведениях при исповеди священник должен был поставить в известность Тайную канцелярию[95].
Устанавливалась не только обязанность доносить, но и обязанность уведомлять о различных фактах. При этом предусматривалось обязательное уведомление органов полиции по широкому кругу вопросов.
Так, например, согласно Пунктам, данным Санкт-Петербургскому генерал-полицмейстеру Указом от 25 мая 1718 г.[96], «всем жителям здешним» объявлялось «…накрепко смотреть приезжих, какие люди, и чтоб всякий хозяин тотчас объявил, кто к нему станет и какой человек, а буде утаит или непрямым именем скажет – таких хозяев с наказанием ссылать на галеру, с отбиранием всего, что имеет; равным же образом и об отъезжающих объявлять також и работников, ежели который хозяин наймет кого из гулящих в работу, чтоб прежде дать знать об нем, дабы под тем видом не было какого беглого солдата или матроса и прочих».
В то же время, анализируя нормативные документы указанного периода, необходимо иметь в виду, что под доносителями в них именовались и челобитчики (потерпевшие) в уголовном процессе. Доноситель как лицо, сообщившее о преступлении, если он не являлся челобитчиком (потерпевшим), становился свидетелем[97].
В указанный период начинает широко применяться использование негласного выведывания и тайных подсыльщиков, что находит отражение в нормативных документах. Так, например, в инструкции, направленной астраханскому губернатору Волынскому, указывалось на необходимость учреждения тайных полицейских агентов, ибо губернатору предписывается держать «тайных подсыльщиков» для наблюдения, чтобы «между людьми не было какой шаткости»[98].
Отдельные полицейские функции еще довольно длительный период выполняли помимо органов полиции и другие государственные органы. В том числе предусматривалась и возможность использования этими органами содействия населения в розыске преступников.
Например, Инструкцией чинам воинских команд от 24 декабря 1719 г.[99] (полное название – Инструкция полевых и гарнизонных команд офицерам, отправляемым для сыску беглых драгун, солдат, матросов и рекрут и для искоренения воров, разбойников и пристанодержателей их) перед указанными чинами ставилась задача не только розыска преступников, но и «сыскивать таких людей, через которых можно б их изымать, и посылать для проведения о их воровских пристанищах, сыскав из тамошних жителей угодных людей, которым за то обещать и давать вознагражде ния»[100].
С появлением в России органов полиции для лучшей организации их деятельности неоднократно предпринимались попытки создания структурно обособленных полицейских подразделений, специализирующихся на розыске преступников. Так, в 1730 г. был воссоздан в новом виде Сыскной приказ[101], упраздненный в 1701 г., а в 1746 г. создана особая Экспедиция для розысков по делам воров и разбойников при петербургской полицмейстерской канцелярии[102].
Сыскной приказ вел татиные, разбойные и убийственные дела, используя для розыска воров и разбойников доносителей. Так, в юридической и исторической литературе подробно описана история Ваньки Каина, который был «доносителем Сыскного приказа» и одновременно являлся главарем шайки воров и разбойников[103].
В силу разных причин указанные розыскные учреждения просуществовали недолго, но сам факт их появления уже свидетельствовал о том, что в обществе назревала и осознавалась потребность в наличии специализированных подразделений полиции по борьбе с преступностью, фактически – уголовного розыска.
Имелась потребность и в том, чтобы органы полиции были созданы и функционировали не только в крупных городах, а повсеместно – во всех городах России, что нашло отражение в ряде документов, в том числе в «Высочайшей резолюции на доклад „Об учреждении полиции в городах“»[104], датированной 23 апреля 1733 г.
Кроме того, создавались и органы по борьбе с политическими преступлениями. Первым специальным органом политической полиции стал при Петре I Преображенский приказ. Параллельно с ним с 1718 по 1726 г. в Петербурге действовала Тайная канцелярия[105].
Именным указом от 24 марта 1731 г. Преображенский приказ был упразднен[106]. В дальнейшем расследование дел о политических преступлениях в соответствии с Сенатским указом от 6 апреля 1731 г. перешло к Канцелярии тайных розыскных дел[107]. После ликвидации этой Канцелярии в 1762 г. функции политической полиции были переданы учрежденной при Сенате Тайной канцелярии[108], просуществовавшей под разными наименованиями до 1801 г.[109] Таким образом, в XVIII в. в России шел активный процесс формирования и органов политического сыска.
Содействие населения этим органам играло значительную роль в выявлении преступлений. Особенно, как уже отмечалось, получило распространение доносительство о политических преступлениях. Сложившаяся еще в XVI–XVII вв. практика использования доносов («изветов») при Петре I имеет четкую нормативную регламентацию.
Царским указом от 25 января 1715 г. повелевалось всем подданным в обязательном порядке доносить царю или караульному офицеру при государевом дворе:
«1) о каждом злом умысле против персоны его царского величества или измене;
2) о возмущении или бунте;
3) о похищении казны»[110].
Для стимулирования доносов часть имущества осужденного передавалась доносчику, а холопы, подавшие донос на своих господ (в случае если донос подтверждался), получали свободу.
Доносить должны были все, в том числе, как уже отмечалось, и священнослужители. Священники рассматривались властью как должностные лица, которые служат государству наряду с другими чиновниками. В указе 1737 г. о доносах на возможных поджигателей сельский священник назван в одном ряду с дворцовыми и иными приказчиками, которым деревенский изветчик[111] должен был сообщать о своих подозрениях.
Доносы стимулировались государственной властью. Так, например, в Именном указе от 19 октября 1762 г. «Об уничтожении Тайной Розыскной Канцелярии; о хранении дел оной в Сенате и о воспрещении произносить «слово и дело» указывалось, что «за справедливый донос всегда учинено будет, смотря по важности дела, достойное награждение…»[112].
Обязанность доносить была закреплена и в наиболее крупном и значимом нормативном документе XVIII в., устанавливающем права и обязанности органов полиции и регламентировавшем их деятельность, получившем название «Устав благочиния или полицейской»[113], который был подписан 8 апреля 1782 г. Екатериной II.
