Покровский Иосиф - История римского права
Таким образом, во многих отношениях экстраординарный процесс сохраняет черты прежнего чисто административного разбирательства; но, с другой стороны, сделавшись нормальной формой гражданского суда, он естественно должен был усвоить себе и некоторые черты этого последнего, и прежде всего должен был проникнуться принципом состязательности (суд начинает дело только по жалобе истца, суд сам не собирает доказательств, суд не приговаривает к большему, чем просит истец, и т. д.).
К сказанному нужно прибавить еще следующее. В экстраординарном процессе в значительной степени подвергается ограничению принцип публичности: суд производится не на глазах у всех, как это было в процессе формулярном, а в закрытом помещении (secretarium или secretum), куда доступ публике ограничен. Развивается письменность в производстве: почти все происходящее на суде заносится в судебный протокол. Наконец, процесс перестал быть теперь даровым: тяжущиеся должны вносить известные судебные пошлины (sportulae) на покрытие канцелярских расходов и т. д.
Подвергаясь в периоде от Диоклетиана до Юстиниана лишь некоторым несущественным изменениям, описанный когниционный процесс ко времени Юстиниана приобрел вид так называемого либеллярного процесса. Название это дает Юстиниановому производству еще большее развитие письменных актов — libelli, — чем это было в эпоху Диоклетиана. Иск начинается подачей искового прошения — libellus conventionis. Проверив формальную правильность прошения (подсудность и т. д.), суд сам препровождает его через своего посыльного (apparitor) ответчику с предложением явиться в назначенный день на суд. Посланный apparitor должен взять от ответчика такое или иное обеспечение в том, что он действительно явится (cautio judicio sisti); в противном случае он может даже быть подвергнут аресту. Если ответчик возражает на иск, его возражение облекается также в письменную форму — libellus contradictionis. Разбор происходит в прежнем порядке; приговор дается также в письменной форме и называется теперь старым именем sententia.
§ 37. Уголовное право и уголовный суд
Существеннейшие реформы, внесенные империей — республиканской и абсолютной — в область уголовного права и уголовного суда, сводятся главнейшим образом к следующему.
В области уголовного суда quaestiones perpetuae и суд сената мало — помалу оттесняются, а затем и вовсе устраняются уголовной юрисдикцией императорских чиновников — praefectus urbi для Рима, praefectus praetorio для Италии и провинциальных наместников для провинций. С установлением при Диоклетиане нового административного деления нормальным органом суда первой инстанции, как и в делах гражданских, являются praesides provinciarum, на решения которых может последовать затем апелляция к властям высшим. Чиновники эти судят по началам инквизиционного разбирательства extra ordinem. Что касается инициативы в преследовании преступлений, то частная accusatio не отменяется, но перестает быть исключительной: рядом с ней допускается и преследование по почину власти, ex officio. Кроме нормального порядка суда, в эпоху абсолютной монархии развиваются специальные суды для отдельных сословий — сенаторов, придворных, солдат и духовных.
В области материального уголовного права основой остаются те регламенты, те leges, которые еще в период республики определяли деятельность отдельных quaestiones perpetuae. Но эти leges были во многом дополнены и изменены позднейшими императорскими указами. Наконец, и юриспруденция не осталась без влияния: комментируя leges и императорские указы, она направляла практику и руководила законодательством. Так, например, республиканское уголовное право преступными считало только умышленные деяния; деяния неосторожные — неосторожное убийство и т. д. — оставались безнаказанными: отсутствие умысла (dolus) делало преступление случайным (casus). Юриспруденция, привыкшая уже в гражданском праве между dolus и casus находить еще среднее — culpa, обратила внимание на преступления неосторожные, и императорское законодательство стало подвергать их наказаниям в зависимости от степени вины. Далее, в республиканском законодательстве покушение не отделялось от совершения и обыкновенно каралось так же, как и это последнее. Юриспруденция проводит и здесь необходимое различие и рекомендует для покушения наказания более мягкие.
Что касается системы преступлений, то общую тенденцию императорской эпохи составляет ее расширение. С одной стороны, республиканское законодательство в этом отношении оставляло большие пробелы, а, с другой стороны, стремясь к водворению большего порядка и спокойствия в стране, императоры склонны были в большей степени накладывать свою карающую руку там, где в период республики обходились без уголовной репрессии. Под влиянием этой тенденции расширяются с точки зрения своего состава старые, предусмотренные в leges, преступления — crimina legitima. Но, кроме этих последних, возникает целый ряд новых преступлений, обложенных наказаниями в различных императорских указах, — так называемые crimina extraordinaria. Сюда относятся прежде всего отмеченные выше преступления неосторожные — убийство, поджог; затем клятвопреступление, stellionatus (особый вид обмана, примерно аналогичный современному понятию «мошенничество»), вытравление плода, оскорбление христианской религии и т. д. Особенного упоминания заслуживает установление уголовных наказаний за delicta privata, то есть за такие деяния, которые раньше давали основание только для такого или иного гражданского иска — например, за furtum (кража); первоначально такая уголовная репрессия была установлена лишь для некоторых особых видов воровства (для feres armati, nocturni, balnearii — «кражи вооруженные, ночные, в банях» и т. д.), а впоследствии и для всякого.
Что касается системы наказаний, то вместо несложности и сравнительной мягкости карательных средств конца республики развивается чрезвычайно сложная и суровая, порою даже варварская, система уголовных кар, причем и здесь сословные различия сказываются иногда в установлении различных наказаний за одно и то же преступление для привилегированных и простых. Восстанавливается исчезнувшая в конце республики смертная казнь, которая в некоторых случаях принимает даже характер квалифицированной (сожженние, распятие на кресте, poena culei — представляет собой квалифицированный вид смертной казни за убийство родственника: преступник зашивался в кожаный мешок вместе со змеёй, обезьяной, петухом и собакой и затем мешок бросали в море). Кроме смертной казни, наиболее частыми формами наказаний являются: каторжные работы в государственных рудниках (condemnatio ad metallum, причем приговоренный eo ipso лишался всяких прав и делался servus poenae — раб, ставший таковым в результате потери прав в наказание за преступление), ссылка в различных видах (aquae et ignis interdictio — изгнание из пределов отечества, deportatio in insulam — ссылка в определенное место; обе формы сопряжены с потерею прав и с превращением преступника в peregrinus dediticius; relegatio — без потери прав), заключение в тюрьму, имущественные штрафы и даже телесное наказание. Высшие наказания, так называемые poenae capitales (смертная казнь и те, которые сопряжены с потерей прав), влекут за собою, в качестве дополнительного, конфискацию имущества. Вообще основной идеей карательной системы является идея отмщения (преступнику) и устрашения (других).
Источники права
§ 38. Jus vetus и leges
В эпоху абсолютной монархии законодательная власть сосредоточивается исключительно в руках императора, вследствие чего единственною формой законодательства являются теперь императорские конституции, приобретающие название leges. Прежнее утверждение сенатом императорских orationes превратилось в простое сообщение сенату указов, уже вполне действительных. Что касается различных форм конституций, то mandata выходят из употребления, а относительно decreta и rescripta постановляется (закон Константина 315 г. — с. 3 Cod. Th. 1, 2), что они имеют силу только для того дела, по поводу которого они даны; они признаются, таким образом, лишь за constitutiones personales. Вследствие этого нормальной формой общего императорского указа (constitutiones generales) остается теперь edictum. В тех случаях, когда императорский указ имеет своим содержанием дарование каких — либо привилегий лицу или целой корпорации, он носит название sanctio pragmatica.
В противоположность императорским конституциям, как leges, все право, созданное прежним законодательством и разработанное юриспруденцией классического периода, называется теперь jus vetus или jus antiquum.
Как было указано выше, с половины III века юриспруденция быстро падает. Юридическое преподавание еще существует; мы имеем следы существования юридических школ в Константинополе, Александрии, Кесарии и Берите, причем наибольшею известностью пользовалась школа в Берите; из среды ее деятелей известны Кирилл, Домнин, Демосфен и Патрикий. Но юридическая литература этого периода скудна и количественно и качественно. Она ограничивается теперь только чисто компилятивной работой, пытаясь на основании выдержек из наиболее распространенных сочинений старых юристов и императорских конституций создавать сборники для того, чтобы облегчить применение права судьями, уже неспособными овладеть всей массой классической литературы. Некоторые из этих компиляций дошли до нас.
