Яков Магазинер - Избранные труды по общей теории права
Различие между предприятиями и учреждениями имеет большое практическое значение, например, в отношении уплаты налогов (промысловых, гербовых, по социальному страхованию); государственные учреждения имеют ряд прав и преимуществ, которых лишены государственные предприятия.[228]
2. Правоспособность юридического лица. Каков объем правоспособности юридического лица? Имеет ли оно право на все, что ему не запрещено, или только на то, что ему специально позволено, т. е. следует ли применить к нему презумпцию общей правоспособности или только специальной?
С романистической точки зрения юридическое лицо как фикция, созданная государством, существует ровно настолько, насколько это определило государство. Поэтому и способность его к правам всецело зависит от воли государства, которое точно определяет объем этой правоспособности в уставе юридического лица, т. е. в указанных законом условиях его деятельности. Чего нет в уставе, т. е. что прямо не разрешено юридическому лицу, на то у него и права нет. Это значит, что у юридического лица имеется только специальная правоспособность, определенная в его уставе.
С германической точки зрения ответ получается противоположный: юридическое лицо так же право– и дееспособно, как лицо физическое, и если человек предполагается право– и дееспособным во всем, чего не запретило ему государство, то и юридическое лицо имеет общую правоспособность, поскольку она не ограничена законом, судом или природой юридического лица, не способного к ряду личных прав (семейных, наследственных и т. п.).
Таков чисто логический ход идей и связи между ними. Но и в этом вопросе, и в других некоторые германисты приходят в выводам романистов, и обратно. Противоположны только чистые типы правовоззрений в этих вопросах. Практика же, как и доктрина, обычно идет в этом вопросе по пути компромисса. Нам думается, что вопрос решается в зависимости от того, как возникло юридическое лицо. Если оно возникло на свободной основе, то государство не может отрицать его правоспособность в данной специальной области, прямо не закрытой для него по уставу, – разве бы можно было доказать, что компетентный орган власти протестовал бы против возникновения данного юридического лица, если бы знал, что оно претендует на правоспособность в данной области. Если юридическое лицо возникло на регистрационной основе, то, претендуя на такой объем правоспособности, который мог бы служить причиной отказа в регистрации, юридическое лицо тем самым стремится свести на нет весь смысл регистрации и будучи зарегистрировано для одних задач, обратится к совершенно иным, что свело бы к нулю акт регистрации. Еще в большей мере это относится к разрешенным юридическим лицам, правоспособность которых тесно и окончательно определена в их уставе. По ГК РСФСР существование «юридического лица может быть прекращено соответственным органом государственной власти, если оно уклоняется от предусмотренной уставом или договором цели или если его органы (общее собрание, правление) в своей деятельности уклоняются в сторону, противную интересам государства» (ст. 18).
3. Ответственность юридического лица. Способно ли юридическое лицо совершать деликты, т. е. нарушения гражданского, административного или уголовного права?
Романисты последовательно отвечают на этот вопрос отрицательно. Фиктивное, несуществующее лицо не может совершить деликта, т. е. правонарушения. Деликт может быть совершен только дееспособным лицом, а юридическое лицо только правоспособно, но не дееспособно. Дееспособны органы; они могут совершать правонарушения. Следовательно, юридическое лицо может отвечать за них только как за чужую вину, а не свою, по аналогии с тем, как родители отвечают за малолетних детей или, еще ближе, как хозяин отвечает за своего слугу, действовавшего по его поручению или в его интересах. Даже незаконное постановление общего собрания юридического лица влечет за собою, по этой теории, ответственность юридического лица как фиктивного лица за чужую вину, вину его представителя, в лице общего собрания.
Германисты, исходя из дееспособности юридического лица, рассматривают действия его органов как действия самого юридического лица. Следовательно, юридическое лицо как лицо дееспособное способно к деликтам, а совершив деликт, обязано отвечать за него пред теми, кто пострадал от него, а затем уж может взыскивать с виновного своего органа; потерпевшему же до этих внутренних взаимоотношений юридического лица со своими органами нет никакого дела.[229]
Таким образом, из дееспособности юридического лица непосредственно вытекает его деликтоспособностъ. Оно может быть нарушителем уголовного или административного права, например, в нарушение ст. 216 и 217 УК РСФСР строить дом с нарушением строительных правил или нарушить приказ милиции о санитарных мерах ввиду эпидемии, и за это отвечать по судебному иску перед потерпевшим, а в административном порядке перед милицией, которая может наложить на юридическое лицо штраф или обязать к совершению определенных действий, и т. п.
Однако пределы деликтоспособности юридического лица, его ответственности и случаи их допустимости зависят от определений положительного права по этому вопросу. Интересны определения Московского губсуда по вопросу об ответственности юридического лица за деликты его органов. Согласно этим определениям для такой ответственности необходимо предварительно точно установить виновность определенных физических лиц, выступающих в качестве органов юридического лица. «Суд не законно признал виновным» в уголовном деянии «целое общество гр-н» села N, «не определив, кто же именно из последних виновен в означенном проступке». «…Против членов Т-ва» возбуждено обвинение в преступлении, но за совершение этого преступления «должны быть привлечены к ответственности лица, совершившие преступление личным участием. Между тем из дела не ясно, кто же именно из [членов] Т-ва виновен в нарушении Кодекса законов о труде, да и самый вопрос этот на суде поставлен не был».[230]
При таких условиях возможен лишь гражданский иск к юридическому лицу. Аналогично следующее определение Московского губсуда: «Приговор нарсуда, коим коммуна "Трезвая жизнь", обвиняемая за невыполнение продналога, признана виновной по 2 части ст. 79 Уг. Кодекса и приговорена ко взысканию на покрытие продналога и к конфискации имущества, отменен Совнарсудом по следующим основаниям: суд признал виновным юридическое лицо, не предъявив конкретного обвинения определенным физическим лицам…».[231]
Юридическое лицо может быть не только ответственным нарушителем права, но и потерпевшим, предъявляющим уголовный иск, когда, например, оно подверглось клевете, посягающей на его доброе имя; например, юридическое лицо может привлечь к уголовной ответственности всякого, кто возводит на него обвинение в преступных или, вообще, позорящих его действиях. Равным образом, юридическое лицо может предъявить гражданский иск, вытекающий из преступления против данного юридического лица. Например, трест вправе, а как госорган и обязан предъявить уголовный и гражданский иски к лицу, самовольно и недобросовестно воспользовавшемуся товарным знаком треста, чтобы ввести в заблуждение покупателей и под видом продукции треста продавать свои изделия (ст. 199 УК РСФСР).
Наконец, ответственность учреждения за неправильные действия его органов регулируется ст. 407 ГК РСФСР: «Учреждение отвечает за вред, причиненный неправильными служебными действиями должностного лица, лишь в случаях, особо указанных законом, если притом неправильность действий должностного лица признана подлежащим судебным или административным органом. Учреждение освобождается от ответственности, если потерпевший своевременно не обжаловал неправильного действия. Учреждение вправе, в свою очередь, сделать начет на должностное лицо в размере уплаченного потерпевшему вознаграждения».
Ответственность юридического лица по этой (407) статье ГК разъяснена Верховным Судом РСФСР: «Согласно ст. 14 УПК потерпевший от преступления вправе предъявить гражданский иск не только к обвиняемому, но и к лицам, несущим ответственность за причиненные обвиняемым вред и убытки.
