Борис Волженкин - Избранные труды
Советские юристы, исследовавшие социальную сущность вины, усматривают ее в отрицательном отношении субъекта к интересам общества, его моральным и правовым требованиям, неуважении прав и интересов других членов общества.[360] Наличие умышленной или неосторожной вины означает, что в совершение общественно опасного деяния включалась личность субъекта преступления как разумного существа, способного правильно расценивать фактическое содержание в общественную значимость своего поступка и руководить своим поведением; включалась личность субъекта со свойственной ей системой отношений к действительности, ценностных ориентаций, установок и мотивов и т. д.
Вина, таким образом, позволяет в большей или меньшей степени связать деяние с нравственно-психологическими особенностями личности преступника, позволяет утверждать, что преступление является следствием и проявлением этих личностных свойств. Преступление это общественно-опасное поведение субъекта, оно является следствием присущих этому субъекту антисоциальных качеств, которые и выступают в качестве «непосредственной» причины всех преступлений, ибо именно они определяют сущность преступления, как виновного общественно опасного деяния.
В данном случае мы допускаем предельное обобщение, ибо говорим о том общем, что является сутью причины всех конкретных преступлений. Поскольку социальная сущность всех преступлений едина, то едина и социальная сущность, природа тех черт личности, которые выступают в качестве причины преступления, хотя конкретное выражение этих отрицательных социальных качеств может быть весьма различным. В одних случаях мы встречаемся с общей антиобщественной настроенностью субъекта, с антиобщественными установками, в других – перед нами личность, социально не воспитанная, дефектная в каком-либо отношении, нравственно противоречивая, неустойчивая и т. д.[361]
Положение об отрицательных социальных качествах личности как причине преступления является справедливым, по нашему мнению, в отношении как умышленных (предумышленных и ситуативных), так и неосторожных преступлений.
Мы уже приводили высказывания В. Н. Кудрявцева, который полагает, что антиобщественная направленность личности действительно во многих случаях является основной причиной преступления, но в других случаях ближайшая, непосредственная причина усматривается в конкретной жизненной ситуации (например, в неправильном поведении потерпевшего). И вообще «категории причины и условия меняются местами в разных типах преступного поведения».[362] Иначе говоря, некоторые обстоятельства, бывшие в одном случае причиной преступления, в другом случае являются лишь условиями его совершения.
Эта позиция получила полное одобрение в учебнике «Криминология» и в некоторых работах А. Б. Сахарова.[363] Впрочем, положения, изложенные в учебнике, заслуживают специального рассмотрения.
«Под причинами конкретного преступления, – говорится в учебнике, – понимаются те явления и процессы, которые вызвали у данного лица решимость совершить умышленное преступление или привели к совершению им преступления по неосторожности».[364]
Развивая это положение, авторы учебника определяют причину конкретного преступления как взаимодействие двух групп явлений: жизненной ситуации перед совершением преступления и социальных качеств личности. В большинстве случаев в качестве определяющей причины выступает антиобщественная направленность личности, но не исключено, что основной причиной могут быть и такие обстоятельства, которые прямо связаны с обстановкой совершения преступления (например, неправильное поведение потерпевшего.[365]
Интересно, что здесь же приводится пример и резонно утверждается, что неправильное поведение, насилие со стороны потерпевшего явилось поводом к совершению преступления.[366] В результате – наглядное подтверждение того, как отнесение обстоятельств, характеризующих предпреступную ситуацию, к причинам преступления приводит к недопустимому с философских позиций смешению понятий причины и повода.
В приведенных высказываниях, конечно, верно то, что обстоятельства, характеризующие конкретную жизненную ситуацию, в которой оказался субъект (стечение неблагоприятных личных, семейных или иных обстоятельств, серьезные материальные затруднения, угроза или принуждение со стороны других лиц, неправильное поведение потерпевшего и т. п.), играют важную роль при формировании умысла, возникновении намерения совершить преступление. Но позволительно спросить, всякий ли человек, оказавшийся в подобной ситуации, совершит преступление?
О преступном виновном поведении правомерно ставить вопрос лишь тогда, когда при самой неблагоприятной ситуации у субъекта объективно существует возможность непротивоправного разрешения конфликта, имеются варианты, «поле возможностей», как правильно пишет об этом В. Н. Кудрявцев.[367] Сам субъект в силу тех или иных качеств выбирает определенный вариант поведения из числа объективно возможных при данных условиях.
Уличив, предположим, супруга в неверности, один человек расторгнет брак, другой – простит и будет продолжать совместную жизнь, а третий – совершит убийство. Потеряв деньги и оказавшись в весьма затруднительном материальном положении, разные субъекты опять-таки будут действовать по разному: один найдет дополнительный легальный источник дохода, другой резко сократит расходы, третий совершит хищение и т. д. Таким образом, и в крайне отрицательных жизненных ситуациях поведение человека определяется его социальными качествами.[368]
Ситуацию нельзя считать причиной антиобщественного поведения еще и потому, что одна и та же объективная ситуация по разному отражается, воспринимается, расценивается различными субъектами в силу их нравственных и психических особенностей.[369]
В литературе уже отмечалось, что усматривать причину преступлений не в социальных качествах субъектов, а в неблагоприятном воздействии конкретной жизненной ситуации, значит смешивать понятия причины и условия.[370] В отличие от условий причина порождает следствие, выражает его сущность, определяет его природу. Сущность преступления как общественно опасного деяния определяют (порождают) антисоциальные качества виновного субъекта. Мы ведь говорим о причине преступления, виновного антиобщественного поступка, нарушения закона, а не просто о причине данного события, т. е. нас интересует лишь социально-значимый, правовой аспект этого события. В той же неблагоприятной ситуации человек с надлежащей социальной ориентацией, взглядами и привычками не совершит преступления. Если же считать, что личностные качества человека тут ни при чем, что любой человек в данной ситуации совершил бы правонарушение, то, действительно, причиной происшедшего будет являться конкретная обстановка, жизненная ситуация, которая не создавала возможностей для выбора вариантов поведения (например, непреодолимая сила). Но в подобном случае вообще нет преступления как виновного общественно опасного поступка. Следовательно, не ситуация определяет выбор преступного варианта поведения, а отрицательные социальные качества человека, которые и являются причиной преступления.
В. Г. Танасевич правильно усматривает принципиальное отличие причины от условия в том, «что несмотря ни на какую важность того или иного условия, как бы ни возрастала роль того или иного условия в общем комплексе обстоятельств, обусловливающих совершение преступления, по своей природе условие не может быть причиной». И далее: «…при отнесении того или иного явления к причинам или условиям решает вопрос не важность его роли в общем комплексе обстоятельств, обусловивших следствие, а характер этой роли».[371]
Событие (преступление) наступает лишь при наличии комплекса необходимых и достаточных внешних и внутренних условий. Условия способствуют действию причины, однако, сами по себе, при отсутствии причины, выражающей специфику, сущность, следствия, последнее вызвать не могут.[372]
Особенно остро проблема причины возникает применительно к преступлениям, совершенным по неосторожности. Встречаются утверждения, что в этих случаях, как правило, нет оснований говорить о каких-либо социальных отрицательных качествах субъектов, а причиной их совершения является лишь неблагоприятная жизненная ситуация.[373]
Конец ознакомительного фрагмента.
