М Еникеев - Следственные действия: психология, тактика, технология

Любой воспринятый ранее объект может быть описан посредством бесконечно большого перечисления признаков. Например, если свидетель мельком видел номерной знак удаляющейся машины, то он мог заметить, что:

1) система составляющих его символов состояла в основном из цифр;

2) буквенные символы были согласными;

3) одна и та же цифра повторялась;

4) первая цифра была кругообразной;

5) цифры имели сходство с номером телефона отца свидетеля;

6) свидетель старался запомнить три последние цифры;

7) название второй цифры состояло из двух слогов;

8) символы были оранжевого цвета на чёрном фоне.

Признаки, о которых идёт речь, подразделяются на три группы: а) свойства припоминаемого объекта, не связанные с контекстом события; б) характеристики объекта, проявляющиеся в специфическом контексте (оранжевые символы на чёрном фоне); в) личностно значимые или субъективные интерпретации события (последние три цифры напоминают номер телефона отца).

Выбор тактики допроса должен соотноситься с этими тремя типами признаков, т.е., во-первых, с независимыми, свободными от расследуемого события; во-вторых, с контекстуальными; в-третьих, с субъективными признаками.

Поскольку процедуры припоминания одинаковы для всех типов объектов восприятия, о которых даются показания, рассмотрим их на примерах припоминания имён и припоминания буквенно-цифровых обозначений (образов).

Чтобы облегчить припоминание имён, следователь может предложить допрашиваемому думать о следующих событийно-независимых признаках:

1) частоте встречаемости (было имя распространённым или редким, необычным);

2) этническо-национальной принадлежности (было ли это имя характерно для какой-либо этнической (национальной) группы населения;

3) длине (было имя длинным или коротким; из скольких примерно слогов оно состояло);

4) о том, какой слог в имени был ударным (на какой слог падало ударение);

5) о том, с какой буквы начиналось имя (допрашиваемому следует рекомендовать вспомнить первую букву имени, перебирая алфавит от "а" до "я").

К числу контекстуальных признаков имён можно отнести следующие:

1) особенности голоса говорящего (допрашиваемому следует предложить думать о голосе говорящего в тот момент, когда он произносил имя);

2) визуальный паттерн, или "созвездие признаков" (следователь: "Думайте о почерке, каким было написано имя");

3) локальный контекст (следователь: "Думайте о месте, в котором на листе размещалось имя", "Где стоял говорящий в момент произнесения имени?");

4) связь с другими именами (следователь: "Упоминались ли ещё какие-либо имена?").

В круг субъективных признаков имён входят, например, такие:

1) сходство с другими именами ("Не было ли похоже имя на имя известного Вам лица?");

2) привязка ("Не говорит ли имя о профессиональной или иной групповой принадлежности (к политической партии, религиозной организации, спортивной команде и т. п.?");

3) благозвучность (приятность) имени.

Для того чтобы облегчить припоминание буквенно-цифровых образов (номерных знаков машин, номеров телефонов, адресов и т. п.), следователь может предложить допрашиваемому думать о сопутствующих событийно-независимых признаках:

1) длине ("Много ли знаков было в обозначении? Была ли последовательность длинной (короткой)?");

2) порядке ("Цифры следовали в восходящем (нисходящем) порядке?

Буквы - в алфавитном порядке?");

3) смешанности ("Состояла ли последовательность исключительно из цифр (букв) или же из тех и других?");

4) повторяемости ("Были ли в обозначении повторяющиеся знаки (например, 6699)?");

5) чётности-нечётности ("Каких цифр было больше: чётных или нечётных?");

6) величине ("Были ли цифры большими, маленькими?");

7) типе букв ("Каких букв было больше: гласных или согласных?");

8) произносимости ("Легко ли (трудно ли) произносятся буквенные сочетания?").

К числу контекстуальных признаков цифровых обозначений могут быть отнесены:

1) способы предъявления ("Если цифры были названы, думать о голосе говорящего, если цифры были написаны - думать о почерке");

2) сенсорный паттерн, или совокупность воспринятых признаков

("Если цифры были написаны, думать, были ли в их очертаниях прямые или кривые, изогнутые линии; если цифры были названы, думать о том, состояли ли названия цифр из одного-двух слогов?");

3) топография ("На какой части листа были размещены цифры; где находился говорящий в момент называния цифр?").

Субъективные признаки буквенно-цифровых образов могут содержаться в:

1) привычности ("Было ли буквенно-цифровое обозначение (или часть его) похоже на что-либо уже Вам известное, например, на Ваш номер телефона, адрес и т. п.?");

2) трудности припоминания ("Легко или трудно запоминающейся была буквенно-цифровая последовательность?").

Очень важной задачей расследования является установление времени исследуемого события. Как показывает практика, установить точное время события далеко не всегда просто.

Если свидетель (потерпевший) не мобилизует волевых усилий для припоминания точной датировки события, в его показаниях может возникнуть ошибка. Типичной ошибкой является "приближение" события.

В этом случае событие представляется как "более недавнее", т.е. совершившееся позже того времени, в какое оно произошло на самом деле.

Эффективным приёмом, позволяющим повысить точность припоминания времени, является выявление объективных "ориентиров", по отношению к которым и определяется подлинное, а не мнимое время события. Правильно сориентироваться во времени помогает такой, например, вопрос: "Это случилось до или после Вашего дня рождения?"

Другим эффективным приёмом, позволяющим локализовать событие во времени, является идентификация контекста, в который это событие было включено. Если, к примеру, речь идёт о событиях далёкого прошлого, то можно предложить допрашиваемому вспомнить, в каком доме или городе он жил в то время. Если речь идёт о событии совсем недавнем, то можно предложить вспомнить, какой фильм, сюжет показывали по телевизору в момент протекания события.

Каким приёмом воспользоваться, чтобы облегчить допрашиваемому припоминание полезной информации, следователь решает в зависимости от ситуации - психологической, возрастной - и иных характеристик допрашиваемого.

Что сделать, чтобы допрашиваемый сообщал всю информацию, ни о чём не умалчивая. Нередко допрашиваемый вспоминает что-то важное для следствия, но по разным причинам не говорит об этом, т.е. "подавляет" информацию. Искушённый следователь может это предотвратить, ориентируя допрашиваемого "говорить всё, что приходит на ум", "не просеивать информацию". Из опасения потерять доверие следователя допрашиваемые порой умалчивают о каких-то фактах потому, что это противоречит сказанному ими ранее. Однако вопреки распространённому мнению далеко не все расхождения в показаниях следует рассматривать как признак ложности показаний, попытки ввести следователя в заблуждение. При определённых условиях не согласующиеся друг с другом показания являются даже более точными и правильными, чем гладкие, не вызывающие подозрений. Если в повествовании допрашиваемого замечаются противоречия, не надо его сразу же прерывать (он может "потерять веру в себя"). Нужно выяснить всю возможную информацию и только после этого вместе с ним выяснять причину расхождения. Делать это следует деликатно, так как расхождение (противоречие) может быть не следствием злого умысла, а непредумышленной ошибкой или результатом неправильного понимания высказывания. Правильная тактика разрешения противоречий в показаниях часто способствует получению дополнительной ценной информации. Вторая причина, побуждающая допрашиваемых "просеивать" свои показания, состоит в том, что они считают какую-то информацию не относящейся к делу или нарушающей порядок изложения. Обычно люди привыкают излагать события в их хронологической последовательности.

Иногда посреди рассказа может вспомниться событие, происшедшее раньше. Если допрашиваемый умолчит о нём, намереваясь сообщить после окончания повествования, то событие может вовсе забыться. Это особенно касается незначительных деталей, слабо связанных с основной темой повествования. Поэтому следователь должен "настроить" допрашиваемого сообщать информацию в той последовательности, "как она приходит на ум", не заботясь о соблюдении хронологии. Бывает, что вспоминается какая-то деталь, которая в данный момент вроде бы не к месту, она откладывается на потом и... забывается.

И наконец, допрашиваемый может не сообщать какую-то информацию потому, что считает её бесполезной для следствия. Подобная самоцензура чрезвычайно вредна, так как большинство свидетелей и потерпевших не имеют собственного опыта расследования и поэтому не могут квалифицированно судить о ценности информации. Даже если информация в самом деле тривиальна, сам акт её воспроизведения может по ассоциации "спровоцировать" припоминание других, действительно полезных деталей. Поэтому следователю необходимо соблюдать простое правило, упомянутое выше: побуждать допрашиваемого "сообщать всё, что приходит на ум, независимо от его субъективного мнения о сообщаемом". С самого начала допроса необходимо разъяснить допрашиваемому, что недопустимо саморедактирование ответов. Напротив, нужно говорить обо всём, даже если допрашиваемому это кажется тривиальным, неуместным, противоречащим уже ранее сказанному. Следователь может напомнить, что позже информация будет "рассортирована", а сейчас не следует беспокоиться о связности и систематичности рассказа. Главная задача допрашиваемого - припомнить и сообщить как можно больше информации, а "упорядочение" этой информации не входит в его задачу.