Виктор Шкловский - Повести о прозе. Размышления и разборы
Улицы Петербурга враз наполнялись этими масштабными человечками, враз пустели.
Чиновники писали на службе. Читали они мало.
Эпистолярных романов, в которых героями были бы мелкие чиновники, или эпистолярных повестей о них, кажется, не было. Об этой человеческой мелкоте писали, но она сама о себе не говорила — ни о своем настоящем, ни о прошлом.
В чистом эпистолярном романе письма почти всегда содержат в себе элементы воспоминаний. Они — записи происшедшего и анализ происшедшего. Взгляда со стороны, необходимого для анализа происходящего, они не содержат, но эпистолярный роман иногда использует технику перекрещивающихся писем, при которой люди пишут друг про друга; кроме того, в письме, написанном про себя и про свои дела, герой, проговариваясь, сообщает о себе то, что он как будто бы и не осознает. В этом значение сказовых элементов в эпистолярных романах.
Для того чтобы эпистолярный роман был выбран как жанр, нужен интерес к герою, к его психологии, анализ его мыслей, а не приключений. В «Вертере» Гёте, после того как мы уже прочли прощальное письмо героя, снова идут новые письма: они продолжают анализ гибели.
Монолог героя сменяется голосами друзей, хотя действие уже окончено. Друзья не были одиноки. Для того чтобы Вертер стал героем эпистолярного романа, многое должно было измениться.
Сына купца, Вертера не пускали в немецкие дворянские дома, но жизнью его в романе заинтересовался весь мир.
XVIII век был эпохой расцвета эпистолярного романа, человек стал считать себя главным существом в мире и захотел строить жизнь для себя, не для семьи, сословия, государства.
Романы типографщика Ричардсона сравнивали с вещами Гомера; в романах поражала не судьба служанки Памелы, которая устояла перед соблазнителем и в результате стала женой лорда, а крупность масштаба, примененного при анализе чувств простой женщины, и подробность его.
Новое, послефеодальное грамотное человечество, не только любило подумать само о себе, но и любило себя записывать.
Особенностью этого человечества была уединенность каждого из людей. Он рассматривал себя как своеобразного владельца кругом замкнутого государства.
Героем этого человечества очень рано стал владелец и губернатор необитаемого острова Робинзон Крузо. Робинзону Крузо некуда было писать писем, но он подводил письменные итоги особенности своего положения, сравнивал хорошее и плохое в своем островном балансе и выписывал сальдо в свою пользу.
Такое отношение было результатом внимательного отношения человека к самому себе. Это было пафосом эгоизма. Прозаичность анализа становилась поэтичной. Хладнокровие и благоразумие, с которым определялось положение героя, создавало новое качество героя.
Жанр писем иногда использовался иначе; писали о знакомом, как о незнакомом. Для этого вводили неожиданного корреспондента и автора письма: так написаны «Персидские письма» Монтескье.
В русской сатирической литературе XVIII века «переписки» бывали самые разнообразные. Как «переписка» оформлялись журналы; наиболее известна «Адская почта», журнал в 1769 году издавал Федор Эмин, в 1788 году книга вышла уже без разделения на месяцы под названием «Куриер из ада с письмами».
Два издания выдержала крыловская «Почта духов», которая называлась так: «Почта духов; ежемесячное издание, или Учения, нравственная и критическая переписка Арабского Философа Маликульмулька с водяными, воздушными и подземными духами; издал Иван Крылов. 2 части, СПб. 1789».
Была даже книга «Переписка моды, содержащая письма безруких мод, размышления неодушевленных нарядов, разговоры бессловесных чепцов, чувствования мебелей, карет, записных книжек, пуговиц и старозаветных манек, кунтушей, шлафоров, телогрей и проч.; соч. Н. Страхова. М. в Университетской Т. 1791 г.».
Но переписка бедного чиновника Девушкина с девушкой Варварой Доброселовой была издана через пятьдесят пять лет после издания переписки мебели и карет.
Зато Девушкин заговорил своим голосом и о своих чувствах и делах.
Старые романы в письмах как бы утверждали психологический самоанализ пишущих, правда, иногда часть писем воспринималась юмористически. Это мы видим у Смоллета. «Бедные люди» имеют двойную разгадку: это роман в письмах, которые содержат в себе роман тайн. Сама психология героев тоже не сразу разгадывается. Здесь есть использование опыта сказа гоголевской «Шинели».
Достоевский не только создает роман в письмах, но и привлекает в свой роман чрезвычайно большой старый литературный материал, подчеркивая его известность.
Бедный чиновник и девушка, живущая через двор напротив, выражая себя, одновременно преодолевают и побеждают старую литературную традицию, которая пересматривается с их новой точки зрения.
Самое главное для Достоевского — и он этого достигает привлечением литературного материала — изменение масштабности образа. Он укрупняет Девушкина, занимает им весь первый план произведения. Уже не бедный чиновник ходит масштабной фигуркой у цоколей зданий и постаментов статуй, нет, они сами стали далеким фоном жизни бедного человека.
Форма эпистолярного романа удобна для включения в него элементов литературной критики, будто бы простодушной.
Гёте коротко передает в письмах Вертера литературное мнение Лотты.
Часть литературных мнений Гёте передана героине, и это подчеркнуто в примечании автора. Героиня как бы сама становится музой произведения.
Таким образом, обогащение внутреннего содержания героя, введение образов литературы в его обиход — явление широко распространенное, но Достоевский обогатил униженного героя, и в этом одна из черт его своеобразия.
Я сделал довольно большое литературное отступление, но в свое извинение должен сказать, что роман «Бедные люди» Достоевского, несмотря на то что действие его происходит в меблированных комнатах, не менее литературен, чем мое отступление.
В этом романе герои читают и оценивают «Станционного смотрителя» и «Шинель».
«Станционный смотритель» безусловно нравится Девушкину. «Шинель» же приводит героя в негодование.
В то же время повесть Гоголя раскрывает глаза бедного чиновника и очеловечивает его через это познание. Можно сказать, что в романе сюжетное значение «Шинели» больше значения «Станционного смотрителя», хотя Быков и уводит у Макара Девушкина Вареньку, как гусар увез от Вырина Дуню.
Тема девушки, похищенной у бедняка, существует в «Бедных людях», но еще более важна тема униженного человека, перед которым внезапно раскрылась картина его унижения. В этом отношении положение Девушкина напоминает и о Поприщине. Поприщин, ухаживая за генеральской дочкой, ужаснулся, узнав из письма собачонки, что его волосы похожи на сено.
Девушкин после своего первого наивно влюбленного и цитатно-поэтического письма сам пишет любимой женщине; «не пускаться бы на старости лет с клочком волос в амуры да в экивоки».
Роман Достоевского как будто проходит между новеллой Пушкина и новеллами Гоголя.
Кроме того, спародированы лубочные романы, такие, какие должны были нравиться и нравились на самом деле Девушкину. С авторами их вел дружбу молодой Достоевский.
О Зряхове и стиле лубочных повестей он писал несколько раз; между прочим, в статье «Книжность и грамотность». Он отметил мнение Щербины — составителя так называемого «Читальника», что народу «по сердцу так называемый высокий чувствительный слог, вследствие чего „Битва русских с кабардинцами“ и расходится у него в тысячах экземпляров».
Замечание это сам Достоевский считает «превосходным» и «даже довольно верным»[177].
О вещах Ратазяева Макар Девушкин решается спорить со своей корреспонденткой: ему этот высокий и чувствительный стиль нравится.
Литературность произведения увеличивается тем, что слуги в меблированных комнатах, в которых обосновался Макар Девушкин, носят традиционные тогда имена — Тереза и Фальдони. Имя Терезы еще как-то обосновано — она, по словам Девушкина, «чухонка». Фальдони в романе присутствует почти только своим именем; впрочем, он ссорится с Терезой и грубит Макару Девушкину: «…сами у какой-то по гривенничку христарадничаете».
«Тереза и Фальдони» — это знаменитый роман французского писателя Леонара, переведенного в начале XIX века на русский язык. Об этих любовниках писал и Карамзин, вспоминая их на их родине в Лионе.
Тереза и Фальдони любили друг друга, но юный Фальдони был смертельно болен, поэтому родители Терезы отказали ему в руке своей дочери. Тогда любовники пришли в каштановую рощу к сельскому храму, упали перед алтарем на колени и застрелились из пистолетов, украшенных лентами: они предпочли смерть разлуке.
