Илья Франк - Английский язык с Э. Хемингуэем. Снега Килиманджар

evil-smelling ["Jv(q)l'smelIN], move [mHv], quarrel ['kwOr(q)l], wore [wL]

It came with a rush; not as a rush of water nor of wind; but of a sudden evil-smelling emptiness and the odd thing was that the hyena slipped lightly along the edge of it.

"What is it, Harry?" she asked him.

"Nothing," he said. "You had better move over to the other side. To windward."

"Did Molo change the dressing?"

"Yes, I'm just using the boric now."

"How do you feel?"

"A little wobbly."

"I'm going in to bathe," she said. "I'll be right out. I'll eat with you and then we'll put the cot in.

So, he said to himself, we did well to stop the quarrelling. He had never quarrelled much with this woman, while with the women that he loved he had quarrelled so much they had finally, always, with the corrosion of the quarrelling, killed what they had together. He had loved too much, demanded too much, and he wore it all out.

He thought about alone in Constantinople that time (он думал о том, как он был тогда один в Константинополе), having quarrelled in Paris before he had gone out (после ссоры: «поссорившись» в Париже перед его отъездом: «перед тем как он уехал»). He had whored the whole time (он развратничал все те дни: «все то время»; to whore — развратничать, распутничать с проститутками; whore — шлюха; проститутка) and then, when that was over (а потом, когда опомнился: «это закончилось»), and he had failed to kill his loneliness (и ему не удалось справиться с чувством одиночества: «убить свое одиночество»), but only made it worse (но = напротив лишь усилил его: «сделал его хуже»), he had written her (он написал ей), the first one (первой), the one who left him (той, которая бросила его), a letter telling her how he had never been able to kill it (письмо о том, что ему так и не удалось убить в себе это)... How when he thought he saw outside the Regence one time (/о том/, как ему показалось однажды, что он увидел ее у Regence /фр., муниципалитет/) it made him go all faint and sick inside (/и/ у него все заныло внутри: «это заставило его стать совсем слабым и больным = почувствовать слабость и дурноту внутри»; sick — больной; чувствующий тошноту), and that he would follow a woman who looked like her in some way, along the Boulevard (и о том, как он шел по бульвару за /каждой/ женщиной, которая была /хоть/ чем-нибудь на нее похожа; would здесь выражает то, что действие часто повторялось), afraid to see it was not she (боясь увидеть = убедиться, что это не она), afraid to lose the feeling it gave him (боясь потерять то чувство, которое охватывало его при этом: «которое это = преследование ему давало»). How every one he had slept with (как = о том, что каждая = любая женщина, с которой он спал) had only made him miss her more (только сильнее заставляла его тосковать по ней; to miss — чувствовать, ощущать отсутствие; скучать). How what she had done could never matter (что все то, что она сделала, не имеет никакого значения) since he knew he could not cure himself of loving her (теперь, когда он знал = убедился, что не может излечиться от любви к ней). He wrote this letter at the Club (он писал это письмо в клубе), cold sober (совершенно трезвый), and mailed it to New York asking her to write him at the office in Paris (и отправил его в Нью-Йорк, попросив ее ответить: «написать ему» по адресу конторы/фирмы в Париже). That seemed safe (это казалось безопасным = казалось, это вполне безопасно).

Constantinople ["kOnstxntI'nqVp(q)l, kOn"stxntI'nqVp(q)l], whore [hL], boulevard ['bHlvR]

He thought about alone in Constantinople that time, having quarrelled in Paris before he had gone out. He had whored the whole time and then, when that was over, and he had failed to kill his loneliness, but only made it worse, he had written her, the first one, the one who left him, a letter telling her how he had never been able to kill it... How when he thought he saw outside the Regence one time it made him go all faint and sick inside, and that he would follow a woman who looked like her in some way, along the Boulevard, afraid to see it was not she, afraid to lose the feeling it gave him. How every one he had slept with had only made him miss her more. How what she had done could never matter since he knew he could not cure himself of loving her. He wrote this letter at the Club, cold sober, and mailed it to New York asking her to write him at the office in Paris. That seemed safe.

And that night missing her so much it made him feel hollow sick inside (и в тот же вечер, истосковавшись по ней до чувства щемящей пустоты внутри: «скучая по ней так сильно, что это заставляло его почувствовать пустую тошноту внутри»), he wandered up past Taxim's (он прогулялся мимо Таксима[14]), picked a girl up (подцепил девушку) and took her out to supper (и пошел с ней ужинать: «повел ее на ужин»). He had gone to a place to dance with her afterward (потом он поехал с ней в дансинг: «в /одно/ место, чтобы потанцевать»), she danced badly (танцевала она плохо), and left her for a hot Armenian slut (и он променял ее на шикарную армянскую девку; hot — горячий; сексуально привлекательная), that swung her belly against him so it almost scalded (которая так терлась об него животом, что его почти обжигало; to swing — качать; раскачивать; вертеть; to scald — обваривать, ошпаривать, обжигать). He took her away from a British gunner subaltern after a row (он со скандалом забрал = отбил ее у британского офицера-артиллериста; gun — пушка; орудие; subaltern — младший офицер). The gunner asked him outside (артиллерист вызвал его на улицу) and they fought in the street on the cobbles in the dark (и они дрались там в темноте, на булыжной мостовой; cobble — булыжник; to fight). He'd hit him twice, hard, on the side of the jaw (он два раза сильно ударил его по скуле) and when he didn't go down (и когда тот не упал) he knew he was in for a fight (он понял, что драка предстоит серьезная; to be in for smth. — находиться в ожидании чего-либо /неприятного/). The gunner hit him in the body (артиллерист ударил его по туловищу), then beside his eye (потом около глаза). He swung with his left again and landed (он опять ударил с размаху левой: «замахнулся левой и ударил»; to swing — качать; раскачивать; размахивать; to land — приземляться; сажать /самолет/; нанести удар) and the gunner fell on him (артиллерист кинулся на него; to fall — падать; нападать, накидываться) and grabbed his coat and tore the sleeve off (вцепился ему в пиджак и оторвал рукав; to tear) and he clubbed him twice behind the ear (а он съездил его два раза по уху: «за ухом»; to club — наносить удар, бить; club — дубинка) and then smashed him with his right as he pushed him away (и потом, оттолкнув от себя, засветил ему правой; to smash — разбивать/ся/ вдребезги; наносить сильный удар, ударять изо всех сил).

scald [skLld], subaltern ['sAb(q)ltqn], row /в знач. “шумная ссора”/ [raV]

And that night missing her so much it made him feel hollow sick inside, he wandered up past Taxim's, picked a girl up and took her out to supper. He had gone to a place to dance with her afterward, she danced badly, and left her for a hot Armenian slut, that swung her belly against him so it almost scalded. He took her away from a British gunner subaltern after a row. The gunner asked him outside and they fought in the street on the cobbles in the dark. He'd hit him twice, hard, on the side of the jaw and when he didn't go down he knew he was in for a fight. The gunner hit him in the body, then beside his eye. He swung with his left again and landed and the gunner fell on him and grabbed his coat and tore the sleeve off and he clubbed him twice behind the ear and then smashed him with his right as he pushed him away.

When the gunner went down his head hit first (артиллерист повалился, ударившись головой о камни: «когда артиллерист повалился, его голова ударилась первой») and he ran with the girl (а он удрал с девушкой) because they heard the M.P.'s coming (потому что услышал, как приближается военный патруль; M.P.'s = military рolicemen). They got into a taxi (они сели в такси) and drove out to Rimmily Hissa[15] along the Bosphorus (поехали вдоль Босфора к Румели-Хиссар; to drive), and around, and back in the cool night (потом, сделав круг, обратно: «кругом и обратно» по свежему ночному воздуху: «в прохладной ночи») and went to bed (и легли: «пошли» в постель) and she felt as over-ripe as she looked (и она была такая же перезрелая, как и в платье: «ощущалась такой же перезрелой, как и выглядела») but smooth, rose-petal (но шелковистая, /как/ розовый лепесток; smooth — гладкий, ровный; скользкий /о поверхности/), syrupy, smooth-bellied (нежная, с шелковистым животом; syrupy — подобный сиропу; belly — живот), big-breasted (большой грудью) and needed no pillow under her buttocks (и огромным задом: «ей была не нужна подушка под ягодицы»), and he left her before she was awake (он ушел до того, как она проснулась) looking blousy enough in the first daylight (и на рассвете вид у нее был здорово потасканный; blousy — всклокоченный, растрепанный, неряшливый; нечесаный) and turned up at the Pera Palace with a black eye (и явился в /отель/ “Пера-Палас[16]” с подбитым: «черным» глазом), carrying his coat (неся пиджак /в руках/) because one sleeve was missing (потому что одного рукава не хватало).

Bosphorus ['bOsfqrqs], smooth [smHD], syrupy ['sIrqpI]

When the gunner went down his head hit first and he ran with the girl because they heard the M.P.'s coming. They got into a taxi and drove out to Rimmily Hissa along the Bosphorus, and around, and back in the cool night and went to bed and she felt as over-ripe as she looked but smooth, rose-petal, syrupy, smooth-bellied, big-breasted and needed no pillow under her buttocks, and he left her before she was awake looking blousy enough in the first daylight and turned up at the Pera Palace with a black eye, carrying his coat because one sleeve was missing.

That same night he left for Anatolia (в тот же вечер он выехал в Анатолию) and he remembered, later on that trip, riding all day through fields of the poppies (и он помнил, как позже во время этой поездки они целый день ехали полями маков = засеянными маком) that they raised for opium (который выращивали на опиум) and how strange it made you feel, finally (и как странно начинаешь себя потом чувствовать из-за этого), and all the distances seemed wrong (и расстояния казались неправильными = обманчивыми), to where they had made the attack with the newly arrived Constantine[17] officers (/как они наконец прибыли/ туда, где проводили наступление с участием только что прибывших греческих офицеров: «офицеров /армии/ Константина») that did not know a goddamned thing (которые ни черта не знали), and the artillery had fired into the troops (и артиллерия стреляла по /своим/ отрядам/войскам) and the British observer had cried like a child (и британский /военный/ наблюдатель плакал, как ребенок).