Владислав Лоер - Теория доказательств

Неправильные показания или умолчание о важных обстоятельствах далеко не всегда представляют результат злого умысла свидетеля и потерпевшего. Нередко он не может припомнить те или иные факты или не сообщает о них просто потому, что не придает им значения. Цель ряда приемов допроса направлена на то, чтобы помочь лицу припомнить важные обстоятельства, не упустить ничего из сведений, которыми он располагает. Однако помощь свидетелю в припоминании забытых фактов не должна содержать никаких элементов внушения. Именно поэтому законодатель запрещает так называемые наводящие вопросы (ст. 158 УПК РСФСР), т. е. вопросы, формулировка которых подсказывает определенный ответ. Очевидно, насколько опасны подобные вопросы, заданные свидетелю, т. е. лицу, как правило, не заинтересованному в исходе дела. Он может безучастно согласиться с предположением, высказанным допрашиваемым, считая, что тот располагает более достоверными сведениями. В результате в качестве установленных по делу будут фигурировать факты, не воспринятые непосредственно свидетелем, а внушенные ему допрашивающим. К не менее вредным последствиям может привести постановка наводящих вопросов потерпевшему, в большинстве случаев заинтересованному в изобличении преступника. Практика показывает, что волнение, пережитое потерпевшим в момент преступления, часто мешает ему правильно воспринять и удержать в памяти важные обстоятельства происшествия. Тем скорее он поддается внушению, восполняя пробелы своей памяти сведениями, полученными из других источников. Одним из таких источников при неправильной постановке вопросов и может оказаться допрашивающий. Имея в виду, что образы зрительного восприятия обычно хорошо сохраняются, можно помочь свидетелю припомнить забытые им факты не только путем постановки ему вопросов, активизирующих ассоциативные связи, но и путем предъявления вещественных доказательств, планов, схем или путем допроса на месте происшествия. Тактические правила допроса учитывают особенности положения потерпевшего, обусловленные его отношением к преступлению, направленному против него. Потерпевший в большинстве случаев обладает большим объемом фактической осведомленности и лучше, чем свидетель, помнит обстоятельства исследуемого события, так как оно близко его касалось. Однако последнее обстоятельство, а также заинтересованность потерпевшего в исходе дела нередко предопределяют его склонность к преувеличениям при последующем изложении события. Все эти обстоятельства учитываются при допросе. Из особенностей положения потерпевшего исходят, в частности, при определении характера и направленности вопросов, которые ставятся в ходе его допроса Ряд тактических правил относится к порядку допроса свидетеля и потерпевшего в суде. Гласность допроса, служащая одной из гарантий получения правдивых показаний, может вместе с тем привести к замешательству, волнению допрашиваемого, что в свою очередь может отразиться на полноте показаний. Следует учитывать возможное воздействие на характер показаний не только участников процесса, каждый из которых в любой момент имеет право включиться в допрос, но и публики, так или иначе реагирующей на происходящее в судебном заседании. Поэтому предусматриваются приемы, направленные на то, чтобы дать свидетелю (потерпевшему) возможность освоиться с необычной для него обстановкой. Нередко за время, предшествующее судебному разбирательству, свидетель припоминает важные обстоятельства и детали, дополняющие его прежние показания. Сравнительное исследование показаний, данных свидетелем в стадии предварительного следствия и в суде, помогает определить их достоверность. Допрос свидетеля (потерпевшего) начинается с выяснения его взаимоотношений с подсудимым и другими свидетелями и потерпевшими. Согласно тактическим правилам эта проверка должна быть особенно детальной в тех случаях, когда обвиняемый в стадии предварительного следствия опровергал показания свидетеля (потерпевшего), ссылаясь на неприязненные отношения. В случае возникновения сомнений в правдивости показаний и при наличии в них противоречий суд может проверить показания, задавая вопросы другим свидетелям, потерпевшим или подсудимым. Оценка показаний свидетеля и потерпевшего заключается в определении значения содержащихся в них сведений о фактах для установления обстоятельств, подлежащих доказыванию по делу. Для этого необходимо определить их допустимость, относимость, достоверность и место в системе доказательств. Специфика здесь в основном связана с оценкой допустимости и достоверности показаний, которые определяются в неразрывной связи с оценкой носителя этих сведений. При этом учитываются четыре основных фактора: условия формирования показаний (объективные и субъективные); особенности личности допрашиваемого; его процессуальное положение, а также отношение к делу и участникам процесса. Показания не случайно относят к категории «личных доказательств» (гл. IV). Каждое из них отражает особенности личности допрашиваемого, которые оказывают самое непосредственное влияние на формирование показаний. Особенности органов чувств индивидуальны. Поэтому при оценке показаний, когда возникает вопрос о способности лица в конкретных условиях видеть, слышать или как-то иначе правильно воспринимать описываемое явление, учитывается состояние органов чувств, быстрота реакции, профессиональные и волевые качества, образование, мотивы поведения в той или иной ситуации. Отмечалось, например, что если события, о которых идет речь в показании, носят такой характер, что свидетель не был способен их придумать, вероятность того, что показание отражает действительное наблюдение, повышается. Но для того чтобы правильно определить, способен или не способен данный свидетель (или потерпевший) придумать сведения, о которых сообщает, необходимо знать его способность к фантазированию и круг его интересов, образование, осведомленность в области знания, к которой относится сообщение, и т. д. Именно данные, характеризующие личность допрашиваемого, в совокупности с фактами, свидетельствующими о его отношении к делу, помогают определить, правдив ли он, достоверны ли его показания. При этом понятие достоверности характеризует соответствие показаний объективной действительности, обоснованное настолько полно, что это не вызывает сомнений, а понятие правдивости определяет субъективное отношение допрашиваемого, его добросовестность. Поэтому он может быть правдивым как в том случае, когда его показания соответствуют действительности, так и в том, когда добросовестно заблуждается. Это не снижает значение правильного определения правдивости свидетеля Оценка показания с этой стороны помогает установить причину их несоответствия действительности (если такое несоответствие имело место) и наметить пути к уточнению полученных при допросе сведений. Если, например, неправильное определение расстояния и скорости является результатом оптической иллюзии, с участием свидетеля или потерпевшего может быть проведен следственный эксперимент, уточняющий выясняемые обстоятельства. В тех же случаях, когда свидетель (потерпевший) умышленно искажает сведения о расстоянии и скорости, следует прежде всего выяснить причины дачи ложных показаний и попытаться устранить их. И в этом случае, в частности, может быть проведен следственный эксперимент, но с иной целью —использовать его результаты для изобличения допрашиваемого в даче ложных показаний. Особенности личности допрашиваемого учитываются и при оценке достоверности и полноты показаний с учетом избирательности восприятия, поскольку полнота и точность информации зависят от объектов и характера внимания, эмоциональной окраски восприятия, содержания деятельности воспринимающего, его установок и т. д. Длительность сохранения информации также зависит от индивидуальных различий и особенностей, от преобладания у данного свидетеля (потерпевшего) того или иного вида памяти (образной, двигательной, эмоциональной, словесно-логической), от его склонности к механическому или осмысленному запоминанию, преимущественному запечатлению зрительного, звукового, цифрового или какого-либо иного материала, что в значительной степени обусловлено интересами и профессиональными навыками.

Сохранившиеся в памяти образы и представления доставляют как бы сырой материал для воспроизведения. В ходе формулировки определенной мысли она развивается, осознается и облекается в словесную форму. Отсюда полнота и точность сообщения свидетелем (потерпевшим) сведений, которыми он располагает, зависят от уровня владения устной и письменной речью, богатства языка, способности свидетеля (потерпевшего) правильно выражать свои мысли. Учет влияния особенностей личности свидетеля и потерпевшего на формирование его показаний приобретает особенно важное значение при оценке показаний несовершеннолетних. Различные периоды развития детей и подростков характеризуются определенными степенями доступности для их понимания явлений внешнего мира, и от этого зависит их способность к восприятию и воспроизведению воспринятого в процессе допроса. У несовершеннолетнего еще мало знаний, не накоплен жизненный опыт, не развиты в необходимой мере аналитические способности. Дети и подростки в большей степени, чем взрослые, подвержены внушению и самовнушению, к своим личным наблюдениям они нередко примешивают порождения фантазии. Значение этих особенностей тем важнее, чем меньше по возрасту допрашиваемый. Человек запоминает то, что доступно его сознательному восприятию. Очевидно, что чем младше допрашиваемый, тем меньше он мог воспринять и тем меньше запомнить. Дефекты восприятия и воспроизведения у малолетних объясняются неполным развитием их умственных способностей. Они часто еще не могут разграничивать события, отрезки времени, определять расстояния. Дети не способны к длительной сосредоточенности и вниманию. Воспроизведение ими воспринятого ограничено также недостаточным владением речью Активизации памяти взрослых способствует, как известно, логическое восстановление событий, на что несовершеннолетние способны в меньшей степени. Не обладая зачастую способностью охватить описываемое событие в целом, несовершеннолетние вместе с тем нередко прочно удерживают в памяти отдельные его детали и точно воспроизводят их в показаниях. Все это необходимо учитывать и при формулировании вопросов, подлежащих выяснению. Здесь следует предварительно проанализировать с учетом личности допрашиваемого сложность для него выясняемого обстоятельства, отношение к нему допрашиваемого, возможную преднамеренность или непреднамеренность наблюдения, а при формулировании вопросов продумать, какие отдельные признаки и свойства выясняемых предметов или обстоятельств могут быть непонятны несовершеннолетнему. Подавляющее большинство несовершеннолетних в возрасте до 1-16 лет неспособно долго удерживать в памяти результаты непреднамеренного восприятия. Известно, что забывание является не только результатом исчезновения старых впечатлений и ассоциаций, но и вмешательством нового, стиранием под влиянием свежих впечатлений прежних. Жизнь ребенка и подростка в большей степени, чем жизнь взрослого, переполнена новыми впечатлениями, которые отвлекают его от ранее воспринятого. Отсюда очевидно, что искажения при воспроизведении могут произойти у них гораздо легче, чем у взрослых. Особенностью отличается и мотивация ложных показаний несовершеннолетних в возрасте до 10–12 лет. Если для взрослых и подростков причиной недостоверных показаний обычно являются запамятование, заблуждение или преднамеренная ложь, то дети нередко мешают правду с вымыслом без всяких к тому причин. Ложные показания в таких случаях являются плодом их буйной фантазии. Конечно, и несовершеннолетние до 12 лет и даже малолетние могут давать ложные показания из боязни ответственности (перед допрашивающим или родителями), из-за стыда, желания отомстить, под влиянием заинтересованных лиц и т. д., однако в показаниях детей чаще встречается бессмысленна ложь. Фантазируя, дети могут оснащать свои показания рядом выдуманных подробностей, которые обычно тем менее правдоподобны чем младше допрашиваемый (из-за недостаточной способности к мысленному моделированию развития ситуации). Поэтому детализация их показаний —эффективный прием выявления лжесвидетельства. Повышенная податливость детей и подростков к внушению и породила утверждение, что повторный допрос несовершеннолетних и малолетних нежелателен. В такой категорической форме это утверждение нельзя признать правильным. Необходимость в повторном допросе может возникнуть и по не зависящим от следователя причинам, например в связи с выяснением новых обстоятельств. Повторный допрос в ряде случаев может быть результативным: несовершеннолетний может сообщить новые данные, о которых побоялся сказать ранее или забыл. Наконец, к повторному допросу следователь всегда лучше подготовлен поскольку располагает не только результатами первого допроса несовершеннолетнего, но и, как правило, иными данными.