Томас Мальтус - Опытъ закона о народонаселеніи
Предложенная мною и выполненная указаннымъ образомъ мѣра ясно и открыто ознакомила-бы народъ съ его естественными обязанностями. Никого не оскорбляя, она поставила-бы нарождающееся поколѣніе въ меньшую зависимость отъ правительства и богатыхъ людей, а физическія и нравственныя послѣдствія такой независимости, несомнѣнно, имѣли-бы большое значеніе.
Если-бы послѣ обнародованія предложенной мѣры во всеобщее свѣдѣніе и послѣ упраздненія существующихъ теперь законовъ о бѣдныхъ, нашелся человѣкъ, пожелавшій вступить въ бракъ, не имѣя надежды прокормить свою семью, — по моему мнѣнію, ему слѣдовало бы предоставить полную свободу дѣйствовать въ этомъ отношеніи по собственному усмотрѣнію. Хотя подобный бракъ представляетъ очевидно безнравственный поступокъ, тѣмъ не менѣе онъ не принадлежитъ къ числу тѣхъ, наказывать или непосредственно пресѣкать которые лежитъ на обязанности общества, ибо наказаніе, сопровождающее по законамъ природы такой поступокъ и обрушивающееся всегда на самого виновнаго, и безъ того жестоко, обществу-же этимъ наносится лишь косвенный и притомъ слабый и отдаленный вредъ. Когда сама природа принимаетъ на себя направленіе человѣческой дѣятельности и наказаніе за нарушенія, то желаніе замѣнить ее и принять на себя отвратительную заботу о наказаніяхъ, было-бы безуміемъ съ нашей стороны. Предоставимъ-же виновнаго наказанію, присужденному самою природою. Онъ поступилъ вопреки голосу разсудка, а потому не можетъ никого винить и долженъ жаловаться на самого себя, если его поступокъ сопровождается прискорбными для него послѣдствіями. Доступъ въ приходскія попечительства долженъ быть для него закрыть, а если частная благотворительность окажетъ ему какую нибудь помощь, то интересъ человѣколюбія настойчиво требуетъ, чтобы она не была чрезмѣрно щедрою. Необходимо чтобы виновный зналъ, что естественные, установленные самимъ Богомъ, законы обрекли его на лишенія, въ наказаніе за нарушеніе этихъ законовъ, что онъ не имѣетъ ни малѣйшаго права требовать отъ общества иного пропитанія, сверхъ того, которое соотвѣтствуетъ его личному труду, и что если онъ и его семья ограждены отъ мученій голода, то лишь благодаря состраданію благотворителей, которымъ онъ обязанъ за это своею признательностью.
При неуклонномъ исполненіи предложенной системы можно было-бы оставить опасенія, будто возрастаніе неимущихъ превзойдетъ предѣлы, удовлетворяемые благотворительною помощью. Наоборотъ, я убѣжденъ, что область частной благотворительности сузилась-бы, сравнительно съ теперешнимъ ея размѣромъ. Единственное затрудненіе, которое предстояло-бы побороть, вытекаетъ изъ нашей неразборчивости въ дѣлѣ благотворенія, ибо, раздавая помощь безъ всякаго разбора, мы поощряемъ безпечность и лѣность. Послѣ обнародованія предложеннаго закона незаконнорожденные дѣти должны быть лишены помощи со стороны приходскихъ попечительствъ и предоставлены частной благотворительности. Отказываясь отъ своихъ дѣтей, родители совершаютъ преступленіе, отвѣтственность за которое падаетъ на нихъ самихъ, общество-же несетъ въ этомъ случаѣ сравнительно небольшую потерю, ибо для него одинъ ребенокъ легко замѣняется другимъ. Если дѣти намъ дороги, то это въ слѣдствіе присущей намъ симпатичной страсти, именуемой родительской любовью. Когда находятся люди, отказывающіеся отъ посылаемаго имъ самимъ небомъ дара, то общество вовсе не обязано занимать ихъ мѣсто. Его дѣло ограничивается наложеніемъ наказанія за преступленія родителей, попирающихъ свои священнѣйшія обязанности, отказывающихся отъ попеченія о своихъ дѣтяхъ, или жестоко обращающихся съ ними.
Въ настоящее время незаконнорожденный ребенокъ отдается на попеченіе прихода и въ теченіи года обыкновенно умираетъ. Такъ, покрайней мѣрѣ, происходить въ Лондонѣ. Общество въ этомъ случае несетъ отвѣтствениость за такую потерю, но тяжесть преступленія какъ будто ослабляется въ слѣдствіе того, что въ совершеніи его участвовало множество лицъ. Смерть этихъ несчастныхъ созданій обыкновенно приписывается волѣ Божьей, при чемъ забывается, что ее необходимо разсматривать, какъ неизбѣжное слѣдствіе поистинѣ звѣрскаго поведенія родителей, за которое они должны дать отчетъ предъ Богомъ и людьми.
Необходимо признать, что рѣдко случается, чтобы дитя было покинуто одновременно обоими родителями. Когда у рабочаго или служителя родится ребенокъ отъ незаконной связи, онъ обыкновенно скрывается. Нерѣдко, случается, что и женатый человѣкъ переселяется въ отдаленное мѣсто, оставляя жену и дѣтей на попеченіе прихода[32]. Возможность такихъ поступковъ должна вызвать въ иностранцѣ весьма неблагопріятное мнѣніе о характерѣ англічанъ; но, вглядѣвшись въ предметъ ближе, безпристрастный наблюдатель долженъ объяснить это преступленіе не столько характеромъ англічанъ, сколько существующими у нихъ учрежденіями.
Законы природы установили, что ребенокъ находится на исключительномъ попеченіи родителей, а мать ребенка — на такомъ-же попеченіи мужа. Если-бы эти обязанности не извращались и законы природы проявлялись во всей своей непосредственности, если-бы человѣкъ всегда помнилъ, что отъ него одного зависитъ участь жены и рожденнаго отъ него ребенка, я увѣренъ, что безсердечное оставленіе жены и дѣтей оказалось-бы невозможным, и врядъ-ли нашлось десять отцовъ, способныхъ на такой звѣрскій поступокъ. Къ сожалѣнію англійскіе законы, вопреки законамъ природы, провозгласили, что если родители оставятъ принадлежащаго имъ ребенка, то общество обязано занять ихъ мѣсто, и что жена, покинутая мужемъ, можетъ найти покровительство со стороны другихъ людей. Такимъ образомъ употреблены были всѣ средства для ослабленія и искорененія естественныхъ побужденій и извращенія естественныхъ законовъ, а пoслѣдствія этого были приписаны природѣ, въ то время, какъ отвѣтственность за послѣдствія въ этомъ случаѣ всецѣло падаетъ на общественныя учрежденія и политическое устройство, которыя создали законы, порождающіе подобныя явленія и предлагающіе награду тому, кто попираетъ наиболѣе полезныя и заслуживающиія уваженія чувства.
Когда отецъ незаконнорожденнаго ребенка извѣстенъ, во многихъ приходахъ принято за правило угрожать ему заключеніемъ въ тюрьму и употреблять всевозможныя мѣры къ тому, чтобы заставить его жениться на матери ребенка. Это правило заслуживаеть всевозможнаго порицанія. Преслѣдованіе со стороны приходскаго попечительства прежде всего неразумно, ибо, при достиженіи своей цѣли, оно, вмѣсто одного призрѣваемаго, вызываетъ трехъ или четырехъ дѣтей, которыя въ послѣдствіи будутъ обременять приходъ; кромѣ того оно безнравственно и оскорбительно по отношенію къ таинству брака. Воображать, что путемъ вынужденія и преслѣдованія можно спасти честь женщины и вернуть на путь добродѣтели человѣка, — это значить имѣть неправильныя представленія о нравственномъ долгѣ и чести. Человѣкъ, обольстившій женщину невыполненнымъ обѣщаніемъ жениться на ней, совершаетъ гнусный обманъ и заслуживаетъ строгаго осужденія, но я не думаю, чтобы его слѣдовало вынуждать ко второму обману, послѣдствіемъ котораго будетъ крайне печальная участь женщины, связанной съ нимъ неразрывными узами, и обремененіе общества новымъ нищенскимъ семействомъ.
Обязанность каждаго человѣка заботиться о своихъ дѣтяхъ, безразлично законныхъ или незаконнорожденныхъ, до такой степени очевидна и важна, что справедливость требуеть, чтобы общество было вооружено всѣми возможными средствами для ея укрѣпленія. Но я увѣренъ, что для достиженія этой цѣли нѣтъ болѣе пригоднаго средства, какъ обнародованіе закона о томъ, что впредь попеченіе о дѣтяхъ возлагается исключительно на ихъ родителей, а если они пренебрегутъ своею естественною обязанностью и покинутъ своихъ дѣтей, то должны разсчитывать на то, что попеченіе объ этихъ дѣтяхъ будетъ зависѣть лишь отъ случайной помощи со стороны частной благотворительности.
Отвѣтственность покинутыхъ матери и дѣтей, неповинныхъ въ дурномъ поведеніи главы семейства, можетъ показаться слишкомъ жестокой. Но что дѣлать — это также законъ природы, надъ правомъ противодѣйствія которому нужно задуматься. Мнѣ не разъ приходилось слышать, что милoсердіе Божіе не согласуется съ тѣми мѣстами Библии, въ которыхъ говорится о наказании дѣтей за преступленія родителей. Это прoтивoрѣчіе требуетъ разъясненія. Если дѣло идетъ не о коренномъ измѣненіи человѣческой природы, не о такомъ ея улучшеніи, которое сдѣлало-бы людей совершенно иными существами, то ихъ невозможно освободить отъ вліянія закона, вызывающего жалобы. Для того, чтобы на дѣтей не оказало общественнаго или нравственнаго вліянія поведеніе родителей, необходимо чудо. Существуетъ-ли хоть одинъ человѣкъ, который, получивъ въ своей семьѣ воспитаніе, не несъ на себѣ отпечатка добродѣтелей и пороковъ своихъ родителей, на характерѣ котораго не отразились-бы ихъ счастливыя свойства — благоразуміе, добродѣтель, справедливость, воздержанность и, наоборотъ, ихъ противоположныя качества? Существуетъ-ли человѣкъ, положеніе котораго въ обществѣ не обусловливалось отчасти ихъ доброй славою, какъ людей предусмотрительныхъ, трудолюбивыхъ, обезпеченныхъ, или не унижалось ихъ неблагоразуміемъ и лѣностью? Мы знаемъ, до какой степени укрѣпляется добродѣтель и поддерживаются силы отца надеждою дать своимъ дѣтямъ хорошее воспитаніе, внушить добрыя правила и передать имъ свое благосостояніе. Если-бы можно было покинуть дѣтей, не подвергая ихъ никакой опасности, то какое громадное число лицъ, утомленныхъ супружескими узами или не питающихъ привязанности къ женамъ, отказались-бы отъ заботъ и затрудненій, связанныхъ съ содержаніемъ семьи и вновь обратились-бы къ холостой жизни! Но сознаніе, что дѣти несутъ наказаніе за проступки родителей, оказываетъ вліяніе даже на порочныхъ людей. Найдется не мало людей, не заботящихся о томъ, какое вліяніе на ихъ жизнь окажутъ ихъ поступки, и въ тоже время боящихся, какъ-бы эти поступки не оказали вреднаго вліянія на жизнь дѣтей. И такъ управляющіе мірoмъ нравственные законы требуютъ, чтобы за проступки родителей наказывались дѣти, и если мы, въ слѣдствіе нашей гордости и самонадѣянности, думаемъ, что систематическое противодѣйствіе этимъ законамъ принесетъ лучшія послѣдствія, то проявляемъ стремленіе къ достиженію безумнаго дѣла.
