Покровский Иосиф - История римского права
При дворе группируется целая масса разнообразных придворных чиновников (dignitates palatinae), имеющих в то же время характер органов центрального управления. Наиболее важными из них являются: praepositus sacri cubiculi, заведующий царским дворцом, magister officiorum — начальник личной канцелярии императора и вместе с тем заведующий личным составом чиновничества, quaestor sacri palatii — председатель consistorium principis, нечто вроде государственного канцлера, comes largitionum — заведующий государственной казной и финансами вообще, comes rei privatae — заведующий средствами, назначенными на содержание двора, и мн. др.
Затем идет ряд чиновников для управления столицами и провинциями (dignitates civiles). Во главе каждой столицы стоит praefectus urbi, в руках которого сосредоточивается административная и судебная власть в столице. Его ближайшим общим помощником является викарий (vicarius), а затем специальными — praefectus vigilum, praefectus annonae и масса низших curatores.
Что касается местного управления, то вся территория подвергается в этом периоде новому административному разделению. Каждая половина империи — Oriens и Occidens — делится на две префектуры: Восточная половина на префектуры Восточную (Фракия, Малая Азия и Египет) и Иллирийскую (Балканский полуостров), Западная половина на префектуры Италийскую (Италия и Африка) и Галльскую (Галлия и Испания). Во главе каждой префектуры в виде его общего начальника стоит префект претория (prefectus praetorio).
Каждая префектура делится на диоцезы, во главе которых стоят vicarii, и наконец диоцезы делятся на провинции (provinciae), которыми управляют praesides или rectores. Провинции являются основными клеточками этого административного деления, а правители провинций являются поэтому первой административной и судебной инстанцией. В этом делении провинции утратили уже свое прежнее историческое и национальное значение: они только чисто искусственные территориальные единицы.
Возле каждого чиновника группируется штат его низших служащих и его канцелярия (apparitores и officiales).
Провинции, в свою очередь, состоят из более мелких единиц — общин или civitates. Эти общины в своих внутренних делах пользуются известной самостоятельностью, хотя и под сильным контролем правительства. Органами местного, общинного самоуправления являются и теперь местный сенат (decuriones) и выборные муниципальные магистраты. На обязанности этих местных органов, главным образом, декурионов, лежит прежде всего забота о выполнении общиной общегосударственных повинностей — доставление надлежащего количества рекрутов, взыскание государственных податей и т. д.
В этих делах все члены сената отвечают своим имуществом за всякие недочеты и недоборы, и притом все друг за друга по началам круговой поруки. С усилением налогового бремени и с общим экономическим упадком страны такая ответственность делается очень тяжелой, и местная аристократия начинает уклоняться от обязанности декурионов. Чтобы привлечь к ней, правительство принуждено давать декурионам различные сословные и почетные преимущества. Но и это не помогает, и тогда правительство приходит к принудительной организации сословия декурионов, причем всякие попытки выйти из него или уклониться от несения возложенной на него государственной обязанности караются различными наказаниями.
Правительственный контроль над местным самоуправлением осуществляется сначала при посредстве особого, при каждой civitas состоящего curator rei publicae, а с императора Валентиниана при посредстве так называемого defensor civitatis. В лице этого чиновника императоры хотели дать беднейшему населению особого защитника их интересов против более богатых и более сильных (potentiores), но на практике эта идеалистическая функция не осуществилась, и defensor civitatis превратился в судью по мелким делам.
Продолжают существовать и провинциальные сьезды — concilia provinciarum. С установлением христианства языческие религиозные цели этих съездов отпадают, но тем прочнее делаются их деловые функции. Право петиций признается за ними уже de jure, и императоры настоятельно запрещают правителям провинций чинить в этом отношении какие — либо препятствия. Тем не менее, растущее всемогущество бюрократии и ее сплоченность делают это право петиций практически иллюзорным; история дает немало примеров, когда попытки провинциалов добиться таким путем при дворе правды оказывались совершенно бесплодными. Вследствие этого concilia замирают и ко времени Юстиниана почти выходят из употребления.
Наконец, со времен Константина видное общественное значение приобретает церковная организация. Органами церковного управления являются епископы, выбираемые общинами; в их руках сосредоточивается церковное управление, заведование церковными имуществами, а также известная юрисдикционная власть над паствой по делам религии и церкви. Чем далее, тем более влияние церкви растет и отражается в различных областях права.
Переселение центра государственной жизни из Рима в Константинополь, где восточные и эллинистические влияния должны были ощущаться живее, отразилось не только в области государственного устройства и управления. Оно сказалось на всем организме римского права, в частности, и на римском гражданском праве. Уже выше (§ 31) было указано, что распространение римского права на всю территорию империи, явившееся результатом указа Каракаллы, оказалось не в силах искоренить местные права провинций. Особенно упорно сохранялись в жизни местные обычаи эллинистического востока. Период абсолютной империи передвинул лабораторию общеимперского праворазвития как раз в центр этих эллинистических влияний. Во главе государства, в первых рядах бюрократии, среди авторитетных юристов все чаще и чаще появляются провинциалы, выросшие в атмосфере этих влияний. Неудивительно поэтому, если развитие римского права в течение этого периода идет под серьезным напором эллинистических начал и с значительным наклоном в сторону этих последних. Римское право «ориентализируется» (фон Майр).
§ 35. Население
В связи с реорганизацией государственного строя радикально изменилась и сословная организация общества. Из прежних высших сословий сословие всадническое исчезло, а сословие сенаторское превратилось в общеимперскую знать бюрократического характера. В ordo senatorius входят теперь лица, занимавшие высшие ступени в должностной иерархии (дающие право на титул clarissimus), причем сословие это является наследственным, пользуется известными привилегиями (изъятием от местной подсудности и местных повинностей), зато, с другой стороны, несет и свои специальные обязанности (специальные подати и повинности в пользу императора).
Но если в прежнее время сословность касалась только высших слоев, то теперь она распространяется в глубь и захватывает почти все население империи. Характерной тенденцией периода абсолютной монархии по отношению к населению является постепенно проводимое закрепление сословий: естественные общественные классы делаются мало — помалу наследственными, резко разграничиваются друг от друга и каждое из них несет на себе такую или иную государственную повинность, «тягло» (functio). Общей причиной этого явления служит упадок общественной жизнедеятельности, заставляющий государство для удовлетворения его нужд прибегать к принудительному прикреплению различных общественных классов к их профессиям.
Правительству принципата, как было отмечено выше, не чуждо было стремление поднять экономическое благосостояние государства путем установления большего порядка в управлении, реорганизации податной системы, насаждения мелкого крестьянства и т. д. На некоторое время все эти меры имели успех, и благосостояние провинций улучшилось. Однако, это улучшение оказалось непрочным. Продолжительные смуты в конце периода в значительной степени расшатали экономическую жизнь; об этой расшатанности свидетельствуют разнообразные чрезвычайные меры, предпринимавшиеся императором Диоклетианом и другими, против ростовщичества, чрезмерного повышения цен и т. д. Особенно любопытным в этом отношении по своей радикальности представляется известный эдикт императора Диоклетиана de pretiis rerum venalium («о ценах продаваемых товаров») 301 г., в котором устанавливается общая для всей империи такса на все товары и работы; требование цены или платы свыше этой таксы карается различными весьма серьезными штрафами. Но само собою разумеется, что такое принудительное регулирование всего экономического оборота, не принеся ни малейшей пользы, могло вызвать только новые экономические замешательства, и через несколько лет этот эдикт был отменен.
