Томас Мальтус - Опытъ закона о народонаселеніи
Утверждаютъ, что сельскіе работники, имѣющіе коровъ, болѣе трудолюбивы и ведутъ болѣе правильную жизнь, чѣмъ тѣ, которые не имѣютъ ихъ. Это весьма вѣроятно и соотвѣтствуетъ справедливым ожиданіямъ. Но дѣлаемое изъ этого заключеніе, что надѣленіе работниковъ коровами является лучшимъ средствомъ сдѣлать ихъ трудолюбивыми, далеко не обладаетъ тою-же вѣроятностью. Большинство работниковъ, владѣющихъ въ настоящее время коровами, пріобрѣло ихъ цѣною своего трудолюбія. Справедливѣе поэтому сказать, что трудолюбіе доставило имъ коровъ, чѣмъ утверждать обратное — что коровы развили въ нихъ стремленіе къ трудолюбію. Впрочемъ, дѣлая это замѣчаніе, я вовсе не желаю отрицать того обстоятельства, что внезапное надѣленіе земельною собственностью способно иногда пробудить наклонности къ трудолюбію.
Благотворные результаты усвоенной нѣкоторыми работниками привычки держать коровъ, въ дѣйствительности вызваны ограниченнымъ распространеніемъ этой привычки. Даже въ тѣхъ округахъ, гдѣ больше всего такихъ работниковъ, число ихъ все-же незначительно, сравнительно съ общимъ населеніемъ каждаго прихода. Чаще всего это — лучшіе работники, имѣвшіе возможность пріобрѣсти коровъ на собственныя деньги. Къ тому-же выгоды ихъ положенія скорѣе относительны, чѣмъ положительны. Поэтому, замѣченное среди нихъ трудолюбіе и нѣкоторое довольство не дастъ еще основанія для поспѣшнаго вывода, что мы можемъ внушить такое-же трудолюбіе и довольство всему населению, путемъ надѣленія его коровами. Ничто такъ не способствуетъ распространенію заблужденій, какъ привычка смѣшивать относительное съ безусловнымъ или принимать слѣдствіе за причину.
Быть можетъ, мнѣ возразятъ, что всякая мѣра, направленная къ улучшенію положенія бѣдныхъ сельскихъ работниковъ, всякая попытка поставить ихъ въ возможность держать коровъ, не замедлить дать имъ средства для содержанія большаго числа дѣтей и что, слѣдовательно, эти мѣры окажутъ поощреніе размноженію населенія, или, иными словами, нарушать тотъ самый принципъ, который мы старались установить.
Но, если мнѣ удалось разъяснить моимъ читателямъ главную цѣль этого сочиненія, они безъ труда поймутъ, что, совѣтуя не рождать большаго числа дѣтей, чѣмъ какое можетъ быть прокормлено страною, я желаю достигнуть именно того, чтобы всѣ рождающіяся дѣти были накормлены и воспитаны. По самой сущности вещей невозможно оказать бѣднымъ какое-бы то ни было вспомоществованіе, не поставивъ ихъ тѣмъ самымъ въ возможность сохранить лучше своихъ дѣтей и большее ихъ число довести до зрѣлаго возраста. Но это-то именно и желательно болѣе всего, какъ для всего общества, такъ и для отдѣльныхъ людей. Потеря ребенка, въ слѣдствіе нищеты, неизбѣжно сопровождается глубокими страданіями родителей. Разсматривая-же вопросъ съ точки зрѣнія общественнаго интереса, необходимо признать, что всякій ребенокъ, умирающій ранѣе десятилѣтняго возраста, причиняетъ обществу потерю всего потребленнаго имъ продовольствія. Поэтому наша главная цѣль во всякомъ случаѣ должна заключаться въ уменьніении смертности во всѣхъ возрастахъ, а достиженіе подобной цѣли невозможно безъ увеличенія нaселенія путемъ доведенія до зрѣлаго возраста тѣхъ дѣтей, которые прежде погибали, не достигнувъ его. Съ этою цѣлью мы прежде всего должны глубоко запечатлѣть въ памяти нарождающагося поколѣнія слѣдующее правило: если оно желаетъ воспользоваться тѣми-же удобствами, которыми пользовались его родители, оно обязано отложить время своего вступленія въ бракъ до той поры, пока не приобрѣтетъ возможность содержать семью. Если-же намъ не удается достигнуть этого, то нужно сознаться, что всякія другія усилія наши въ этомъ направлении будутъ напрасною потерею времени. Было-бы противно законамъ природы, если-бы происходило общее и непрерывное улучшеніе положенія бѣдныхъ, безъ того, чтобы предупредительныя препятствія для размноженія населенія не пріобрѣли большей противъ прежняго силы. До тѣхъ поръ, пока это препятствіе не станетъ дѣйствовать съ большей силою, всѣ наши великодушныя усилія въ пользу бѣдныхъ не будутъ въ состояніи принести имъ ничего иного, кромѣ частнаго и временнаго облегченія. Уменьшеніе смертности въ данную минуту будетъ искуплено возрастаніемъ смертности въ будущемъ; улучшеніе положенія бѣдныхъ въ одномъ мѣстѣ будетъ сопровождаться соотвѣтственнымъ ухудшеніемъ въ другомъ. Эта важная, но плохо усвоенная истинна, требуетъ безпрестаннаго повторенія.
Докторъ Палей, говоря въ своей «Нравственной Философии» о народонаселеніи и продовольствіи, замѣчаетъ, что самое благопріятное условіе для размноженія населенія страны, и въ тоже время для увеличенія его благосостоянія, состоитъ въ томъ, «чтобы бережливый и трудолюбивый народъ посвящалъ свою дѣятельность на удовлетвореніе требованій богатаго и пристрастнаго къ роскоши народа»[43]. Такое положеніе народа, нужно сознаться, не представляетъ ничего привлекательнаго. Если существуетъ подобный порядокъ вещей, то только безусловная необходимость можетъ принудить переносить его. Десять милліоновъ людей, обреченныхъ на безустанный трудъ и лишеніе всего, что переходитъ предѣлъ крайней необходимости, ради доставленія миллиону другихъ людей всѣхъ излишествъ роскоши — какая поистинѣ печальная картина совершенствованія, котораго можетъ достигнуть человѣческое общество! Къ счастью такая будущность ему не предназначена. Нѣтъ никакой необходимости въ томъ, чтобы богатые предавались чрезмѣрной роскоши для поддержанія фабрикъ и чтобы бѣдные лишали себя всякихъ удобствъ для поддержанія населенія. Наиболѣе полезныя во всѣхъ отношеніяхъ фабрики, это тѣ, которыя служатъ для удовлетворенія потребностей всей массы населенія. Наоборотъ, тѣ, которыя удовлетворяютъ потребности богатыхъ, не только имѣютъ меньшее значеніе, въ слѣдствіе ограниченнаго спроса ихъ издѣлій, но представляютъ еще то неудобство, что часто обусловливаютъ большія бѣдствія, благодаря измѣнчивости моды, которою онѣ управляются. Умѣренная роскошь, равномѣрно распространенная между всѣми классами общества, а не чрезмѣрная роскошь небольшой группы людей, необходима для счастья и благоденствія народа. То, что докторъ Палей принимаетъ за настоящее зло, порождаемое роскошью, за дѣйствительную опасность, которою она грозить, то именно я считаю доставляемымъ роскошью благомъ и особенными, связанными съ нею выгодами. Если согласиться, что во всякомъ обществѣ, ненаходящемся въ положеніи новой колоніи, населеніе неизбѣжно должно сдерживаться какимъ нибудь могущественнымъ препятствіемъ; если, съ другой стороны, наблюденіе намъ показало, что стремленіе къ довольству и жизненнымъ удобствамъ удерживаетъ многихъ людей отъ брака, изъ опасенія лишиться этихъ удобствъ, то необходимо признать, что повсемѣстное распространеніе такого стремленія къ жизненнымъ удобствамъ, является менѣе всего предосудительнымъ для счастья и добродѣтели препятствіемъ къ заключенію браковъ. Поэтому всеобщее распространеніе умѣренной роскоши весьма желательно, какъ лучшее средство для ограниченія бѣдствій и нищеты, о которыхъ упоминалось ранѣе.
Вообще замѣчено, что среднее положеніе въ обществѣ наиболѣе блaгoпріятнo для развитія добродѣтели, промышленности и всякаго рода дарованій. Но, очевидно, всѣ люди не могутъ принадлежать къ среднему классу. Высшіе и низшіе классы неизбѣжны и притомъ весьма полезны. Если-бы въ обществѣ не было надежды на повышеніе и опасенія понизиться, если-бы за трудолюбіемъ не слѣдовало вознагражденіе, а за лѣностью — наказаніе, то не было-бы той дѣятельности и усердія, которыя побуждаюсь каждаго человѣка къ улучшенію своего положенія и которыя являются главнымъ двигателемъ общественнаго благополучія. Но, разсматривая положеніе европейскихъ государствъ, мы найдемъ въ нихъ значительное различія въ относительной численности высшихъ, среднихъ и низшихъ классовъ общества; а если судить по послѣдствіямъ, вытекающимъ изъ этого различія, то мы увидимъ, что благосостояніе ихъ усиливается по мѣрѣ увеличенія численности средняго класса. Если-бы низшіе классы населенія пріобрѣли привычку соразмѣрять количество труда, предлагаемаго ими въ то время, когда заработная плата остается неподвижной или даже понижается, не вызывая, какъ теперь, увеличенія нищеты и смертности, то можно было-бы надѣяться, что въ будущемъ техническія усоверніенствованія, послужившія къ сбереженію труда и уже сдѣлавшія такіе быстрые успѣхи, могли-бы удовлетворить потребностямъ самаго благоденствующаго общества, и при томъ, при меньшихъ усиліяхъ личнаго труда, чѣмъ какія необходимы въ настоящее время для достиженія той-же цѣли; и если работникъ не будетъ и тогда вполнѣ освобожденъ отъ тяжелаго труда, на который онъ обреченъ теперь, то, по крайней мѣрѣ, число людей, обремененныхъ такимъ трудомъ, будетъ меньше. При такомъ замѣщеніи низшихъ классовъ средними, всякій работникъ имѣлъ-бы право надѣяться на улучшеніе своего положенія собственными силами и прилежаніемъ. Трудолюбіе и добродѣтель чаще получали-бы вознагражденіе. Въ громадной общественной лотереѣ оказалосъ-бы больше выигрышей и меньше пустыхъ билетовъ. Словомъ, общая сумма счастья, очевидно, возрасла-бы.
