Юлия Аргунова - Врачебная тайна. Вопросы и ответы
Действия по распространению сведений могут быть совершены как лицом, предварительно их собравшим, так и тем, кто их не собирал, но кому они стали известны.
Как следует из диспозиции ч. 1 ст. 137 УК РФ, для привлечения лица к уголовной ответственности собирание и распространение сведений должны быть незаконными и совершенными без согласия лица. Диспозиция данной нормы уголовного закона является бланкетной, а значит, норма подлежит применению в системном единстве с положениями иных нормативных правовых актов, регламентирующих отношения, возникающие в данном случае при исполнении законодательства об охране врачебной тайны.
Исходя из предписаний ч. 1 ст. 23 и ч. 1 ст. 24 Конституции РФ, конфиденциальным характером обладает любая информация о частной жизни лица, а потому она во всяком случае относится к сведениям ограниченного доступа. Право на неприкосновенность частной жизни, личную тайну означает предоставленную человеку и гарантированную государством возможность контролировать информацию о самом себе, препятствовать разглашению сведений личного, интимного характера; в понятие «частная жизнь» включается та область жизнедеятельности человека, которая относится к отдельному лицу, касается только его и не подлежит контролю со стороны общества и государства, если носит непротивоправный характер. Соответственно, лишь само лицо вправе определить, какие именно сведения, имеющие отношение к его частной жизни, должны оставаться в тайне, а потому и сбор, хранение, использование и распространение такой информации, не доверенной никому, не допускается без согласия данного лица.[96]
Отсюда можно заключить, что согласие лица на сбор и распространение сведений о состоянии его здоровья требуется, прежде всего, в тех случаев, когда такие сведения лицом никому не доверялись, например, лицо ранее в медицинские учреждения по поводу своего состояния не обращалось, и такие сведения пока не приобрели статус врачебной тайны.
Как отметил Конституционный Суд РФ, предполагается, что реализация другого конституционного права – права каждого свободно искать, получать, передавать, производить и распространять информацию любым законным способом (ч. 4 ст. 29 Конституции РФ) возможна только в порядке, установленном законом, и что федеральный законодатель правомочен определить законные способы получения информации. Следовательно, собирание или распространение информации о частной жизни лица допускается лишь в предусмотренном законом порядке и лишь в отношении тех сведений, которые уже официально кому-либо доверены самим лицом и в законном порядке собраны, хранятся, используются и могут распространяться.[97]
Если лицо обращалось в медучреждение и (или) его медицинские и другие конфиденциальные сведения были зафиксированы при иных обстоятельствах (например, в связи с необходимостью прохождения военно-врачебной экспертизы), то в этих случаях сведения медицинского характера приобретают статус врачебной тайны. Незаконными, то есть совершенными в нарушение закона, будут являться такие действия по собиранию и распространению сведений, которые произведены в нарушение ст. 13 Закона об охране здоровья, ст. 9 Закона о психиатрической помощи, требований Федерального закона «О персональных данных», положений других законодательных актов, рассмотренных нами в предыдущих разделах пособия.
Действия будут признаны незаконными:
1) при отсутствии согласия самого гражданина на собирание или распространение о нем сведений в случаях, когда такое согласие предусмотрено законом;
2) когда такое согласие не требуется, однако сбор или распространение информации производились лицом, не уполномоченным на совершение этих действий, либо лицом, имеющим полномочия на собирание (распространение) информации, но осуществившим свои действия при отсутствии предусмотренных законодательством оснований.
Представляется, впрочем, что не каждый случай незаконного собирания сведений, составляющих врачебную тайну, должен влечь меры уголовно-правового воздействия. Это относится, в частности к судебным экспертам, которым поручается производство, например, судебно-психиатрической экспертизы. Согласно Федеральному закону от 31 мая 2001 г. № 73 «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» эксперт не вправе самостоятельно собирать материалы для производства судебной экспертизы. Однако, зачастую, сведений, имеющихся в материалах уголовного или гражданского дела, недостаточно для решения диагностических и экспертных вопросов. Обращение к следователю по поводу предоставления дополнительных сведений чревато нарушением сроков проведения экспертизы, а также вероятностью получения не вполне пригодной для эксперта информации. Ранее действовавшее законодательство такого запрета не предусматривало, и судебные эксперты могли вызывать родственников подэкспертного для сбора анамнеза и затем использовали полученную информацию в своих заключениях. В некоторых, хотя и очень редких, случаях эксперты, испытывая дефицит информации о подэкспертном, в основном, по гражданскому делу, например по делу о признании лица недееспособным, иногда все же предпринимают самостоятельные попытки собрать кое-какую значимую для производства экспертизы информацию. Даже несмотря на то, что эксперт будет действовать с предварительного согласия подэкспертного и «из благих побуждений», его действия будут все равно считаться противозаконными.
На практике вопрос о том, какое «собирание» сведений о состоянии здоровья лица следует квалифицировать как «незаконное» (кроме как произведенное без согласия лица), решается неоднозначно. Закон определяет законные способы лишь разглашения таких сведений (ч. 3 и 4 ст. 13 Закона об охране здоровья), но не их собирания. В приведенных выше многочисленных судебных решениях по искам граждан к правоохранительным органам, запросившим сведения, и к медицинским организациям, их предоставившим, суды при явном нарушении закона обеими сторонами признают незаконным лишь предоставление таких сведений, ссылаясь при этом на ч. 4 ст. 13 Закона об охране здоровья, предусматривающую, по мнению судов, лишь правила предоставления сведений, а не правила их запроса. Поэтому действия учреждений и лиц, собирающих сведения путем их запроса, из-за однобокой позиции судов и некоторой неопределенности в законе остаются безнаказанными. А все бремя ответственности несут медицинские учреждения.
С другой стороны, уголовную ответственность должно влечь не всякое действие по сбору сведений о состоянии здоровья человека, а лишь такое, которое характеризуется общественной опасностью. Общественная опасность является одним из признаков преступления. Нельзя относить к криминальному собиранию сведений, например, расспрашивание соседей друг друга о самочувствии третьего соседа без согласия последнего. Обратимся для сравнения к другой (смежной) норме УК РФ – ч. 1 ст. 183 УК РФ. Она предусматривает ответственность за собирание сведений, составляющих коммерческую, налоговую и банковскую тайну, путем похищения документов, подкупа или угроз, а равно иным незаконным способом. В отличие от этой нормы, ч. 1 ст. 137 УК РФ криминализирует любые действия по сбору сведений, составляющих врачебную тайну, без согласия лица, что, на наш взгляд, не вполне обоснованно. За незаконное собирание сведений (в отличие от незаконного разглашения) не предусмотрено иной, кроме уголовной, ответственности.
Состав преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 137 УК РФ, является формальным. Это означает, что преступление считается оконченным с момента совершения действий по сбору конфиденциальной информации или ее передаче. Мотив, цель и последствия (вред, ущерб) совершенного деяния на его квалификацию по ст. 137 УК РФ не влияют. Они могут учитываться судом при назначении наказания.
В соответствии с ранее действовавшей редакцией этой нормы состав данного преступления был материальным, то есть для привлечения лица к ответственности требовалось, чтобы деяние было совершено из корыстной или иной личной заинтересованности и причинило вред правам и законным интересам гражданина.
Личная заинтересованность могла выражаться, например, в стремлении отомстить обидчику, устранить конкурента, навредить недоброжелателю, скомпрометировать соперника, извлечь иную выгоду, например, привлечь таким образом внимание к собственной персоне, либо, наоборот, переключить внимание на человека, сведения о котором лицо распространило, скрыть свою некомпетентность, допущенную ошибку и пр.
Вред правам и законным интересам потерпевшего мог быть моральным и (или) имущественным и выразиться в отказе в приеме на работу, увольнении, в срыве заключения выгодного контракта, стажировки, участия в конкурсе, в разладе в семье и т. д. Федеральный закон от 8 декабря 2003 г. № 162-ФЗ вывел из состава преступления указанные обязательные элементы, чем фактически ужесточил ответственность по этой статье. Предполагается, что вред правам (благам) человека наносится уже самим фактом собирания (распространения) такой информации без каких-либо выраженных негативных для этого человека последствий, вызванных реакцией окружающих на открывшуюся личную информацию о человеке, которая перестала быть его тайной. Например, оглашение сведений о состоянии здоровья человека никак не отразилось на его реноме либо даже переменило отношение к нему сослуживцев в лучшую сторону, они стали проявлять к нему заботу, а работодатель разработал для него щадящий график работы.
