Анатолий Чернов - Криминогенная обстановка в Сибирском федеральном округе
Мотивы необращения потерпевших условно можно разделить на три группы. Первая – это неверие в способности правоохранительных органов (отсутствие доказательств, милиция плохо борется с преступностью, нежелание связываться из-за сложности процедур и т. п.). Такими мотивами руководствовались опрошенные в 54 % случаев.
Вторая группа мотивов – это наличие возможностей защитить свои интересы в альтернативных уголовному правосудию формах или оценка события как незначительного. В структуре мотивов они составляют 45 %, среди которых более половины связаны с оценкой инцидента как несерьезного или с незначительным ущербом. С учетом наибольшей распространенности краж опрошенных попросили оценить степень серьезности ущерба по последней из них. Выяснилось, что только в 7 % случаев ущерб определен как очень существенный, в 32 – довольно существенный, а в 57 % – несущественный. Указанные данные подтверждают общее представление о большой доле в латентном слое малозначительных правонарушений.
Третья группа – это различные мотивы личностно-ситуативного характера (опасение мести преступников, нежелание огласки факта, уголовное наказание для обидчика нецелесообразно). Они составили 20 %.
Опрошенные специалисты показатель скрытых преступлений в целом определили в 11,5 %. При этом он различается в зависимости от конкретных видов. По их оценкам, скрывается 12 % сообщений о нанесении телесных повреждений, 10 – изнасилований, 5–6 – грабежей и разбоев, 14 – краж из загородных строений, 13 – краж велосипедов, мотоциклов, 18 % – карманных краж и т. д. По выборочным данным, каждая третья проверяемая МВД России жалоба граждан о сокрытии милицией преступлений при проверке подтверждается. Суммируя результаты исследования, можно считать, что общий уровень скрываемых преступлений – до 30 %.
Специалистам – сотрудникам МВД России было предложено указать и оценить в баллах причины данного явления. На первое место опрошенные поставили обстоятельства, связанные с недостаточной штатной численностью милиции, перегрузками в работе.
На второе место поставлены причины субъективного порядка. Это, прежде всего, стремление к созданию мнимого благополучия в работе (уменьшение количества нераскрытых преступлений за счет их сокрытия). Здесь сказывается определенная инерция прошлых лет, когда показатели зарегистрированных преступлений и их раскрываемости были единственными критериями, по которым оценивалась работа милиции. Отмечена также значимость и таких обстоятельств, как слабое материально-техническое обеспечение органов охраны правопорядка, низкая заработная плата сотрудников и ряд других явлений социально-бытового плана.
Знание причин латентной преступности позволяет снизить количество нерегистрируемых преступлений. Причины латентной преступности условно можно разделить на объективные и субъективные.
К субъективным относятся:
– неверие потерпевших или очевидцев преступления в способность правоохранительных органов обеспечить неотвратимость наказания. Такая оценка основывается на том, что они уже ранее безрезультатно обращались в эти органы за защитой своих прав;
– виктимное поведение потерпевшего, которое может получить негативную оценку (например, потерпевший, которому причинен вред здоровью, сильно оскорбил преступника);
– низкий уровень правосознания определенной части населения, обусловленный либо правовой безграмотностью в оценке поведения как преступного, либо негативными поведенческими установками в отношении правоохранительных органов. Например, лица, занятые незаконной предпринимательской деятельностью, оказавшись потерпевшими, обращаются за помощью не в правоохранительные органы, а в криминальные структуры.
К объективным причинам латентной преступности относятся:
– недостаточная численность правоохранительных органов, их перегруженность, слабая материальная база и другие факторы организационного характера;
– особенности механизма совершения ряда преступлений. Например, скрытый механизм совершения и высокая латентность взяточничества объясняются тем, что в этом преступлении нет жертвы. Поэтому каждый из участников взяточничества не заинтересован в сообщении о факте взятки правоохранительным органам;
– несовершенство показателей эффективности деятельности уголовной юстиции. Например, сокрытие работниками правоохранительных органов преступлений во многом обусловлено тем, что их деятельность оценивается по показателям роста или снижения количества зарегистрированных преступлений;
– наличие более эффективных, чем уголовная юстиция, способов разрешения проблем, порожденных некоторыми преступлениями. В основном это касается преступлений, не представляющих большой общественной опасности. Например, возникший конфликт на основе оскорбления одним лицом другого более эффективно разрешается обычными житейскими способами, поэтому уголовные дела об оскорблении возбуждаются по жалобе потерпевшего;
– отсутствие реальной правовой защищенности потерпевших и очевидцев преступления от расправы со стороны преступников. В этих случаях не каждый гражданин решится сделать заявление о совершенном преступлении.
Выявление латентной преступности осуществляется по двум направлениям.
Во-первых, устанавливается общий уровень латентной преступности с помощью специальных формул на основе имеющихся статистических данных о преступности,[70] путем опроса населения и экспертных оценок специалистов.
Во-вторых, выявляются конкретные преступления, которые по различным причинам оказались незарегистрированными. В этом случае применяются методы оперативной работы, метод анализа документов (постановлений об отказе в возбуждении уголовного дела, материалов судебно-медицинских экспертиз, жалоб в различные государственные органы). Анализируется информация, поступающая на радио и телевидение, в печатные издания.[71]
Методики выявления латентной преступности пока не нашли широкого применения на практике, так как они являются слишком сложными. В настоящее время необходимы более простые и удобные методики.
Наиболее существенные параметры, отражающие качественно-количественную определенность объекта в пространстве и времени, позволяют не только установить регионально-криминологические закономерности, но и проследить динамику развития. Это обеспечивает решение проблем прогнозирования преступности и управления социальной и специальной профилактикой. Эти проблемы тесно взаимосвязаны, поскольку прогнозирование качественного состояния объекта методами системного анализа предваряется выявлением количественных характеристик по основным параметрам системы.
Системный подход к исследованию преступности обеспечивает широкие возможности для использования методов математического моделирования. Суть последних заключается в построении такой модели, которая наиболее адекватно отвечала бы реальной социальной обстановке в регионе и достаточно точно отражала бы пространственно-временные закономерности взаимосвязей между социальными процессами и состоянием преступности. Основанные на использовании этого метода модели по своему характеру являются динамическими моделями.[72] При этом такая модель динамики состояния преступности в конкретном регионе должна отражать не только динамику развития преступности под влиянием социальных процессов, но и явления самодетерминации преступности, деятельность институтов правоохранительной и профилактической систем, другие специфические факторы.
Анализ практики криминологического моделирования показывает, что в качестве основы чаще всего используются криминологически трансформированные модели, отражающие различные стороны развития региональных социальных систем. Наибольшее распространение получила специализированная модель демографического развития региона, блоки которой расширены за счет группы факторов «движений уголовно-правового характера», способная решать задачи анализа прогнозирования динамики преступности в регионе. Здесь следует особо выделить то обстоятельство, что подобные модели содержат значительные элементы упрощения реальной социальной обстановки, и поскольку в них отсутствует системный охват многих социальных процессов и явлений, они не могут полно отразить всю сложность исследуемого объекта. Более перспективным с позиций решения последней задачи, на наш взгляд, является использование имитационных моделей социально-экономического или социально-экологического развития региона,[73] в основные блоки которых входят факторы, определяющие развитие криминологически значимых процессов и явлений. Для разработки столь сложной социально-криминологической модели требуется теоретико-методологическое обеспечение, т. е. использование принятых в криминологии понятий. Таким фундаментальным понятием, адекватно отражающим состояние преступности в регионе, по нашему мнению, могла бы стать категория «социально-криминологическая обстановка».
