Михаил Блинкин - Безопасность дорожного движения. История вопроса, международный опыт, базовые институции
Эта же система (разумеется, с учетом национальной специфики) была принята по мере развития автомобилизации в законодательствах многих десятков стран мира [Комиссия ЕС, 1998].
Целевые дорожные налоги и платежи окажут значительное воздействие на формирование правового самосознания автомобилизированного сообщества. Даже самый далекий от политики и фискальной науки автовладелец прекрасно знает о размерах и целях своего личного участия в финансировании дорожной сети. Для него эти налоги и платежи являются, по сути, той же «Condominium fee», которую он платит за содержание инфраструктуры многоквартирного кондоминиума или коммунальной территории вокруг собственного дома.
Прямым следствием укоренения описанных выше общественных представлений стало введение жестких запретов или серьезных финансовых санкций, действующих при попытке ухудшить (т. е. сделать неудобными и опасными) условия движения для других автомобилистов и пешеходов, к примеру, использовать проезжую часть дорог и улиц (или же дворов, межквартальных проездов и тротуаров) для парковки автомобиля.
□ Следует упомянуть еще об одном фундаментальном институте обеспечения безопасности движения, возникшем в эту же эпоху и получившем мощное развитие в последующие годы, – правило обязательного страхования гражданской ответственности автовладельца, которое покрывает убытки не только участников транспортного процесса от неблагоприятных для них обстоятельств, но и третьих лиц, случайно оказавшихся жертвами ДТП.
Страхование транспортных рисков связано с глубокими экономическими и социальными изменениями, происходящими в обществе в связи с массовой автомобилизацией, ростом парка автомобилей и интенсивности дорожного движения, а также огромными материальными потерями в результате ДТП.
В 1925 г. в штате Массачусетс впервые в мировой практике было введение правило обязательного страхования гражданской ответственности автовладельца [Cummins, 2003]. Затем в 1927 г. данное правило нашло применение в Дании, после этого в 1930 г. – в Англии, в 1932 г. – в Швейцарии, в 1935 г. – в Чехословакии, в 1939 г. – в Германии. Несколько позднее оно было принято в Швеции, Норвегии, Дании, Финляндии, Бельгии, Румынии, Югославии и в других странах Европы [Кучерин, 2001].
Любопытно заметить, что правила автострахования, сложившиеся в эпоху первой парадигмы, были сугубо локальными: принятые законы не обеспечивали выплату страхового возмещения пострадавшим в результате дорожно-транспортного происшествия, виновником которого был иностранный гражданин, поскольку он покидал страну пребывания до того, как ему могла быть предъявлена претензия о возмещении ущерба.
Особую остроту этот вопрос приобрел после Второй мировой войны в период активного роста автомобилизации стран Западной Европы и становления массовой практики зарубежных автомобильных поездок.
* * *В эпоху первой парадигмы – наряду с внедрением ряда важных технических и организационно-управленческих новаций – проходило становление ряда базовых институций обеспечения БДД.
• Социально-политический аспект. Участники дорожного движения в странах «пионерной» автомобилизации – это свободные, равноправные и равно-ответственные граждане, способные к самоорганизации и разумному коллективному поведению. Заметим, что на этот аспект, как правило, не обращают внимания зарубежные авторы. Здесь срабатывает своего рода «эффект Журдена»: как известно, этот герой комедии Мольера не знал, что всю жизнь изъяснялся прозой.
На деле этот аспект крайне важен: в рамках отечественной практики речь шла (и в основном идет до настоящего времени) не о равноправных гражданах, сидящих за рулем, но о «воспитуемых шоферских кадрах». Идея «воспитания шоферских кадров» была закреплена в российской практике постановлением СНК СССР от 3 июля 1936 г. № 1182, утвердившим «Положение о Государственной автомобильной инспекции Главного управления рабоче-крестьянской милиции НКВД СССР». Судя по многим объективным признакам, о которых мы будем говорить далее, эта архаическая концепция оказалась весьма живучей.
• Социокультурный аспект. Нормы «грамотного, ответственного и дружелюбного транспортного поведения» становятся универсальными и получают в странах «пионерной» автомобилизации характер общераспространенных социокультурных стереотипов. В числе этих норм: постоянная готовность уступить дорогу, неуместность агрессивной манеры вождения или произвольного маневрирования, доставляющего неудобства другим участникам движения; четкое соблюдение очередности при слиянии потоков и т. д., и т. п.
• Экономический аспект. Утверждается принцип универсальной платежной ответственности автовладельцев, т. е. компенсация негативных внешних эффектов по факту использования автомобильно-дорожной инфраструктуры за счет целевых дорожных налогов и платежей (см. приложение 2). В число общераспространенных социокультурных стереотипов входит запрет на ненадлежащее использование или, тем более, на самозахват общественного пространства.
2.3. Вторая парадигма
Вторая парадигма господствовала в США до начала, а в прочих развитых странах примерно до середины, 1960-х годов (см. табл. 5, 8).
Рамки второй парадигмы были в основном очерчены в материалах Президентской конференции по безопасности дорожного движения, которую президент США Гарри Трумэн провел в 1946 г. [Presidential Highway Safety… 1946].
В этот период развития автомобилизации проявилась, в точном соответствии с законом Смида, четкая тенденция снижения транспортных рисков. Одновременно продолжалось возрастание числа абсолютных цифр смертности в ДТП и социальных рисков.
Рассмотрим преобладавшие в этот период принципы и институты, обеспечивающие БДД.
□ Продолжают развиваться и распространяться по миру институты, заложенные в эпоху первой парадигмы, прежде всего упомянутая выше система дорожных фондов. Тем самым в правовом самосознании автовладельцев десятков стран мира накрепко утверждаются принципы универсальной платежной ответственности и равенства доступа к дорожной сети и соответственно обязательности соблюдения установленных на ней правил транспортного поведения.
□ Перевод категории «ценность жизни» (VL) из абстрактно-гуманистического плана в реальную проектную и инженерную практику. В частности, конкретные числовые значения VL впервые стали использоваться в расчетах элементов инженерного обустройства автомобильных дорог, таких как барьерные ограждения или пешеходные переходы.
Еще один характерный пример такого перевода дает практика сооружения так называемых вызывных колонок на автомобильных магистралях. В начале 1960-х годов, задолго до эпохи массового развития мобильной связи, американские страховые компании начинают вкладывать собственные средства в указанный элемент инженерного обустройства исходя из простого экономического расчета: от скорости оказания неотложной медицинской помощи зависела вероятность выживания пострадавшего и соответственно размеры выплат по страховым случаям.
□ В связи с признанием ключевыми причинами аварийности индивидуальных особенностей водителей, их неадекватных моральных качеств и умений была принята на вооружение концепция «трех E» (Enforcement, Education, Engineering – принуждение, обучение, проектирование), предложенная еще в 1920-е годы американским экспертом по автострахованию Джулианом Харвеем. Соответственно акцент был сделан на сферу навыков, умений и психологии водителей.
В рамках этой концепции, в частности, было признано непродуктивным отнесение аварий, особенно аварий со смертельным исходом, на сопутствующие неудовлетворительные дорожные условия. Речь здесь идет о том, что автовладелец в качестве налогоплательщика, избирателя, члена городского сообщества может и должен добиваться от властей всех уровней обеспечения нормальных, во всяком случае, безопасных дорожных условий. Однако тот же автовладелец в качестве водителя, правильно обученного (education) и правильно мотивированного (enforcement), обязан адаптироваться к фактическим дорожным условиям, т. е. выбирать режимы движения, позволяющие во всех случаях избегать аварий с тяжкими последствиями.
Эта идея отразилась в соответствующем лозунге «дорога не убивает!». Заметим, что лозунг заметно противоречит отечественным представлениям о БДД, общераспространенным как среди водителей, так и многих профильных специалистов. Здесь надо сделать ряд важных оговорок.
Во-первых, количество ДТП со смертельным исходом (в отличие от общего количества ДТП!) слабо коррелирует с состоянием дорожной сети. Можно сколько угодно пенять на качество и уровень содержания российских дорог и улиц, но факт остается фактом: на плохой дороге проще разбить автомобиль, но гораздо сложнее угробить водителя. Тривиальная рекомендация: «больше инвестиций в дороги – и все наладится», во всяком случае, недостаточна.
