Игорь Звечаровский - Ответственность в уголовном праве

И. Э. Звечаровский

Ответственность в уголовном праве

Введение

Прошло чуть более 15 лет с момента издания нашей работы, посвященной вопросам уголовной ответственности[1]. Для темы в основном теоретической – срок небольшой. Тем не менее мы посчитали целесообразным вновь обратиться к ней, исходя из следующих соображений. Во-первых, данная работа носила характер учебного пособия, а сама проблема уголовной ответственности рассматривалась в ней, образно говоря, «в статике», в связи с чем вне поля зрения остались, в частности, вопросы освобождения от нее либо ее исключения. Во-вторых, за истекший период теория юридической ответственности, и уголовной в том числе, неоднократно привлекала внимание научной общественности и в связи с этим в ней были выявлены новые аспекты, в том числе и такой крайний, как ее отрицание. Как и в период, предшествовавший принятию Основ уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик 1958 г., в современной литературе вновь зазвучали призывы об освобождении уголовного права от «уголовно-ответственных наслоений» и прекращении связанных с ними бесконечных споров в теории[2]. В-третьих, что особенно важно, за прошедшее время кардинально изменилось уголовное и уголовно-процессуальное законодательство в части регламентации рассматриваемой проблемы: исключены долгое время считавшиеся незыблемыми виды освобождения от уголовной ответственности, связанные с последующим применением иных правовых и неправовых мер воздействия, введены новые; наряду с понятиями ответственности и наказания законодательную «прописку» получило понятие мер уголовно-правового характера; изменился круг субъектов, могущих решать вопросы освобождения от уголовной ответственности, и процедура их оформления.

Так или иначе, но и до настоящего времени ответственность является наиболее трудноуловимой категорией в уголовном праве. Не случайно в большинстве учебных изданий она если и освещается, то не самостоятельно, а при рассмотрении состава преступления как ее основания. Не только для обывателя, но и для профессионального юриста уголовная ответственность зачастую ассоциируется не с самой по себе, а лишь с основной формой ее реализации – уголовным наказанием. Осознавая эти обстоятельства, мы все-таки посчитали излишним в очередной раз глубоко «погружаться» в теорию рассматриваемой проблемы, особенно в части уголовной ответственности за преступление (достаточно обстоятельно представленную в фундаментальных трудах Я.М. Брайнина, О.Э. Лейста, B.C. Прохорова, Н.М. Кропачева, Ж.И. Овсепян и мн. др.). Вместе с тем отмеченный пробел в какой-то степени восполняется при освещении мер уголовно-правового характера, выяснении соотношения их с уголовной ответственностью во всех ее многообразных позитивных и негативных проявлениях. Учитывая сохраняющееся до настоящего времени весьма критическое отношение к идее позитивной уголовной ответственности, современные, к сожалению, по-прежнему неоднозначные ее трактовки, мы также уделяем особое внимание и этому вопросу.

Глава 1

Ответственность в механизме уголовно-правового регулирования

Решение задач, стоящих перед уголовным законодательством, начинается с вступления уголовного закона в действие и доведения его до всеобщего сведения. С этого момента уголовное право оказывает реальное воздействие на поведение субъектов в рамках общественных отношений, являющихся предметом его регулирования. Именно с этого момента, по общему правилу, на основе норм уголовного закона между государством и адресатами уголовного закона устанавливаются правовые связи по поводу соблюдения уголовно-правовых требований – регулятивные уголовно-правовые отношения. В зависимости от характера реализации либо нереализации этих отношений и уместно говорить о правомерном или неправомерном поведении, а, соответственно, и об его итоге – ответственности в уголовном праве. Таким образом, реалии механизма уголовно-правового регулирования таковы, что в качестве его неотъемлемых элементов выступают три составляющие: норма, правоотношение, ответственность[3]. Это основные элементы механизма уголовно-правового регулирования, характерного для отраслей права материального содержания. Именно в такой последовательности происходит реальное воздействие права на общественные отношения, и именно этой логике подчиняется структура изложения нормативного материала в уголовном законодательстве[4]. Вне механизма уголовно-правового регулирования – безотносительно нормативной правовой основы и возникающих в связи с этим правовых связей – рассуждения об ответственности абстрактны и малоубедительны[5]. Поэтому рассмотрение вопроса об уголовной ответственности мы предваряем, прежде всего, характеристикой нормативно-правовой основы и отношений ответственной зависимости в уголовном праве.

§ 1. Нормативно-правовая основа и отношения ответственной зависимости в уголовном праве

Нормативно-правовая основа для возникновения уголовного правоотношения, в рамках которого только и можно говорить о поведении лица в сфере уголовно-правового регулирования, о поведении, имеющем уголовно-правовое значение, фокусируется в уголовном законе.

Уголовный закон характеризуется совокупностью формальных и содержательных признаков.

Уголовный закон выступает разновидностью нормативного правового акта, под которым, в свою очередь, понимается изданный в установленном порядке акт управомоченного на то органа государственной власти, органа местного самоуправления или должностного лица, устанавливающий правовые нормы, обязательные для неопределенного круга лиц, рассчитанные на неоднократное применение, действующие независимо от того, возникли или прекратились конкретные правоотношения, им предусмотренные[6].

Уголовный закон относится к числу нормативных правовых актов федерального значения (ст. 71 Конституции РФ). Это обусловливает: во-первых, принятие его Государственной Думой Федерального Собрания, последующее одобрение Советом Федерации и подписание Президентом Российской Федерации; во-вторых, его прямое действие на всей территории Российской Федерации; в-третьих, подчиненность в рамках национального законодательства Конституции РФ, федеральным конституционным законам и верховенство над законами и иными нормативными актами, принятыми вне пределов исключительного ведения Российской Федерации (ст. 76 Конституции РФ).

При отсутствии легально определенной иерархии между нормативными правовыми актами одинаковой юридической силы (например, между различными федеральными законами) следует исходить из того, что при прочих равных условиях положения материального права имеют приоритет над положениями процессуального права, что из двух положений различных отраслей материального права приоритет имеет положение той отрасли права, которая регламентирует «основной» юридический факт, в связи с которым возникают все последующие правоотношения. Из сказанного следует, что нормы уголовного закона однозначно обладают высшей юридической силой только над нормами смежных с ним отраслей законодательства – уголовно-процессуального и уголовно-исполнительного. Поэтому необоснованным следует признать положение, например, ст. 28 УПК РФ в первоначальной ее редакции, о возможности освобождения от уголовной ответственности в связи с деятельным раскаянием лица, совершившего преступление средней тяжести, при том, что согласно ст. 75 УК РФ (далее – УК) на этот момент можно было говорить о действии данного правила применительно только к преступлениям небольшой тяжести. Аналогичный вывод необходимо сделать и по поводу содержания ст. 176 УИК РФ, предусматривающей дополнительные требования к применению условно-досрочного освобождения, в сравнении с содержанием ст. 79 УК в редакции, существовавшей до момента принятия Федерального закона от 8 декабря 2003 г. № 162-ФЗ[7].

В свете сказанного показательна позиция Д.И. Тимофеева, который, с одной стороны, считает, что нормы УК и Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности» обладают одинаковой юридической силой, а с другой – говорит о необходимости дополнения гл. 8 УК положениями ч. 4 ст. 18 последнего, т. е. о включении в перечень обстоятельств, исключающих преступность деяния, такого как причинение вреда при выполнении специального задания[8]. Как представляется, такое обстоятельство действительно заслуживает уголовно-правовой регламентации в рамках гл. 8 УК[9], но именно потому, что уголовный закон в данном случае имеет приоритет над законодательством об оперативно-розыскной деятельности.