Като Ломб - Как я изучаю языки
Согласно классическому распределению времени, кроме 8 часов работы и 8 часов сна, остается еще 8, которые мы якобы используем только для отдыха или развлечения. Оба рода деятельности можно назвать «времяпрепровождением» (не совсем точный перевод венгерского «ráérés», английского «leisure» и французского «loisir»). По мнению Д. Габора, английского физика венгерского происхождения, лауреата Нобелевской премии, жизнь подрастающего ныне поколения в растущей мере будет характеризоваться продлением этого типа «занятости», и эпоху, в которой оно будет жить, назовут «Age of Leisure». Но и без футурологических гаданий мы можем уже сейчас плодотворно использовать эти остающиеся после работы и сна 8 часов, сочетая изучение языка с отдыхом и развлечением.
Всякий раз, когда меня спрашивают, как это мне удалось достичь успехов в стольких языках и за столь короткое время, я мысленно отдаю честь источникам всех знаний – книгам. Так что существо моего ответа на данный вопрос выражает один-единственный призыв: давайте читать!
Давайте читать!
Для удержания приобретенных знаний, для овладения новыми знаниями главным средством является книга. Эту Америку бесчисленное количество людей открыло еще до моего рождения. Но этот известный тезис мне хотелось бы дополнить (может быть, тоже повторно?) двумя пунктами. Во-первых, не следует бояться включать чтение в программу изучения языка уже с первого дня; во-вторых, читать надо активно.
Книга – «домашнее орудие» учебы. Если мы хотим заниматься с ее помощью и в дальнейшем, то давайте на минутку остановимся и зададим вопрос: а зачем вообще нужны все эти доморощенные методы?
Еще раз подчеркиваю, что форма изучения языка, которая многократно была открыта и до меня и которую я вновь открыла для себя и с тех пор повсюду защищаю, призвана скорее дополнить и ускорить, чем заменить изучение языка под руководством преподавателя.
В работе с преподавателем мы можем обнаружить такие элементы. Неоспоримое преимущество: большая достоверность полученной информации. Занятия принудительно регулярны, а следовательно, нужно меньше самодисциплины, чтобы посещать уроки в установленные часы, а дисциплина крайне необходима для того, чтобы приступать к занятиям неукоснительно в те часы, которые мы сами себе предписали. Недостаток: медленное продвижение, относительно большое количество «холостого хода» (если преподаватель не знает моих способностей усвоения, темп занятий может оказаться слишком медленным для меня). Наконец, большие трудности в приспосабливании своего свободного времени ко времени занятий.
Думаю, что педагога, который вполне отвечал бы нашему индивидуальному духовному укладу, трудно найти не только на селе или в удаленных от культурных центров малых городах, но и в столицах. Гармония между преподавателем и учеником, согласованность их действий – вопрос удачи и самодисциплины в той же мере, как и в браке, например, или в других отношениях между людьми. Учащимся с живым темпераментом урок может показаться вялым, но тот же самый урок учащемуся, привыкшему к более медленной работе, кажется чрезмерно напряженным.
Но даже если повезет, если удастся найти педагога, у которого «кровь движется» с той же скоростью, что и наша, то все-таки окажется нелегко согласовать ритм занятий с тем ритмом жизни, который диктует нам окружающая действительность. В больших городах, где, казалось бы, нет нехватки в преподавателях, невероятное количество времени поглощает транспорт, а когда кончается рабочий день, сообщение становится особенно трудным. «Сложить все время, которое я потратил на езду в трамвае, – вздыхает один из моих знакомых, – я бы уж выучил немецкий язык!»
И особые осложнения возникают, когда годами надо заниматься с частным педагогом. Решение вопроса само по себе хорошее, но почти невозможное по материальным соображениям. Помимо большой материальной нагрузки, занятия с частным преподавателем имеют тот недостаток, что в течение 60 минут очень трудно удерживать внимание на одном уровне. Если же занимаются с преподавателем вдвоем или втроем, то возникает другая, не менее существенная трудность: почти немыслимо подобрать себе партнеров по занятиям таким образом, чтобы более бойкие не рвались вперед, а более медлительные не тормозили. Более подвижные и раскованные, как бы преподаватель ни старался, так или иначе «лишают воздуха» более пассивных. А в больших группах особую опасность представляет то, что мы чаще слышим плохое произношение и грамматические ошибки своих сотоварищей, чем хорошее произношение и безупречную речь преподавателя.
Практика показывает, что наилучшие результаты достигаются при занятии втроем. Во-первых, потому что между партнерами невольно возникает небольшое соперничество, которое их подхлестывает. Во-вторых, таким образом внимание каждого из трех моментами может «отдыхать»: мы здесь, все слышим, все видим, но не напряжены, а участвуем в уроке, как говорят психологи, из положения релаксации.
И наконец, классический способ занятий с преподавателем даже как-то загадочен, потому что порой непонятно, каким образом он может быть дополнен теми домашними средствами, важнейшим из которых служит чтение… Так вот, чтением мы и займемся в последующих главах.
Зачем читать? Что читать?
Основное свойство человеческой природы, как гласит народная мудрость, заключается в том, что «рыба ищет где глубже, а человек – где лучше». Человек инстинктивно ищет приятного и избегает – старается избегать – противоположного.
Читать надо хотя бы потому, что книга предлагает знания в наиболее увлекательной форме. Другой способ изучения (ежедневное «зазубривание» 20–30 слов и переваривание готовых грамматических правил, данных преподавателем или заключенных в учебнике) в лучшем случае удовлетворит наше чувство долга, но источником радости вряд ли послужит. В наши дни подобное штудирование никто не рассматривает как способ воспитания «спартанского» характера. Но если занятия языком мы воспримем как духовный спорт, как решение кроссворда и отгадывание загадки, как пробу своих возможностей или их подтверждение, то сможем приступить к занятиям безо всякого внутреннего сопротивления.
«Man lernt Grammatik aus der Sprache, und nicht Sprache aus der Grammatik» («Грамматику учат из языка, а не язык – из грамматики»), – говорили в Германии еще в конце прошлого века. Этот девиз метода Туссэна-Лангеншайдта в эпоху школьного преподавания мертвых языков прозвучал в области методики революционно. А в наши дни стало уже совершенно очевидно, что самый надежный носитель иностранного языка, книга, является вместе с тем и учебником. И вышеприведенный девиз нуждается в дополнении: книга учит не только грамматике, она – самое безболезненное орудие расширения словарного запаса, изучения лексики вообще. Словарному запасу уделена в этой книжке особая глава, но важность вопроса заслуживает того, чтобы вкратце изложить его и здесь. Приобретение словарного запаса – это тот омут, в котором погибла большая часть всех благих намерений. Автоматическое запоминание, свойственное детскому возрасту, уже не вернешь, а логичность мышления взрослого в этом деле не очень-то помогает. Ведь для того, чтобы выразить собственные мысли и понять мысли других, необходимо знать много тысяч слов и выражений.
Оставим в стороне большое количество методической литературы, написанной о «среднем словарном запасе», и приведем здесь только одну-единственную цифру. Венгерские «карманные словари» содержат обычно 20–30 тысяч основных лексических единиц. На уровне, который в последующих главах, касающихся оценки языковых знаний, я буду называть «четверочным», мы пользуемся примерно 50–60% этого объема.
Тот, кто этим количеством слов в каком-либо из языков уже овладел, пусть задаст себе вопрос: какой процент этого солидного словарного запаса приобретен «легальным путем» (то есть нашел слово в словаре или кто-то объяснил мне его значение)? Выяснится: очень незначительная часть! Большинство же слов пришло «само собой» из книг, из чтения – источника куда более удобного, чем словарь, учебник или преподаватель.
Мозг взрослого человека подвергается испытанию не столько при знакомстве с правилами грамматики, сколько в ходе усвоения лексики. Как ни странно на первый взгляд, усвоение лексики требует не механического подхода, а прежде всего осмысленности. И все же именно грамматика вызывает наибольшее сопротивление нашей «протехнически» настроенной молодежи. Это серьезная беда: без знания грамматики человек может научиться говорить только на родном языке (но только говорить: письму без грамматики не научиться!).
Характерной чертой человеческого мышления является то, что на всякое новое явление, впечатление оно реагирует вопросом «зачем?», «почему?». В языках, несмотря на всю их «нелогичность», ответ на этот вопрос дают нам именно правила. Обойти их было бы таким же смертным грехом, как в науке – наплевать на законы химии, физики, математики, биологии.
