Изменение обязательств - Ирина Валерьевна Блохина
В качестве примеров законной суброгации Р. Саватье приводит солидарных должников, неделимых или должников in solidum, либо лиц, уплачивающих «за других», как, например, поручители. Если они совершают платеж кредитору, они могут осуществлять его права в отношении своих содолжников за вычетом своей доли долга, когда речь идет о регрессном иске поручителя к сопоручителю либо солидарного должника к содолжникам92.
Таким образом, суброгация в любом виде представляет собой юридическую фикцию сохранения обязательства при переходе прав кредитора к лицу, исполнившему обязательство.
Как уже отмечалось, в гражданском праве России суброгация как способ перемены лиц в обязательстве признается лишь в случае произведения страховщиком страховой выплаты. Исполнение обязательства поручителем или содолжником в солидарном обязательстве выведены за рамки суброгации. Причем, если переход прав кредитора к исполнившему обязательство поручителю также узаконен, регрессное требование солидарного кредитора рассматривается как самостоятельное.
Современные законодательные установления обусловили разделение суброгации и регресса, несмотря на единую суть рассматриваемых явлений. Отсюда, согласно положениям действующего Гражданского кодекса Российской Федерации, при возмещении вреда в порядке регресса отношения между должником и прежним кредитором (потерпевшим) прекращаются, и возникают совершенно новые отношения между прежним должником и новым кредитором; течение исковой давности по регрессным обязательствам начинается с момента исполнения основного обязательства, в отличие от суброгации.
В части 1 статьи 965 Гражданского кодекса Российской Федерации указано, что страховщик может рассчитывать на переход к нему права требования в порядке суброгации при наличии между ним и страхователем договора имущественного страхования (добровольного либо обязательного). В этой связи при иных видах страхования, например, страхование жизни и здоровья, переход права требования в порядке суброгации невозможен.
Думается, логичным было бы расширение понятия суброгации в законодательстве и унификация прав лиц, исполнивших обязательство за должника, в том числе распространение этого понятия на поручителя, залогодателя, не являющегося должником, страховщика и иные случаи исполнения обязательств третьим лицом, в том числе солидарным должником, поскольку правовая природа этих отношений едина. Лицо, производящее платеж, всегда имеет в виду основание платежа, в том числе, если делает это за должника. Самостоятельность регрессного требования куда более сомнительна, нежели сохранение правоотношения в измененном виде с новым кредитором.
Действующее гражданское законодательство России (ст. 313 Гражданского кодекса Российской Федерации) предусматривает также такой способ замены кредитора в обязательстве, как исполнение обязательства третьим лицом. Это возможно, если исполнение возложено на указанное третье лицо должником или, если должник не возлагал такого исполнения, по инициативе самого третьего лица в случаях, когда должником допущена просрочка исполнения денежного обязательства и третье лицо подвергается опасности утратить свое право на имущество должника вследствие обращения взыскания на это имущество.
От перечисленных выше случаев данная норма отличается тем, что позволяет произвести исполнение за должника любому лицу, в том числе не связанному с должником или его кредитором какими-либо правоотношениями, основанными на законе или договоре. При этом, все-таки, законодатель защищает должника от недобросовестных третьих лиц, обязывая последних доказать соответствующее волеизъявление должника или опасность утраты своего права на имущество должника.
Подводя итог сказанному, необходимо отметить, что, изменение обязательства на стороне кредитора может происходить по воле последнего и независимо от нее. В первом случае способом изменения является цессия (уступка права). При этом ее последствием может быть как замена кредитора, т.е. прекращение субъективного права у цедента и возникновение такого права у цессионария, так и появление множественности на стороне кредитора.
Изменения на «активной» стороне обязательства независимо от воли кредитора происходят ввиду наступления определенных обстоятельств (или их совокупности), если закон связывает с этим переход прав кредитора к другим лицам, например, при исполнении обязанности должника третьим лицом
Возможность замены кредитора в большинстве случаев не связывается с наличием у нового кредитора специальной правосубъектности или способности заниматься предпринимательской деятельностью, даже если первоначально обязательство было связано именно с данными видами деятельности. При этом в частном виде установление такого рода ограничений все же встречается в законодательстве. Проводя аналогию с правом собственности на вещи, ограничение оборотоспособности прав (требований) в общем виде логично, однако не приживается в обществе, несмотря на то, что наличие в гражданском праве таких инструментов обезличения требований, как вексель, чек, позволяет удовлетворить потребности экономики в свободной передаче прав.
2.3 Изменение обязательств на стороне должника
Как справедливо замечал Г.Ф. Шершеневич, если признанию возможности перемены активного субъекта препятствовали юридические мотивы, основанные на взгляде римского права, то против перемены пассивного субъекта говорили соображения, вытекавшие из существа обязательства. Если кредитор вступил в обязательственное отношение, так это потому, что он верил исполнительности должника. Возможность со стороны последнего заменить себя другим без согласия кредитора отнимала бы у этой веры всякое основание93.
В римском праве вступление нового должника на место прежнего чаще всего имело место при продаже наследственной массы, охватывающей вещи, права требования и долги. Когда кредитор наследственной массы прямо или косвенно выражал согласие на замену должника, например, кредитор предъявил иск к покупателю наследства, а покупатель вступил в ответ по иску, то тем самым замена прежнего должника, т.е. наследника, новым, т.е. покупателем, совершилась. При отсутствии прямого или косвенного согласия кредиторов на продажу наследства и тем самым на изменение личности должника ответственность по долгам наследственной массы оставалась на продавце-наследнике, как это было в старину, когда наследник, продавший наследственную массу после принятия наследства, оставался наследником в том смысле, что отвечал по долгам наследства. Однако наследнику, удовлетворившему требования кредитора, предоставлялось в свою очередь право обратного требования к тому, кому была продана наследственная масса94.
Перемена пассивного субъекта без согласия кредитора допускалась также при займах, обеспеченных залогом недвижимости. В торговом обороте практиковалось нередко отчуждение и приобретение торговых предприятий в полном их составе, с активом и пассивом. Последние два случая могут найти себе объяснение. В первом примере обязательство основано на реальном кредите, обеспеченность верителя не уменьшается от перемены должника, потому что остается неприкосновенной ценность залога. Во втором примере кредит торгового предприятия опирается не на личности предпринимателя, иногда даже неизвестного кредиторам, а на успешном ходе дел самого предприятия; поэтому, опять-таки, с переменой должника обеспеченность кредитора не ослабляется95.
Обобщая приведенные случаи, Г.Ф. Шершеневич отмечал, что замена
