Елена Антонова - Концептуальные основы корпоративной (коллективной) уголовной ответственности
(a) доказательство того, что совет директоров корпорации (орган, осуществляющий исполнительные полномочия корпорации) умышленно, сознательно или по неосторожности совершил соответствующее деяние либо явно, молчаливо или косвенно разрешил или уполномочил на совершение этого преступления; или
(b) доказательство того, что агент, занимающий руководящий пост в корпорации, умышленно, сознательно или по неосторожности участвовал в соответствующем деянии либо явно, молчаливо или косвенно разрешил или уполномочил на совершение этого преступления; или
(c) доказательство того, что в корпорации существовала такая корпоративная культура (солидарность), в условиях которой она направляла, поощряла, допускала или руководила поведением в виде несоблюдения соответствующего предписания; или
(d) доказательство того, что корпорация не смогла создать и поддерживать такую корпоративную культуру, которая бы способствовала соблюдению соответствующего предписания (§ 2 ст. 12.3).
О преступной корпоративной культуре свидетельствуют следующие факторы: (а) наличие уполномочивания на совершение того же самого или подобного преступления от имени руководителя корпорации (т. е. служащего, агента или чиновника корпорации, имеющего обязанности такого характера, что его или ее поведение может обоснованно рассматриваться как олицетворение политики всей корпорации); и (b) осознание служащим, агентом или чиновником корпорации, который совершил данное преступление, разумных оснований или его разумное ожидание того, что руководитель корпорации уполномочит или разрешит совершение данного преступления (§ 4 ст. 12.3).
Способ установления небрежности в поведении корпорации является тем же самым, что и для физических лиц. А именно, лицо проявляет небрежность относительно физического элемента преступления, если его или ее поведение включает: (а) такое существенное отклонение от стандарта осторожности, которого придерживался бы разумный человек в данных обстоятельствах; и (b) высокий риск того, что данный физический элемент преступления существует или будет существовать, в результате чего такое поведение заслуживает уголовного наказания как преступление (ст. 5.5).
Если же небрежность является элементом вины применительно к физическому элементу преступления и ни один служащий, агент или чиновник данной корпорации не имеет такого элемента вины, то такой элемент вины может существовать на стороне данной корпорации, если небрежным является поведение корпорации, рассматриваемой как единое целое, т. е. путем соединения поведения любого числа ее служащих, агентов или чиновников (§ 2 ст. 12.4).
Наличие небрежности, а также неудача в осуществлении должной заботливости могут быть доказаны посредством того факта, что запрещенное поведение в основной своей части относилось: (а) к неадекватному управлению корпорацией, контролированию или надзору за деятельностью одного или более ее служащих, агентов или чиновников; или (b) к неэффективности систем оповещения (передачи нужной информации) заинтересованных лиц в пределах корпорации (§ 3 ст. 12.4; § 2 ст. 12.5).
Корпорация не несет уголовной ответственности, если: (а) служащий, агент или чиновник данной корпорации, который осуществил данное поведение, находился под влиянием ошибочной, но разумной веры по поводу фактов, которые, если бы они существовали, означали бы, что данное поведение не составляет преступления; и (b) данная корпорация доказывает, что она проявила должную заботливость в целях предотвращения такого поведения (§ 1 ст. 12.5).
Сказанное позволяет заключить, что в Австралии для признания корпорации виновной либо определяется психическое отношение (в виде умысла или неосторожности) совета директоров или руководителя корпорации к признакам объективной стороны преступления, совершаемого от имени и (или) в интересах корпорации, либо доказывается наличие преступной корпоративной культуры.
Как отмечает Г. А. Есаков, часто человеческие поступки и проистекающий из них вред могут быть объяснены лишь как следствие окружающей обстановки. Следствием этого становятся упущения в предпринимательской деятельности, возникающие зачастую спонтанно, неумышленно и на различных уровнях высокотехнологичного, строго функционального корпоративного управления и влекущие причинение достаточно серьезного вреда. Упрек за такие упущения может быть оправданно приписан лишь корпорации как таковой, но не составляющим ее штат индивидам.[72]
Федеративный конституционный суд ФРГ в своем решении от 25 октября 1966 г. признал принцип вины в качестве принципа правового государства, распространив необходимость установления вины не только в отношении уголовных деяний, но и других правонарушений. Кроме того, суд указал, что применение уголовно-правовых принципов не исключено в случае, если субъектом права является юридическое лицо. Поэтому если к юридическому лицу предъявляются претензии уголовно-правового характера в связи с совершением виновных действий, то определяющей в этом случае может быть вина тех лиц, которые ответственно действовали в его интересах.[73]
Уголовно-правовая доктрина КНР исходит из того, что в содержание вины входят такие ее компоненты, как сознание и воля. Соответственно, если члены юридического лица, особенно ее непосредственные руководители, осознают общественную опасность деяния и желают наступления опасных последствий, то данное сознание становится сознанием юридического лица. Аналогичным образом члены юридического лица выражают волю коллективных образований через их органы. При этом китайские ученые исходят из того, что у юридического лица, как и у лица физического, есть две формы вины – умысел и неосторожность. Умышленным преступлением, совершенным юридическим лицом, следует считать противоправные действия руководителей и иных ответственных лиц фирм, учреждений, предприятий и других организаций, защищающих корпоративные интересы и выгоды, вступающие в противоречие с законом. При совершении юридическим лицом преступления по неосторожности в деятельности руководителей, ответственных лиц и других членов юридического лица должны присутствовать признаки ненадлежащего отношения к исполнению обязанностей, повлекшего за собой социально опасные последствия. Интересным представляется тот факт, что поскольку институт корпоративной уголовной ответственности направлен, прежде всего, на предупреждение преступлений, совершаемых в целях извлечения нелегальных доходов, в подавляющем большинстве случаев вина юридического лица выражается в форме умысла.[74]
Статья 21 УК Республики Молдова, употребляя термин «вина» в отношении юридических лиц, не раскрывает особенностей таковой. Из законодательной конструкции данной нормы можно заключить, что юридическое лицо признается виновным в совершении преступления, если: а) оно не выполнило или ненадлежащим образом выполнило прямые предписания закона, устанавливающие обязанности или запреты относительно осуществления определенной деятельности; б) оно осуществило деятельность, не соответствующую учредительным документам или заявленным целям; в) в его интересах действовал орган или лицо, наделенное управленческими функциями.
Законодатель Франции косвенно признает, что юридическое лицо «само» совершить преступное деяние не может – действуют физические лица. Соответственно, юридическое лицо не имеет какой-либо особой вины, не связанной с виной физических лиц – непосредственных исполнителей. Но в отдельных решениях суды Франции, говоря о том, что «данное экономическое общество допустило грубую небрежность и способно нести уголовную ответственность», фактически не отрицают концепцию самостоятельной вины юридического лица.[75]
В подавляющем же большинстве стран романо-германской и скандинавской правовых систем категория «вина» не употребляется применительно к корпоративному образованию. Например, в УК Бельгии используется термин «ответственное юридическое лицо».
В целом, сравнительно-правовой анализ зарубежного законодательства позволяет заключить, что при привлечении корпораций к уголовной ответственности законодатели либо используют институт абсолютной (строгой) ответственности, когда установление вины является необязательным условием для применения уголовно-правовых санкций, либо вина (в форме умысла или неосторожности) определяется через вину физических лиц, как правило, ведущих дела корпорации (формирующих корпоративную культуру), а равно действующих от ее имени и (или) в ее интересах. При этом абсолютная (строгая) ответственность допускается только в случаях, предусмотренных законодательным актом.
При доказывании корпоративной вины необходимо исходить из совокупности всех обстоятельств и учитывать, в частности:
