Олег Кутафин - Российская автономия
Е. И. Козлова считала, что наличие среди форм национального самоопределения как суверенных государств (союзных республик), так и несуверенных, автономных государств (АССР) связано с необходимостью обеспечения наиболее целесообразных для каждой данной национальности условий ее государственно-правового существования с учетом всей совокупности факторов, определяющих ее развитие, объема той помощи, в которой она нуждается. Автономный статус АССР обеспечил им необходимую помощь со стороны союзных республик, позволил органам АССР опираться в значительной мере на помощь, содействие и руководство союзной республики.
Характеризуя АССР как несуверенное государство, Е. И. Козлова отмечала, что национальный суверенитет в АССР реализуется непосредственно, тогда как в осуществлении государственного суверенитета АССР участвует через союзную республику в качестве составной части суверенного государства. Такая форма реализации государственного суверенитета, считала она, вытекает из специфики автономного статуса государства, ибо автономия не предполагает государственного суверенитета.
Е. И. Козлова определяла автономную республику как советское социалистическое государство, находящееся в составе союзной республики и осуществляющее государственную власть вне пределов прав Союза ССР и союзной республики на автономных началах[324].
В другой ее работе автономная республика определяется как советское социалистическое государство в составе союзной республики, олицетворяющее политическую организацию и власть всего народа республики, воплощающее на принципах социалистического интернационализма национальный суверенитет нации, народности, давшей имя республике, и осуществляющее на началах самостоятельности решение вопросов, относящихся к ее ведению, вне пределов прав Союза ССР и союзной республики[325].
Ш. Ш. Ягудин рассматривал автономную республику как прямое выражение суверенитета нации, давшей имя республике. Он считал, что национальный суверенитет в АССР реализуется непосредственно, но такая реализация возможна лишь через суверенный, государственно-правовой механизм, в качестве которого и выступает автономная республика.
«Таким образом, природа автономной республики, – писал он, – не может быть истолкована односторонне, ее нельзя рассматривать в отрыве от единой системы советской государственности. АССР осуществляет государственную власть суверенно или несуверенно в зависимости от характера решаемых ею вопросов»[326].
Ш. Ш. Ягудин определял автономную республику как советское социалистическое государство, находящееся в составе союзной республики и вне пределов прав Союза ССР и союзной республики самостоятельно решающее вопросы, относящиеся к ее ведению.
Рассматривая вопрос о понятии и содержании государственной власти автономной республики, Ш. Ш. Ягудин характеризовал государственную власть автономной республики как механизм возведения в закон и реализации государственной воли народа автономной республики. Он считал, что государственная власть автономной республики является единой и верховной в решении вопросов, связанных с осуществлением национального и народного суверенитета в АССР.
Ученый указывал, что на территории АССР действуют три вида единой по своей сущности советской общенародной государственной власти: государственная власть Союза ССР, государственная власть союзной и автономной республик. Автономная республика реализует все эти виды властной деятельности, поскольку специальный аппарат для осуществления вышестоящей государственной власти на ее территории невелик и не охватывает многие сферы государственной деятельности. Однако если свою государственную власть автономная республика осуществляет верховно, то государственную власть Союза ССР и союзной республики – только самостоятельно. В последнем случае, указывал он, автономная республика наделяется соответствующими полномочиями, составляющими часть ее компетенции, а высшие органы власти и управления АССР выполняют функции обычных звеньев единой системы органов государственной власти и управления Союза ССР и союзной республики.
«Государственная власть автономной республики, – писал ученый, – конкретно проявляется в следующих своих функциях: регулятивной (нормативное регулирование общественных отношений); организаторской (организация исполнения партийных и государственных решений); охранительной (охрана общественного и государственного строя, прав и свобод граждан); так называемых внешних связей (участие в формировании и деятельности государственных органов Союза ССР и союзной республики, взаимоотношения с другими советскими республиками). Функции государственной власти АССР материализуются и раскрываются в соответствующих функциях государства и его органов»[327].
Основной формой осуществления государственной власти в АССР он видел единую систему представительных органов – Советов народных депутатов, которые реализуют в той или иной степени все функции государственной власти, в их руках сосредоточиваются все нити государственного руководства.
В другой своей работе, посвященной политико-правовому статусу автономной республики в советской федерации, Ш. Ш. Ягудин выступает против уравнения статуса всех национальных республик, не разделяя их на союзные и автономные. Он считал, что такая постановка вопроса, с одной стороны, практически «смазывает» абсолютно разные формы федерализма, основанные на договоре и на автономии, а с другой стороны, ведет к преждевременной ликвидации автономных республик, хотя их государственно-правовой потенциал для многих народов далеко не исчерпан.
Он полагал, что дальнейшие шаги, связанные с повышением правового статуса автономной республики, логично требуют конституционного признания и оформления суверенной природы АССР, поскольку, по его убеждению, всякое «государство обладает таким неотъемлемым свойством, как суверенитет, что по своей политико-правовой природе оно не может не быть суверенным»[328].
Исследователь считал, что, рассматривая вопрос о суверенитете автономной республики, необходимо иметь в виду особенности АССР как автономного государства, т. е. государства, существующего не отдельно, а находящегося в составе другого государства – союзной республики. Он находил, что в силу этого суверенитета АССР не может быть точно таким же, как у союзной республики или Союза ССР. «По нашему мнению, – писал он, – государственный суверенитет – не застывшая категория; она развивается вместе с государством, всей нашей действительностью, особенно в современный период, что требует и нового ее осмысления. Полагаем, что можно выделить такую разновидность государственного суверенитета в СССР, как суверенитет автономного государства. Его можно определить как право АССР верховно, независимо и самостоятельно решать все вопросы своей государственной жизни, реализации национального и народного суверенитета в соответствии с законодательством Союза ССР и союзной республики. Следовательно, суверенитет автономного государства не есть какой-то урезанный, ограниченный суверенитет. Это суверенитет иной, чем у союзной республики, модификация. Он присущ автономной республике с момента ее возникновения. Отсутствие в советских конституциях прямого признания суверенитета автономной республики, как это сделано в отношении суверенитета Союза ССР и союзных республик, на наш взгляд, вовсе не означает отсутствия самой его реальности и это можно рассматривать как конституционный пробел, связанный с недостаточной научной разработкой проблемы суверенитета, который необходимо восполнить»[329].
Р. Ш. Хафизов считал, что автономная республика как одна из форм национальной государственности народов СССР гармонически сочетает в себе национальные и интернациональные начала. «Высшая, политическая форма автономии, – писал он, – основывается на взаимодействии, взаимном влиянии и проникновении интернациональных и национальных начал советского народа, составляющих его наций и народностей, а также взаимодействии и взаимовлиянии друг на друга Союза ССР в целом, союзных республик и входящих в их состав автономных республик»[330].
М. Г. Кириченко указывал, что автономная республика явилась первой формой национальной автономии, возникшей после Октябрьской революции на территории Советской России. Это был первый опыт национально-государственного устройства малочисленных наций и народностей, подавляющее большинство которых никогда не имели ни своей государственности, ни даже самой примитивной автономии.
М. Г. Кириченко отмечал, что до введения в действие Конституции СССР 1936 г. и Конституции РСФСР 1937 г. правовое положение АССР в составе Российской Федерации было неодинаковым. Только пять автономных республик непосредственно входили в состав РСФСР, и, следовательно, их высшие органы власти по всем вопросам непосредственно были связаны с высшими органами власти Российской Федерации. Отдельные АССР входили в состав краев.
