Елена Росинская - Судебная экспертиза в гражданском, арбитражном, административном и уголовном процессе
Как известно, заявление - это официальное обращение гражданина или нескольких лиц в государственный орган или орган местного самоуправления, администрацию учреждения, организации или к должностному лицу, не связанное, в отличие от жалобы, с нарушением его прав и законных интересов и не содержащее просьбы устранить такое нарушение, а направленное на реализацию прав и интересов заявителя или на устранение тех или иных недостатков в деятельности предприятий, учреждений, организаций. Заявление может быть подано в письменной и устной форме <1>.
--------------------------------
<1> См.: Российская юридическая энциклопедия / Гл. ред. А.В. Сухарев. М., 1999.
Отметим, что свои возражения эксперт может изложить в процессе его допроса следователем и судом (ст. 205, 282 УПК). При этом согласно ч. 6 ст. 166 УПК эксперт имеет право делать подлежащие внесению в протокол следственного действия замечания о его дополнении и уточнении. Все внесенные замечания о дополнении и уточнении протокола должны быть оговорены и удостоверены его подписью. Однако формально, коль скоро уголовно-процессуальным законом эксперту не предоставлено право делать заявления, эти возражения заявлением не являются и могут быть оставлены без рассмотрения. К тому же инициатива в производстве допроса эксперта принадлежит следователю или суду.
С другой стороны, эксперт не вправе изложить свои возражения по поводу неправильного истолкования его заключения или показаний при допросе в виде ходатайства, поскольку, согласно процессуальному законодательству, он может заявлять ходатайства только о предоставлении дополнительных материалов, необходимых для дачи заключения, либо привлечении к производству судебной экспертизы других экспертов. Обжаловать неправильное истолкование заключения эксперт также не может, поскольку его права как эксперта не ограничиваются.
Таким образом, имеет место явная нестыковка законодательных актов. Нормы новых процессуальных кодексов и КоАП косвенно отменяют норму ФЗ ГСЭД. Как нам представляется, следует дополнить перечень прав эксперта, изложенных в процессуальных кодексах и КоАП, нормой, предусматривающей право эксперта делать подлежащие занесению в протокол следственного действия или судебного заседания заявления по поводу неправильного истолкования участниками процесса его заключения или показаний.
Рассмотрим далее иные права, предоставляемые эксперту процессуальным законодательством (ч. 3 ст. 85 ГПК, ч. 3 ст. 55 АПК, ч. 3 ст. 57 УПК, ч. 5 ст. 25.9 КоАП). Во всех этих нормах, как уже упоминалось выше, содержится указание на право эксперта знакомиться с материалами дела, относящимися к предмету судебной экспертизы, и при определенных условиях отказаться от производства экспертизы. Помимо этого судебный эксперт имеет право:
1) ходатайствовать о предоставлении ему дополнительных материалов, необходимых для дачи заключения;
2) участвовать с разрешения дознавателя, следователя, прокурора, должностного лица, лица, председательствующего в заседании коллегиального органа, в производстве которых находится дело об административном правонарушении, и суда в процессуальных действиях и задавать вопросы, относящиеся к предмету судебной экспертизы;
3) давать заключение в пределах своей компетенции, в том числе по вопросам, хотя и не указанным в постановлении (определении) о назначении судебной экспертизы, но имеющим отношение к предмету экспертного исследования;
4) приносить жалобы на действия (бездействие) и решения дознавателя, следователя, прокурора и суда, ограничивающие его права.
Статья 16 ФЗ ГСЭД ограничивает права государственного судебного эксперта, запрещая ему принимать поручения о производстве судебной экспертизы непосредственно от каких-либо органов или лиц, за исключением руководителя государственного судебно-экспертного учреждения. Отсюда следует, что суд, следователь, дознаватель, должностное лицо или орган, рассматривающие дело об административном правонарушении, не могут при назначении экспертизы выбрать эксперта по своему усмотрению, а вправе выбирать только государственное экспертное учреждение. Такое ограничение представляется нам неправомерным, оно может привести к нарушению прав подозреваемого и обвиняемого и противоречит нормам процессуальных кодексов и КоАП.
Ведь, например, согласно п. 3 ч. 1 ст. 198 УПК, при назначении и производстве судебной экспертизы подозреваемый, обвиняемый, его защитник вправе ходатайствовать о привлечении в качестве экспертов указанных ими лиц. Если постановление не может быть вынесено в адрес конкретного лица, решение об удовлетворении ходатайства подозреваемого или обвиняемого фактически принимает руководитель экспертного учреждения, не наделенный законодателем такими полномочиями.
Аналогичные нарушения закона могут возникнуть и при назначении судебных экспертиз по делам об административных правонарушениях. Как следует из ч. 1 ст. 25.9 КоАП, в качестве эксперта может быть привлечено любое не заинтересованное в исходе дела совершеннолетнее лицо, обладающее специальными познаниями в науке, технике, искусстве или ремесле, достаточными для проведения экспертизы и дачи экспертного заключения. Причем, согласно ч. 4 ст. 26.4 КоАП, лицо, в отношении которого ведется производство по делу об административном правонарушении, и потерпевший имеют право просить о привлечении в качестве эксперта указанных ими лиц. Такие же права предоставлены лицам, участвующим в деле, как в гражданском (абз. 2 ч. 2 ст. 79 ГПК), так и в арбитражном (ч. 3 ст. 82 АПК) процессе. Все эти права граждан могут быть нарушены, как представляется, без достаточных оснований.
Вспомним, что по Конституции (ст. 55) в Российской Федерации не должны издаваться законы, отменяющие или умаляющие права и свободы человека и гражданина. Эти права и свободы могут быть ограничены федеральным законом только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства. В данном случае норма Федерального закона ограничивает права граждан явно без соответствующих оснований, поскольку неясно, с чем связан фактический запрет для суда, следователя, дознавателя, органа, рассматривающего дело об административном правонарушении, обратиться с постановлением или определением о назначении судебной экспертизы непосредственно к государственному судебному эксперту.
Другое ограничение прав государственного эксперта связано с лишением его возможности осуществлять судебно-экспертную деятельность в качестве негосударственного эксперта, хотя процессуальные кодексы и КоАП не содержат подобных оснований для отвода эксперта. Это фактически означает для государственного эксперта невозможность работы по совместительству, хотя согласно ст. 98 Трудового кодекса РФ работник имеет право заключить трудовой договор с другим работодателем для работы на условиях внешнего совместительства. Исключения могут устанавливаться только федеральным законом.
Проанализируем, насколько это ограничение обоснованно. Как известно, любые запреты затрудняют развитие соответствующей отрасли знаний. Обеспеченность сферы судопроизводства квалифицированными экспертными кадрами в Российской Федерации явно недостаточна. Наиболее благополучно дело обстоит с экспертами так называемых традиционных криминалистических экспертиз, которые ранее и составляли основной контингент сотрудников государственных экспертных учреждений. В последние годы ситуация резко изменилась, все чаще назначаются судебные экспертизы других родов и видов, особенно при производстве по гражданским делам. Однако большинство государственных экспертных учреждений, имея ведомственную принадлежность, в своей деятельности сохраняют ведомственную направленность.
В то же время число экспертов, например, судебно-бухгалтерских, пожарно-технических или автотехнических экспертиз в Российской Федерации невелико, что негативно влияет на возможность их состязательности в суде, создает проблемы при назначении комиссионных, комплексных и повторных экспертиз. Причем, как показывает практика, данный запрет направлен именно против наиболее уважаемых и опытных экспертов, которых обычно приглашают лично, а не как сотрудников экспертного учреждения. Не имея возможности заниматься судебно-экспертной деятельностью в свободное от основной работы время, наиболее опытные кадры просто уходят из государственных экспертных учреждений, где к тому же заработная плата весьма невелика.
Данная норма, введение которой осуществлялось, видимо, с благой целью - закрепить экспертные кадры, способствовать сосредоточению их усилий исключительно на выполнении экспертиз, назначаемых в государственное экспертное учреждение, привела к обратному результату - оттоку наиболее квалифицированных экспертов из государственных экспертных учреждений, снижению качества судебных экспертиз.
