Андрей Лушников - Развитие науки финансового права в России
По возвращении в Россию в конце 1858 г. он снова поступает на государственную службу в Министерство государственных имуществ, публикует статьи по вопросам финансов в журналах «Экономист» и «Русский вестник». В конце 50-х гг. его включают в состав ряда комиссий: по подготовке отмены крепостного права, устройству банков и денежной системы, по банковским билетам. Это нашло отражение и в публикациях ученого[246]. Затем он становится старшим директором Государственного коммерческого банка, работает над проектом Устава Государственного банка, в основу которого были положены принципы деятельности Банка Франции. С момента утверждения этого Устава в 1860 г. и основания Государственного банка Е. И. Ламанский состоит товарищем (заместителем) его управляющего, а в 1867–1881 гг. является управляющим Государственного банка. Вершиной его карьеры стало присвоение чина тайного советника и награждение рядом высших орденов, включая Белого Орла и Александра Невского. Нашего героя можно отнести к числу ближайших соратников М. Х. Рейтерна.
По инициативе Е. И. Ламанского был внедрен учет векселей, чековое обращение, впервые введена система единой кассы в банке. Он подготовил все инструкции по банковским операциям и делопроизводству, завел счетоводство и книги по образцу Банка Франции. За время его управления Государственным банком удалось ликвидировать 205 млн руб. государственного долга, оставшихся от упраздненных государственных кредитных учреждений, и привлечь вкладов до 2 млрд руб. При этом число филиалов Госбанка увеличилось с 7 до 55, а сумма основных капиталов с 16 до 28 млрд руб. По мнению сотрудника нашего героя Ф. А. Юргенса, «Ламанский создал Государственный банк и до последних дней, уже будучи в отставке, "болел" за его судьбу»[247].
Евгений Иванович добивался полной законодательной гарантии независимости и самостоятельности Государственного (эмиссионного) банка, в том числе от Министерства финансов. Это он считал аксиомой финансовой науки и практики. Его деятельность должна регламентироваться исключительно уставом, который бы и определял объем выпуска кредитных билетов и все связанные с этим вопросы. К основным задачам этого банка ученый относил способствование сбережению золотого фонда и поддержание правильного денежного обращения. Твердым ориентиром деятельности Госбанка он считал опыт аналогичных банков Англии, Франции и Германии.
Он был автором проекта размена кредитных билетов на звонкую монету в 1862–1863 гг., который окончился неудачей, в том числе из-за спекуляций на вывозе золота и серебра за границу[248]. К тому же Польское восстание 1863 г. привело к большим непредвиденным расходам, а вмешательство французского правительства сорвало выделение кредита банкирским домом Ротшильдов. Евгений Иванович считал, что для продуктивного развития промышленности и торговли, в первую очередь, необходим кредит, главное назначение которого заключается в «сближении капитала с трудом».
Он способствовал образованию первых частных кредитных учреждений, в том числе Петербургского общества взаимного кредита (1863). О необходимости создания таких обществ он информировал публику как в устной, так и письменной форме[249]. Более того, Евгений Иванович состоял председателем его правления и добился активизации деятельности общества в 1864–1870 гг. В 1871–1874 гг. он был председателем правления Русского для внешней торговли банка, а также одним из совладельцев Березовского золотопромышленного товарищества. Входил банкир и в правление ряда железнодорожных компаний (что отразилось на его публикациях)[250], причем не всегда легально. Такая активность вызывала у некоторых его современников подозрения в злоупотреблении служебным положением. Так, А. Н. Куломзин отмечал: «Очевидно, что у Ламанского денег нет и в особенности миллионов, потребных на железную дорогу. Зачем же его приглашают во все компании? Очевидно, по положению его…»[251] Впрочем, никакого подтверждения этому предположению у нас нет, хотя репутация «чиновника-дельца» за ним закрепилась достаточно прочно. Даже в его облике улавливались два эти начала. Висячие бакенбарды и неизменный чиновничий сюртук с галстуком сочетались с короткой стрижкой и полным энергии взглядом, которого так не хватало многим его товарищам по службе.
После выхода в отставку в 1882 г. ученый состоял гласным Петербургской городской думы, Петергофского уездного земства, входил в правление ряда коммерческих банков[252]. Уже будучи в отставке, он обращал внимание на то, что денежная реформа 1895–1897 гг. страдает отсутствием определенности и ясности. Е. И. Ламанский предлагал Указы 1897 и 1900 гг. дополнить изменениями в Уставе Госбанка для строгого предела выпуска кредитных билетов, гарантировать полнейшую независимость этого банка в рамках Устава и подчинить его надзору Высшего Правительства[253]. Умер он 31 января 1902 г.
Его научная деятельность протекала в тесной связи со служебной. Евгений Иванович состоял членом Ученого комитета Министерства финансов (1861), Русского географического общества (1850), Вольного экономического общества (1859). Он был членом-корреспондентом Петербургской академии наук (1859). Его научные исследования в той или иной мере были связаны с вопросами банков и кредита[254]. От большинства чиновников того времени он отличался широтой и глубиной мышления, был талантливым администратором, знатоком денежного обращения и банковских операций на Западе. Работу Госбанка он организовал на действительно научных основаниях, хотя о его моральных качествах однозначно судить трудно.
Еще одним соратником М. Х. Рейтерна, а затем и Н. Х. Бунге был Владимир Павлович Безобразов (1828–1889). Он родился 3 января 1828 г. в дворянской семье в г. Владимире, окончил с серебряной медалью Александровский лицей в 1847 г., где впоследствии преподавал политическую экономию и финансовое право (1868–1878), совмещая преподавание со службой в Министерстве финансов. В 1847–1849 гг. он трудился в канцелярии Государственного Совета. Впоследствии ученый также дважды приглашался читать лекции по политической экономии и финансовому праву великим князьям (в 1870 г. – Алексею Александровичу и Николаю Константиновичу в 1876 г. – Сергею Александровичу и Константину Константиновичу). Его общение с яркими учеными того времени, несомненно, оказывало влияние на научную и практическую деятельность в ранге государственного чиновника. Так, в своем дневнике он писал: «Я был у И. И. Янжула, застал там М. М. Ковалевского (о них см. ниже. – Авт.) и провел с ними целый день… Как приятно быть с людьми истинно просвещенными: понимают с полуслова и беседе нет конца. Мне приятно, что я внушаю доверие этим людям (и, кажется, симпатию)»[255].
На страницах того же дневника В. П. Безобразов вспоминал, что Н. Х. Бунге выражал ему особую признательность за то, что тот протежировал ему, давал рекомендации на первых шагах его карьеры после прибытия из Киева в Петербург (1854 г.)[256]. Н. Х. Бунге был наиболее близким по духу В. П. Безобразову. Оба являлись представителями либеральной экономической школы, одновременно сотрудничали с журналом «Русский вестник», обсуждали общий круг вопросов, нередко ссылаясь друг на друга.
В. П. Безобразов являлся последовательным сторонником свободы предпринимательства и отмены крепостного права. Вместе с К. Д. Кавелиным, Д. А. и Н. А. Милютиными он создал литературный кружок, получивший название «Партия петербургского прогресса». По политическим взглядам В. П. Безобразов не относил себя ни к либеральной (чиновничьей), ни к консервативной (аристократической) партиям. Он подчеркивал, что никогда не имел серьезной поддержки ни той, ни другой партии и принадлежит «великой либеральной партии, с глубочайшим чувством русского патриотизма»[257]. Однако в Русском географическом обществе, где он некоторое время был секретарем, Владимир Павлович общался преимущественно с «константиновцами». В вопросах финансовой политики он оставался на либеральных позициях ограниченного вмешательства государства в указанной области. Он выступил против финансовой системы Е. Ф. Канкрина, которую называл средневековой, ратовал за создание частных банков, свободную торговлю, отмену налога на соль и табак и т. д., т. е. за реализацию в финансовой политике принципа ограниченного вмешательства государственной власти в экономические отношения.
В. П. Безобразов поступил на службу в Министерство финансов в 1849 г. секретарем, затем стал начальником канцелярии Департамента разных податей и сборов. Это повлияло и на его семейную жизнь, так как в 1852 г. он женился на дочери директора этого департамента Д. Н. Маслова. С 1854 по 1859 г. Владимир Павлович служил в Министерстве государственных имуществ, с 1859 г. был членом Комиссии по устройству земских банков и об улучшении податей и сборов Министерства финансов. На этих должностях В. П. Безобразов преимущественно занимался разработкой финансовых проблем. По линии Министерства государственных имуществ им были подготовлены и первые публикации по проблемам финансов[258]. Уже в тот период молодой ученый отстаивал центральную роль кредита в развитии предпринимательства, был противником протекционизма. В. П. Безобразов писал о том, что организация кредита в России должна обусловливаться местными потребностями и характером российских государственных и общественных отношений. Однако в основание этого кредита должны быть заложены «те же всемирные условия кредита, которые обнаружились в подобных же учреждениях других государств»[259]. Впоследствии В. П. Безобразов возглавил Комиссию для устройства земских банков и результаты ее работы представил в виде отчета министру финансов[260]. Он стал основным организатором «экономических обедов» в конце 50-х гг., о которых мы уже упоминали выше.
