Андрей Лушников - Развитие науки финансового права в России
По возвращении в Москву он сдал магистерский экзамен по политэкономии и статистике, но педагогическую деятельность так и не начал. Его прельщала государственная служба, и в 1883 г. В. Т. Судейкин поступает в Министерство финансов: сначала в Особую канцелярию по кредитной части, а с 1885 г. назначается на должность податного инспектора Петербурга. Некоторое время он был управляющим канцелярией Виленского генерал-губернатора. При этом честолюбивый чиновник не прекращает научных занятий и в 1892 г. в Московском университете защищает магистерскую диссертацию по политической экономии «Государственный банк. Исследование его устройства, экономического и финансового значения» (по монографии, опубликованной годом ранее)[427]. В целом она была высоко оценена современниками. В диссертационном исследовании автор обращал особое внимание на ту опасность, которую заключает в себе связь государственного банка с финансовым управлением страны[428]. Отмечалось, что как прежние казенные учреждения, так и современный автору Государственный банк одинаково страдают от этой связи и занимаются выполнением преимущественно финансовых задач в ущерб народно-экономическим.
При этом В. Т. Судейкин приводил иной опыт, иное устройство центральных банков: английского, французского, имперского германского и австро-венгерского. Автор отмечает, что каждое государство по-своему организует свои центральные банки, но, тем не менее, можно выявить и общие закономерности. К таковым относятся: их независимость от министерства финансов, наличие права выпуска банкнот для поддержания стабильности денежного обращения. Рассмотрев зарубежный опыт, ученый обратился к изучению истории становления Государственного банка в России, подробно проанализировал операции Госбанка (активные, пассивные), его собственные средства, резервный капитал, операции по приему вкладов.
В заключении автор приходит к выводу о необходимости капитальной реформы, поскольку Госбанк по его организации и правовым основам деятельности не готов выполнять возложенные на него функции. Следовательно, «нельзя думать об упрочении металлической валюты в стране, пока Центральный банк не получит правильного устройства»[429].
В связи с этим автор предлагал ряд изменений в Устав Государственного банка 1860 г. Они были направлены на обеспечение банку более самостоятельного положения, увеличение основного капитала и др. Однако, по мнению П. П. Гензеля, в работе встречаются и различные спорные и не вполне приемлемые положения. Например, это проект неукоснительного и самого широкого развития в народе бережливости путем школ и различных касс[430].
Примечательно, что основные свои научные труды он напечатал в период с 1883 по 1892 г., когда находился на государственной службе[431]. Так, в исследовании, посвященном прямым налогам во Франции, автор поставил своей задачей познакомить читателей с их историческим развитием и современным состоянием. Вся система прямых налогов была сведена к 4 группам: поземельный налог, с окон и дверей, личный и поквартирный, патентный. Первые три построены на раскладочном основании, и только последний – окладной. Он подчеркивал достоинства французской системы обложения по внешним признакам: отсутствие инквизиторского характера, всеобщность обложения, прекрасная постановка податного управления, участие населения в распределении налогов, дешевизна взимания. Но при этом отмечал и крупный недостаток французской налоговой системы – непропорциональность обложения. Относительно поземельного кредита В. Т. Судейкин предлагал учитывать опыт стран Запада и обоснованно утверждал, что для решения этой проблемы нет единого способа. На первое место, по мнению ученого, здесь должны выходить экономические и бытовые условия страны. Среди общих условий финансового обустройства крестьян ученый выделил развитие бережного отношения населения к сбережениям, развитие сети кредитных учреждений, устройство сберегательных касс всех видов, ограничение размеров выдаваемых ссуд. С учетом опыта развитых стран он пришел к выводу, что стремление кредитных учреждений к полному удовлетворению потребностей земельных собственников ведет к увеличению задолженности заемщиков, причем сельхозпроизводители более нуждаются не в долгосрочном, а краткосрочном кредите. Из этого следовало, что российская система кредитных учреждений должна ориентироваться как на общие условия кредитования, так и учитывать особые черты российской экономики и юридического быта.
П. П. Гензель оценил эту книгу как «обстоятельную брошюру которая знакомит вкратце с историей французских прямых налогов и их современной организацией»[432]. Другой российский ученый, профессор Демидовского юридического лицея А. А. Исаев, не соглашался с некоторыми выводами и положениями Судейкина. Тем не менее он «охотно признал его труд очень полезным вкладом в нашу экономическую литературу»[433].
Заслуживают внимания и исследования ученого, посвященные денежному обращению. Так, свой исторический очерк «Восстановление металлического денежного обращения в России (1839–1843)» он посвятил денежной реформе Е. Ф. Канкрина. При этом В. Т. Судейкин проводит интересную аналогию между событиями, предшествующими реформе 1839–1843 гг., и состоянием денежной системы накануне 1890 г. И в том и другом случае имели место чрезмерные выпуски бумажных денег, соответственно ассигнаций и кредитных билетов. В. Т. Судейкин проанализировал причины и ход проведения реформы. В ходе исследования он ставит вопрос, были ли приняты Канкриным достаточные меры для укрепления и упрочения металлического обращения. Отвечая на поставленный вопрос, ученый проводит сравнительный анализ с Западной Европой, где право выпуска банкнот было предоставлено центральным банкам государств.
В России, как утверждал ученый, проведенная денежная реформа не создала действительно кредитных билетов. Под этим названием «были водворены в народное обращение те же бумажные деньги, неразменные, а совсем не кредитные знаки вроде банковых билетов»[434]. В результате исследования ученый делает вывод, что «при графе Канкрине металлическое обращение было восстановлено, но не было принято достаточно мер для его укрепления»[435].
Часть своих работ он опубликовал под псевдонимом «Старый профессор», причем взял он его будучи совсем не старым и даже еще не профессором. Опубликованные в литературе данные о нем фрагментарны[436]. По внешнему виду он принадлежит к достаточно яркому среднерусскому типажу: немного курносый нос, кустистые брови, густая, но коротко стриженная борода, с добавлением интеллигентского пенсне, высокого лба интеллектуала и чуть ироничного взгляда информированного оптимиста.
В период работы в Министерстве финансов Власий Тимофеевич не утратил тяги к педагогическому труду. Со второй половины 80-х гг. он начал преподавать в столичном Коммерческом училище курс таможенного законодательства[437]. Наконец, с 1892 г. он начинает читать лекции в Санкт-Петербургском университете сначала по истории финансов, а затем параллельные лекции по финансовому праву. Одновременно он продолжил до середины 90-х гг. преподавание в Коммерческом училище. При этом к таможенному праву добавилось торговое право[438]. В начале XX в. приват-доцент В. Т. Судейкин, помимо параллельного курса финансового права, вел спецкурсы «Финансовая политика России в XIX в.» и «Экономическая и финансовая политика России с 1861 по 1912 г.».
Совмещение работы в Минфине с преподаванием отнимало слишком много сил и времени, и после 1892 г. он подготовил всего несколько относительно крупных публикаций[439]. Одной из них являлось исследование «Замечательная эпоха в истории русских финансов». Как отмечал П. П. Гензель, это был «интересный, написанный прекрасным языком очерк экономической и финансовой политики Н. Х. Бунге и И. А. Вышнеградского»[440].
В. Т. Судейкин горячо одобрял финансовую политику Н. Х. Бунге, оценивал ее как первый серьезный шаг к введению большей равномерности в российскую систему налогообложения и к поднятию экономического уровня низших слоев населения. Политика И. А. Вышнеградского, по мнению ученого, не отличалась просвещенным взглядом, выражалась, главным образом, в неумолимом сведении росписей без дефицитов, была лишена перспективы и сводилась к мимолетным финансовым эффектам.
После революционных событий 1917 г. он эмигрировал во Францию, а последняя известная нам работа ученого вышла в Ницце в 1928 г. «Император Николай II и его царствование».[441] Носит она ярко выраженный промонархический характер. В этой работе автор ставит целый ряд вопросов. Виновен ли Император Николай II в революции? Была ли революция необходима и неизбежна? По мнению Судейкина, Россия при Николае II быстро и неизменно прогрессировала во всех отношениях, он приводит факты и цифры роста промышленности, торговли и т. д. Отречение царя он считал величайшей ошибкой и несчастьем для России. А виноват в этой ошибке не Император Николай II, а его окружение и Государственная Дума.
