Микаэл Дашян - Интеллектуальная собственность в бизнесе: изобретение, товарный знак, ноу-хау, фирменный бренд...
Таким образом, исходя из буквального толкования изложенной выше статьи и с учетом положений ст. 421 ГК РФ, суд не предусматривает возможности заключения договора коммерческой концессии в принудительном порядке (см.: постановление Федерального арбитражного суда Восточно-Сибирского округа от 16 октября 2003 г. № А19-3914/03-13-Ф02-3459/03-С2).
Незарегистрированный в Патентном ведомстве договор коммерческой концессии признан ничтожным
СУДЕБНЫЕ СПОРЫ
Открытое акционерное общество «Орловская промышленная компания» (далее – Истец) обратилась в арбитражный суд с иском к ООО «Научно-внедренческая фирма «АТП-Пахарь» (далее – Ответчик) о применении последствий недействительного (ничтожного) договора коммерческой концессии, взыскании суммы неосновательного обогащения и процентов за пользование чужими денежными средствами.
Из материалов дела следует, что между Истцом и Ответчиком заключен договор коммерческой концессии, согласно которому Ответчик предоставлял Истцу за вознаграждение право использовать в предпринимательской деятельности комплекс исключительных прав, подтвержденных рядом патентов РФ на изобретения, зарегистрированных в Государственном реестре изобретений.
Поскольку указанный договор не был зарегистрирован в Патентном ведомстве, как это требуется в соответствии с п. 2 ст. 1028 ГК РФ, судом был сделан правомерный вывод о наличии оснований для удовлетворения исковых требований (см.: постановление Федерального арбитражного суда Московского округа от 30 декабря 2002 г. № КГ-А40/8364-02).
Ответчик не являлся правообладателем исключительных прав на товарный знак
СУДЕБНЫЕ СПОРЫ
ООО «Холдинговая компания «Лидер» (далее – Истец) обратилось в Арбитражный суд г. Москвы с исковым заявлением к ООО «Технология питания» (далее – Ответчик) о применении последствий недействительности ничтожной сделки – договора коммерческой концессии и взыскании с ответчика суммы вознаграждения, полученного по этой сделке.
Удовлетворяя исковые требования о применении последствий недействительности сделки, суд правомерно руководствовался положениями ст. 167 ГК РФ, согласно которым недействительная сделка не влечет юридических последствий и недействительна с момента ее совершения.
Суд установил, что на момент заключения договора коммерческой концессии Ответчик не являлся правообладателем исключительных прав на товарный знак «Крошка-картошка», а потому не мог передать эти права истцу, и пришел к обоснованному заключению, что соответственно Ответчик не имел права на получение первоначального взноса согласно п. 7.1.1 вышеупомянутого договора (см.: постановление Федерального арбитражного суда Московского округа от 18 августа 2003 г. № КГ-А40/5358-03[107]).
Договор коммерческой концессии предполагает передачу комплекса исключительных прав, а не исключительного права на один объект интеллектуальной собственности
СУДЕБНЫЕ СПОРЫ
Компания Леверик Инвестментс Лтд. (далее – Истец) обратилась в Арбитражный суд города Санкт-Петербурга и Ленинградской области с иском к компании «Форекастл Лимитед» и закрытому акционерному обществу «Ломоносовский фарфоровый завод» о признании недействительным лицензионного договора и об обязании третьего лица (Федерального института промышленной собственности Роспатента РФ) аннулировать запись о предоставлении исключительной лицензии на право пользования товарным знаком ЗАО «ЛФЗ», предоставленной компании «Форекастл Лимитед», а также исключить из Государственного реестра товарных знаков и знаков обслуживания запись о регистрации лицензионного договора. Решением Арбитражного суда исковые требования были удовлетворены. Постановлением апелляционной инстанции решение отменено в части требования об обязании Федерального института промышленной собственности Роспатента РФ аннулировать в свидетельстве соответствующую запись и исключить эту запись из Государственного реестра товарных знаков и знаков обслуживания.
При рассмотрении спора в кассационной инстанции суд отметил несостоятельным один из доводов Истца о том, что спорный договор является договором коммерческой концессии. Было отмечено, что предметом спорного договора является не комплекс исключительных прав (что определяет особенности договора коммерческой концессии), а лишь право пользования товарным знаком (см.: постановление Федерального арбитражного суда Северо-Западного округа от 8 апреля 2002 г. № А56-16500/01[108]).
Из представленной копии соглашения о коммерческой концессии невозможно сделать однозначный вывод о юридической силе соответствующих договорных отношений
СУДЕБНЫЕ СПОРЫ
Арбитражное разбирательство было обусловлено требованием обязать таможню устранить допущенное нарушение прав ответчика, а именно: запретить требовать представление лицензии на вывоз за пределы России янтаря и изделий из него в качестве необходимого условия выпуска товаров, совершить необходимые действия для осуществления выпуска партии янтаря. Суд признал незаконными действия таможни, выразившиеся в отказе Истцу в выпуске партии янтаря по ГТД, и обязал таможню устранить допущенное ею нарушение прав предприятия путем совершения необходимых действий для выпуска партии янтаря по указанной ГТД.
Не вникая в суть спора, отметим, что правовому анализу подлежал и договор, на основании которого за пределы таможенной территории России был оформлен вывоз янтаря-сырца. Этим договором было соглашение о коммерческой концессии, заключенное с кипрской концессией.
Разбирательство дошло до кассационной инстанции. Однако в постановлении Федерального арбитражного суда Северо-Западного округа от 1 декабря 2004 г. № А21-2832/04-С1[109] отмечается, что из представленной заявителем копии соглашения о коммерческой концессии невозможно сделать однозначный вывод о юридической силе соответствующих договорных отношений применительно к положениям ст. 1027 и 1028 Гражданского кодекса Российской Федерации (регистрация договора), т.е. о действительности договора коммерческой концессии.
Правообладатель по договору коммерческой концессии обязан передать пользователю правомочия на использование как минимум трех объектов, в отношении которых он обладает исключительными правами
СУДЕБНЫЕ СПОРЫ
В определенном смысле выводы суда по этому спору имеют весьма неоднозначный характер в части определения минимального количества объектов, передаваемых по договору коммерческой концессии[110]. Впрочем, это просто судебное толкование, не имеющее силы прецедента.
Однако в этом споре, предмет которого подробно рассмотрен несколько главами ранее, суд сделал вывод о том, что минимальное количество объектов, передаваемых по договору коммерческой концессии, три, а именно:
1) право на фирменное наименование и (или) коммерческое обозначение (под коммерческим обозначением понимается незарегистрированное, общеизвестное наименование, применяемое предпринимателем в своей деятельности);
2) право на охраняемую коммерческую информацию – ноу-хау (если есть);
3) одно из следующих исключительных прав (как минимум):
– права, вытекающие из патентов на изобретения;
– права, вытекающие из патентов на промышленные образцы;
– права, вытекающие из патентов на селекционные достижения;
– права, вытекающие из свидетельств на полезные модели;
– права, вытекающие из свидетельств на товарные знаки;
– права на принадлежащие правообладателю объекты авторского права, программы для ЭВМ и базы данных;
– права на принадлежащие правообладателю топологии интегральных микросхем и т.п. (см.: постановление Федерального арбитражного суда Уральского округа от 29 августа 2006 г. № Ф09-7525/06-С2 по делу № А76-51093/05[111]).
В заключение следует еще раз отметить, что наличие правовой нормы о субсидиарной ответственности правообладателя и двойная регистрация договора коммерческой концессии могут послужить существенным барьером для развития франчайзинга в России.
ГЛАВА 15
ДИСТРИБЬЮТОРСКИЙ ДОГОВОР
Дистрибьюторский договор достаточно часто применяется в качестве механизма для продвижения на рынки новых продуктов или новых участников. Однако вопросы правовой регламентации этого договора не всегда однозначно понимаются практикующими специалистами.
