Дарья Нестерова - Дерзкие побеги
Вместе с тем непомерно усилилась политическая реакция: сеньоры боролись не только за восстановление своих прав, на которые посмел посягнуть Тюрго, но и пытались реставрировать давно забытые привилегии, которыми пользовались раньше, отыскивая в архивах давно забытые документы. Так, теперь регламент допускал производить в офицеры только тех дворян, которые могли доказать свое благородное происхождение вплоть до четвертого колена. Выходцам из третьего сословия был полностью перекрыт доступ к высшим судебным должностям. Дворянство стремилось освободиться от уплаты податей, наложенных не только Тюрго, но и установленных Людовиком XIV. Церковная десятина распространилась на посевы кормовой травы и картофеля. В целом реставрация феодальных порядков привела к волне протеста со стороны третьего сословия и крестьян, поскольку теперь доверие к королевской власти было окончательно утрачено.
К обострению общественно-политической ситуации в стране привела Война за независимость в Северной Америке 1775–1783 годов, в которой Франция приняла активное участие. Поддержка своего рода революции таким абсолютистским государством, как Франция, вообще являлась противоестественным фактом, который, безусловно, отразился на состоянии умов в государстве. По окончании этой войны французские офицеры во главе со знаменитым маркизом Лафайетом вернулись на родину, но к этому моменту они настолько прониклись идеями народного суверенитета, что особенно остро стали воспринимать ответственность власти перед обществом.
Тем временем финансовые проблемы Франции все более обострялись, банкиры с крайней неохотой выдавали новые займы государству. А сообщения о расточительности королевского двора (покупках новых замков, подарках принцам и придворным и пр.) лишь усиливали негативное отношение в обществе к власти. Как раз в это время появилось ставшее широко распространенным в народе прозвище королевы Марии-Антуанетты – мадам Дефицит. Но правительство все еще пыталось воздействовать на возрастающую общественную активность. Частично было реформировано провинциальное и местное самоуправление.
Власть интендантов была несколько ограничена: часть полномочий получили провинциальные собрания, однако данная реформа проводилась лишь в некоторых местах, поэтому не могла удовлетворить общих интересов.
Дабы найти выход из создавшегося затруднительного положения, было созвано собрание нотаблей, на котором состоялось утверждение всеобщего поземельного налога, штемпельного сбора и отмены дорожных повинностей. Но парижский парламент не принял эти постановления собрания, ссылаясь на расточительность королевского двора, и впервые выдвинул предложение созвать Генеральные штаты. Людовик XVI немедленно отреагировал, выслав некоторых членов протестующего парламента в Труа, а оставшихся заставил зарегистрировать постановления собрания нотаблей. Тем не менее король согласился созвать Генеральные штаты, но лишь при условии, что парламент утвердит заем на покрытие расходов за пять лет. Однако члены парламента вновь выступили против, отказавшись утвердить заем. После этого несколько членов парламента были арестованы, король издал эдикт об упразднении парламентов и об учреждении вместо них cours plenieres. В состав вновь созданных государственных структур вошли члены королевской фамилии, пэры, придворные, судебные и военные чины высшего ранга. Безусловно, что ликвидация парламентов как неких зачатков представительных органов вызвала взрыв возмущения в стране. Король, находясь под сильнейшим давлением общественного мнения, был вынужден освободить от занимаемой должности Ломени де Бриенна и назначить генеральным контролером финансов Жака Неккера, пользовавшегося большой популярностью в то время. Было проведено еще одно собрание нотаблей, которое также ни к чему не привело. После этого Людовик, поддавшись на уговоры Неккера, наконец решился созвать Генеральные штаты.
Собрание Генеральных штатов состоялось 5 мая 1789 года в Версале. Одной из главнеых проблем, стоявших перед депутатами, было решение вопроса: сохранить старую сословную форму собрания или же преобразовать его в совершенно новый представительный орган власти, который сумел бы выразить волю всего народа. Депутаты от третьего сословия, присутствовавшие на собрании, вскоре отделились и объявили себя Национальным собранием. Они призвали других депутатов, представителей духовенства и дворянства присоединиться к ним. Тем самым была нарушена многовековая традиция, утверждавшая Божественное происхождение власти королевской семьи и нерушимость воли самого короля. Теперь истинным сувереном Франции и ее единственным правителем был провозглашен сам французский народ, естественно, в образе его отдельных представителей в собрании.
Людовик XVI попытался вернуть утраченные полномочия и на заседании королевского совета предписал восстановить прежний порядок работы Генеральных штатов, но Национальное собрание отказалось повиноваться. Перед королем встал серьезный выбор: он мог либо ликвидировать Генеральные штаты, либо пойти на уступки и удовлетворить требования депутатов от третьего сословия. Венценосец выбрал последнее и признал законность существования Национального собрания. Мало того, король выступил с обращением к депутатам от духовенства и дворянства, призывая их присоединиться к Национальному собранию.
Под давлением консервативно настроенной части правящих кругов (во главе с братьями короля герцогами Прованским и д’Артуа), сильно обеспокоенной развитием событий, приобретающих революционный характер, Людовик XVI решился собрать вокруг Парижа мощное войско численностью 30 тысяч человек. В это же время столь любимый народом Неккер был отправлен в отставку, что вызвало крайнее возмущение парижан, и 14 июля 1789 года в городе вспыхнуло восстание. Королевская тюрьма Бастилия, служившая своего рода символом власти, была взята штурмом, разъяренная толпа горожан растерзала нескольких чиновников и ни в чем не повинных откупщиков.
Вслед за этим восстанием были сформированы специальные отряды Национальной гвардии, призванные защищать идеи революции. Теперь сохранить ситуацию под контролем было просто невозможно, однако маршал Брольи все еще пытался убедить короля в благоприятном исходе. Он предлагал Людовику XVI лично возглавить войско и навести порядок в Париже, но король надеялся уладить все мирным путем: он всячески старался избежать открытых столкновений, дабы не ввергнуть страну в пучину гражданской войны. Появившись в Национальном собрании 15 июня, правитель Франции открыто заявил о своем единстве с народом. Король также приказал убрать войска из Парижа и его предместий. Он одобрил учреждение Национальной гвардии, побывав 17 июня в объятой революционным пламенем столице Франции.
Казалось бы, король сделал все возможное для сохранения своей репутации, но вскоре всплыли новые факты, раскрывшие народу возмутительную завуалированную деятельность королевской четы. И если в первые революционные месяцы Людовику XVI еще хоть как-то удавалось влиять на развитие событий, согласуя их с интересами королевского дома, то позже это стало практически невозможно. С каждым днем власть уплывала из рук короля. Ситуацию не спас даже декрет Национального собрания об уничтожении феодальных прав сеньоров, утвержденный Людовиком XVI 18 сентября 1789 года. Революционные агитаторы выступали на парижских улицах с гневными речами, возбуждая против короля ненависть черни, кроме того, в столице вспыхнул голод, ставший следствием бездействия власти. В результате 5–6 октября 1789 года тысячи парижанок выступили с протестом. Пешком отправившись в Версаль и окружив королевский дворец, несчастные горожанки требовали хлеба. Король был вынужден переехать в Париж, где фактически находился на положении заложника. Людовик XVI теперь мог только наблюдать за революционными выступлениями со стороны. Не имея никакой возможности повлиять на ход событий, он словно впал в апатию.
Если на первых порах революционеры единодушно выступали за сохранение монархии, то теперь в воздухе витали идеи республики. Сторонников ограниченной монархии практически не оставалось, за исключением Жильбера Лафайета, который считал, что Людовик XVI прекрасно сможет выполнять роль конституционного короля. Но, несмотря на страстное желание Лафайета иметь в короле союзника, тот отвергал все его попытки найти компромисс: Людовик XVI никак не мог поверить в искренность побуждений легендарного героя американской революции.
Что же касается фактов, компрометирующих королевскую чету в глазах общественности, то они прежде всего касались деятельности супруги короля Марии-Антуанетты. Она изначально была против каких-либо преобразований в стране, теперь же ее противодействие выражалось гораздо ярче: она называла всех революционеров «продажными канальями» и единственным средством для сохранения престола и королевской власти считала борьбу с ними методом подкупа. Поскольку ее влияние на мужа в этот период особенно усилилось, ей удалось убедить короля в возможности улаживания всех проблем именно таким способом. Щедро финансируя многих политических деятелей, в том числе и пламенных ораторов революции Мирабо и Дантона, Мария-Антуанетта, к сожалению, не достигла желаемого результата. Подарки от королевской четы не повлияли на идеи революционеров и тем более не помогли сгладить все нарастающее возмущение.
