И. Козочкин - Уголовное право США: успехи и проблемы реформирования
К третьей группе относятся нижеперечисленные посягательства, появление которых связано с первым из трех вышеназванных исключений. Применив его, Верховный суд в 1883 г. постановил: федеральные суды не могут осуществлять юрисдикцию в отношении убийства одного индейца другим, совершенного на индейской территории.[170]Это решение вызвало негативную реакцию со стороны Конгресса и быстрое принятие им Закона об основных преступлениях (ст. 1153 Федерального УК).
В этом Законе (п. “а” ст. 1153) говорится: «Любой индеец, который совершает против личности или имущества другого индейца или другого лица любое из следующих преступлений, а именно – тяжкое убийство, простое убийство, похищение человека, изувечивание, какую-либо фелонию, предусмотренную гл. 109А,[171] инцест, нападение с намерением совершить тяжкое убийство, нападение с огнестрельным оружием, нападение, в результате которого причинен тяжкий телесный вред (как определено в ст. 1365 Федерального УК), нападение на индивидуума, не достигшего 16-летнего возраста, поджог, берглэри,[172] ограбление и любую фелонию, предусмотренную ст. 661 Федерального УК, в пределах индейской территории, – подпадает под действие того же закона и подлежит тому же наказанию, что и все другие лица, совершающие любое из вышеперечисленных преступлений, в пределах исключительной юрисдикции Соединенных Штатов».
Поскольку не все из этих преступлений имеют дефиниции в федеральном законодательстве, в Законе (п. “b” ст. 1153) сказано, что в случае их отсутствия там они «определяются и наказываются в соответствии с законом (правом) того штата, где посягательство было совершено».
Поскольку в разных штатах одни и те же или сходные деяния часто наказываются по-разному, применение этого, а также указанного выше положения Закона об ассимилированных преступлениях может повлечь за собой назначение разных наказаний за совершение таких деяний. Кроме того, применением этих положений нарушается основополагающий уголовно-правовой принцип: “Nullum crimen, nulla poena sine lege”.
Поскольку и Закон об основных преступлениях, и Закон об общих преступлениях позволяют наказывать индейца, совершившего преступление против неиндейца, то в этом случае может возникнуть коллизия законов. Одним из федеральных окружных судов, который столкнулся с такой коллизией, она была разрешена в пользу первого.[173]
В судебной практике возникают и другие вопросы, связанные с применением этих законов, в частности Закона об основных преступлениях. Подпадает ли поведение лица под действие этого Закона, если вначале ему было предъявлено обвинение в совершении одного, более опасного преступления, указанного в приведенном перечне, а затем, в ходе судебного разбирательства, оказалось, что ему можно вменить не это, а другое, менее опасное преступление, не указанное в перечне, например, не тяжкое нападение, а простое? Верховный суд дал утвердительный ответ, указав, что дела индейцев, преследуемых на основании этого Закона, в таких случаях должны «рассматриваться в тех же судах и таким же образом, как и дела всех других лиц, совершающих такие посягательства в пределах исключительной юрисдикции Соединенных Штатов».[174] Из этого решения можно сделать вывод о том, что Верховный суд по существу позволяет нижестоящим судам выходить за пределы перечня, установленного Законом.
Другой, возможно, более важный, вопрос: подлежат ли одинаковому наказанию индеец и неиндеец, совершившие одинаковые (сходные) посягательства на индейской территории? Верховный суд по существу признал, что они могут быть наказаны по-разному! В 1977 г. он рассмотрел дело по обвинению индейцев, которые в ходе совершения фелонии на территории индейской резервации убили неиндейца. На основании Закона об основных преступлениях и ст. 1111 Федерального УК они могли быть осуждены за тяжкое убийство первой степени, караемое вплоть до смертной казни, в то время как неиндеец, преследуемый по закону соответствующего штата, мог быть подвергнут другому, более мягкому осуждению. Заявление обвиняемых о необходимости предоставления равной защиты Верховный суд отклонил. Интересны доводы суда: он указал, во-первых, что в данном случае не было недозволенной «расовой классификации», так как федеральное регулирование положения индейских племен берет свое начало в уникальном статусе индейцев как «отдельного народа» со своими собственными политическими институтами, а во-вторых, что статуты и каким-либо иным образом не нарушают принципа равной защиты, так как к обвиняемым применяется тот же закон, что и к любому другому индивидууму, индейцу или неиндейцу, которому предъявлено обвинение в совершении такого же посягательства в любом федеральном анклаве.[175] Аргументация, конечно, «сверхубедительная»!
Юрисдикция индейских племен. Несмотря на то, что некоторые американские авторы по-прежнему пишут, что «племенная уголовная юрисдикция в отношении индейцев на индейских территориях является полной, неотъемлемой и исключительной»,[176] фактически, в силу значительных законодательных ограничений, она может осуществляться в весьма узких пределах.
Если говорить в целом, то можно сказать, что право индейского племени может применяться в случае совершения неосновного преступления индейцем в отношении индейца на индейской территории. Если же такое преступление совершается индейцем в отношении неиндейца, юрисдикция индейского племени ограничивается правом федеральных судов осуществлять юрисдикцию на основании Закона об общих преступлениях.[177] Но даже в этих случаях индейским племенам подсудны дела, по которым может быть назначено наказание в виде лишения свободы сроком не более одного года и (или) штрафа в размере не свыше 5000 долл. (п. 7 ст. 1302 раздела 25 СЗ).
Следует отметить, что ранее некоторые индейские племена, в силу заключенных ими договоров, имели право осуществлять юрисдикцию в отношении неиндейцев, совершивших преступления на индейских территориях. Однако Закон об общих преступлениях их этого права лишил в пользу федеральных властей. В дальнейшем, уже в 70-х гг. прошлого века, под давлением выступлений индейцев, не согласных с таким положением, этим вопросом был вынужден заняться Верховный суд США. Последний, сославшись на усмотрение Конгресса, который хранил и продолжает до настоящего времени хранить молчание, по существу все оставил без изменений. [178]
Однако в другом случае, когда Верховный суд в 1990 г. постановил, что индейское племя не имеет права осуществлять уголовную юрисдикцию в отношении индейца, не являющегося его членом,[179]Конгресс реагировал очень быстро. Он принял законоположение, провозглашающее «неотъемлемое право индейских племен… осуществлять уголовную юрисдикцию в отношении всех индейцев» (п. 2 ст. 1301 раздела 25 СЗ).
Юрисдикция штатов на индейских территориях (ее объем) зависит от того, распространяется на них действие принятого в 1953 г. Закона № 280[180] или нет. Вначале рассмотрим положение в тех штатах, где этот Закон не действует. По Закону об общих преступлениях, в случаях совершения посягательства неиндейцем в отношении неиндейца на индейских территориях юрисдикцией обладают федеральные власти. Однако Верховный суд США еще в конце XIX в. неоднократно постановлял, что в этих случаях штаты, а не федерация, имеют исключительную юрисдикцию. Позже он аргументировал свою позицию тем, что интересы индейцев при таких обстоятельствах прямо не затрагиваются.[181] C другой стороны, пишет У. Лафейв, штаты не могут осуществлять уголовную юрисдикцию на индейских территориях в отношении преступлений, совершенных: 1) индейцами против кого-либо или 2) неиндейцами против индейцев.[182]
Таким образом, юрисдикция штатов, не подпадающих по данному вопросу под действие Закона № 280, весьма ограничена.
Но есть две группы штатов, которые на основании данного Закона получили более широкие права по осуществлению юрисдикции на индейских территориях. Шесть штатов[183] – почти неограниченные. В соответствии с п. “а” ст. 1162 Федерального УК (ст. 2 Закона № 280) каждый из этих штатов может осуществлять «юрисдикцию в отношении посягательств, совершенных индейцами или против них на указанных индейских территориях[184]… в таких же пределах, в каких этот штат… имеет юрисдикцию в отношении посягательств, совершенных где-либо еще в пределах данного штата».
Однако Закон пошел еще дальше в отношении расширения юрисдикции упомянутых штатов. Он предусматривает, что положения ст. 1152 и 1153 Федерального УК не применяются на указанных индейских территориях как на территориях, на которых эти штаты «имеют исключительную юрисдикцию» (п. “с” ст. 1162). Это значит, что деяния, подпадающие под действие Закона об общих преступлениях и Закона об основных преступлениях, исключены из сферы федеральной уголовной юстиции[185].
