Валерий Анисимков - Россия в зеркале уголовных традиций тюрьмы
О распространенности особых неформальных отношений в среде осужденных свидетельствуют и результаты опроса сотрудников исправительных учреждений (см. табл. 8).
Таблица 8
РАСПРЕДЕЛЕНИЕ МНЕНИИ ПЕРСОНАЛА ИСПРАВИТЕЛЬНЫХ УЧРЕЖДЕНИИ О СУЩЕСТВОВАНИИ ОСОБОЙ структуры МЕЖЛИЧНОСТНЫХ ОТНОШЕНИЙ лиц, ОТБЫВАЮЩИХ НАКАЗАНИЕ В МЕСТАХ ЛИШЕНИЯ СВОБОДЫ!
В основе неформального разделения осужденных по категориям, группам лежат реальные отношения между ними, которые, в свою очередь, основаны преимущественно на традициях «тюремной общины». Наибольшую значимость она приобретает среди лиц, допустивших особо опасный рецидив.
На высшей ступени в стратификации осужденных находятся хранители пенитенциарной и в целом криминальной субкультуры – «авторитеты» уголовной среды. В наших исправительных учреждениях их в различные периоды называли «бывальцами», «бродягами», «сидельцами», «оборотнями», «иванами», «блатарями», «привычными преступниками», «ворами», «положенцами», «паханами», «смотрящими», «заправилами» и т. д.
Безусловно, перечисленные «авторитеты» не охватывают всех осужденных отрицательной направленности, но они являются наиболее опасными, устойчивыми правонарушителями, которые своей противоправной и аморальной деятельностью пытаются подчинить своему влиянию основную массу осужденных, чтобы достичь за их счет привилегированных условий существования в период нахождения в исправительных учреждениях. Они представляют собой обособленную, относительно изолированную от внешнего окружения среду традиционных лидеров, стремящихся не просто отбыть наказание, а господствовать в тюрьме или колонии.
Ряд исследователей в своих работах довольно подробно останавливались на уголовно-правовых, социально-нравственных, демографических характеристиках отмеченной категории лиц и их группировок. Задачей же настоящей работы является установление отличительных особенностей «авторитетов» уголовной среды в субкультурном аспекте.
Думается, что анализ личности традиционного «авторитета» целесообразно начать с ее места в иерархии преступного мира.
Исследования показывают, что лица, имеющие указанное «звание», занимают привилегированное положение автоматически, по ранее приобретенному статусу, независимо от того, где они отбывали наказание. Свой высокий статус они также сохраняют и на свободе.
Признание отмеченной исключительности связано с тем, что рассматриваемые лица в полной мере обладают общими, субкультурными и специальными качествами авторитетной личности. Вместе с тем от иных делинквентных «авторитетов» они отличаются более стойкой криминогенной ориентацией. Их преступление – не влияние случайных увлечений или внезапных порывов. Подобные индивиды считают труд ниже своего достоинства[57] и следуют по преступному пути с полным осознанием сопряженного с ним риска. Своеобразие их «ремесла» требует полной отделенности от общества, разрыва всех обычных связей (семейных, культурных, национальных) и приобретения взамен этого криминогенного окружения. Длительная противоправная деятельность (чаще всего становятся авторитетами среди осужденных те, кто имеет более двух судимостей)[58], своеобразный образ жизни, тонкое знание особенностей отношений в среде осужденных позволяют постепенно приобрести необходимую популярность и признание в преступном мире. «Семья блатарей» принимает кандидата как равного себе, и уже никто без ее решения не может посягнуть на его высокое неформальное звание и место в преступном мире.
Важной характеристикой рассматриваемого типа криминальных элементов является и то, что его представители вступают во взаимоотношения при подготовке, совершении и сокрытии преступлений, а также при отбытии наказаний. М. А. Корсакевич и С. П. Ныриков справедливо отмечают, что такие лица в местах лишения свободы, ставя перед собой цель обеспечения лучших, по сравнению с основной массой осужденных, условий существования, объединяются в группы отрицательной направленности[59].
В ходе ряда исследований удалось выявить, что эта цель представителей преступного мира обусловлена множеством факторов, определяющих мотивацию противоправного и аморального поведения в ИУ. К их числу относится прежде всего общность искаженных ценностных ориентаций. На базе этой общности зарождается стремление к совершению совместных противоправных действий, укореняется особая антиобщественная групповая линия поведения, что и предопределяет, по нашему мнению, образование своеобразных криминогенных групп «блатарей».
Кроме того, нельзя сбрасывать со счетов и коммуникативный фактор, поскольку одинаковый образ жизни, так или иначе, порождает стремление к общению с себе подобными.
Организационная структура таких образований в целом совпадает с иерархическим построением иных субкультурных группировок. Вместе с тем при ее изучении следует учитывать, по крайней мере, два обстоятельства: во-первых, подобные группировки существовали в местах лишения свободы издавна, поэтому они обладают устоявшейся нормативно-заданной структурой ролей и статусов их членов; во-вторых, активные участники этих сообществ весьма консервативны в следовании своим организационным и «этическим» принципам.
Структурно криминальное образование состоит из трех уровней. На высшем уровне находится лидер. Им, как мы уже отмечали, может быть лицо, заслужившее общее признание со стороны представителей уголовной среды, в литературе его чаще называют «коронованный лидер». Высокий статус подобных индивидов признается всеми осужденными безоговорочно. Кроме того, нередко в исправительных учреждениях, где нет «коронованных персон», функции традиционного лидера выполняются лицами, получившими мандаты от привычных преступников, подтверждающие их лидирующее положение в уголовной среде. Авторитет первых основывается на «харизме»; вторых – на традициях и обычаях, культивируемых в пенитенциарной «общине». По стилю лидерство авторитарное – предполагающее единоличное направляющее воздействие, основанное на угрозе применения силы.
На втором, среднем, вслед за высшим, уровне находятся лица из числа непосредственного окружения «лидера». К ним чаще всего и применяют термин «авторитеты». Они обладают, в общем, примерно такими же качествами, как и лидер, но их статус не утверждается решениями «блатных сходок». Каждый из них поддерживает линию лидера по руководству сообществом. Они не имеют права выдвигать, утверждать или свергать лидера: всякое отступление от этого правила влечет за собой серьезные последствия для нарушителей[60].
Таким образом, «авторитеты» (лидеры и приближенные к ним лица) – это, как правило, осужденные, обладающие особыми свойствами, ведущие специальный, или добровольно своеобразный образ жизни в местах лишения свободы, продиктованный криминальной субкультурой. Они составляют ядро традиционных группировок осужденных антиобщественной направленности.
Кроме отмеченного ядра группы в ее состав «втягиваются» непосредственные исполнители противоправных решений «блатарей». Они находятся на низшем уровне криминального образования, в их число в большинстве своем входят осужденные, находящиеся в материальной или иной зависимости от «авторитетов». На блатном жаргоне их иногда именуют «солдатами», или, чаще, – «шестерками». Они рассматриваются «авторитетами» как подручные, прислуга и не принимают практического участия в решении вопросов жизнедеятельности «блатного мира». Состав исполнителей неустойчив, поскольку главари преступного сообщества, использовав все их возможности и связи, теряют к ним интерес, отказываются от их услуг.
Отличия руководящей группировки от других делинквентных образований также связаны с ее абсолютной замкнутостью. «Авторитеты» строго охраняют обособленность своих групп, и никто из недостойных в них проникнуть не может. В свою очередь, тот, кто принят как равный в «семью блатарей», не вправе свободно выйти из нее (только с согласия преступного мира лицо может «завязать» – уйти в нормальное общество).
Исключительная роль исследуемых группировок выражается в разработке и поддержании ими корпоративных «законов», ценностных ориентаций и правил поведения. При этом следует особо подчеркнуть, что «теневое нормотворчество» в каждой такой группе подчинено единым принципам и образцам антиобщественного поведения, формировавшимся преступным миром веками. Поэтому такая среда осужденных, по нашим наблюдениям, не может ограничиваться рамками одной или нескольких групп противоправной направленности, она существует реально как их качественная совокупность, как сообщество.
Данное утверждение подкрепляется и анализом соответствующих организационных форм взаимоотношений между криминальными элементами этого типа. Надо подчеркнуть, что хотя группировки, возглавляемые лидерами преступной среды, и создаются в различных исправительных учреждениях, они не существуют изолированно друг от друга. Их представители постоянно поддерживают между собой связь путем нелегальной переписки. Чтобы выработать единую линию поведения, «авторитеты» собираются на «сходки». На распространенность названной формы взаимоотношений указывают результаты опроса персонала исправительных учреждений. Так, на вопрос: «Проводятся ли в исправительных учреждениях «сходки авторитетов»? – 89 % работников исправительных колоний общего режима и 93 % сотрудников исправительных учреждений особого режима ответили утвердительно. На сходках выносятся решения, диктующие правила поведения осужденных применительно к данным условиям жизни, разбираются возникшие между «блатарями» конфликты. На них участники ратуют за чистоту своих рядов, требуют наказания самозванцев (без оснований выдающих себя за хранителей криминальной субкультуры) или, напротив, принимают в свою «семью» новых членов. Подобные собрания заканчиваются, как правило, принятием постановляющих документов, обязательных для исполнения всеми «авторитетами», так называемых «воровских постановок», «воззваний».
