Валерий Кузнецов - Научное наследие Женевской лингвистической школы
Уделяя большое внимание коммуникативной функции языка, Сеше и Балли указывали на проблему имплицитного выражения мысли в языке, с которой тесно связан вопрос о роли ситуации и контекста с речевой деятельности [Sechehaye 1933].
Обратив внимание на тесное соприкосновение и частичное совпадение словесных и несловесных сообщений, Балли [Балли 2001а: 48 – 50] и Сеше [Сеше 1965: 68] считали необходимым рассматривать речевые единицы в контексте таких явлений, как жесты и экспрессивная интонация [130] . «Жесты, телодвижения, позы и особенно мимика лица имеют столь же определенные и общепринятые значения, как и другие знаки языка: бесспорно, что даже при допущении индивидуальных форм мимики она, как и музыка, заключена в определенные формы, установленные в каждой языковой группе традицией» [Балли 1955: 51] [131] . Еще в 30-х гг. XX в. Балли указывал на целесообразность и важность учета неречевых средств общения в процессе преподавания языка [Bally 1931: 60 – 68].
Представляет интерес отношение Балли к преподаванию классических языков. Он считал, что латынь заставляет учащегося мыслить иначе, чем родной язык. Латинский язык отличается тем, что он гибок и рассудочен в своем синтаксисе, к тому же он до сих пор остается важным источником пополнения терминологии. Кроме того знакомство с латинским языком расширяет общелингвистический кругозор учащихся [Балли 2003: 181 – 183].
Дидактические идеи и рекомендации представителей Женевской школы сохраняют свою актуальность. В теории и практике лингвистических исследований они исходили из общественного характера науки о языке, ее тесной связи с практикой преподавания и важнейшей роли языка как орудия культуры.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ Место Женевской школы в истории языкознания. Актуальность ее научного наследия для современной лингвистики
Женевская школа является одним из ведущих направлений в лингвистике первой половины ХХ в. Из многих школ и направлений, претендовавших на развитие учения Соссюра, женевские лингвисты развивали доктрину своего учителя наиболее последовательно и глубоко. Важно отметить, что они развивали не отдельные положения соссюровской теории, а в их взаимосвязи, как единое целое. Теоретические принципы учения Соссюра служили методологической базой и собственных научных исследований женевских языковедов. Научная деятельность Женевской школы настолько тесно связана с именем Соссюра, что ее нередко называют «соссюровской». Ее деятельность служит подтверждением слов Э. Кернера о том,что учение Соссюра столь богато и глубоко,что многие его идеи «все еще ждут переоценки, и что еще важнее, практического применения и дальнейшего развития» [Koerner 1973: 336].
В рамках Женевской школы можно выделить три направления исследований, выступающих в качестве объединяющего начала: 1) изучение, комментирование, уточнение рукописных материалов их учителя Ф. де Соссюра, получившее название «соссюрология», 2) развитие положений теории Соссюра и сделанные в связи с этим важные наблюдения и выводы, 3) выдвижение и развитие вопросов теории языка, обусловленных индивидуальными научными интересами ее представителей. Заявляя о своей приверженности идеям Соссюра, представители Женевской лингвистической школы в то же время неоднократно отмечали, что его учение не является для них догмой. Их научная деятельность является ярким тому подтверждением. Говоря словами Э. Бюиссенса, «настоящий ученик не тот, кто с благоговением повторяет наставления учителя, а тот, кто продолжает его дело» [Buyssens 1952: 50]. Целесообразно дать обобщающую оценку роли и значения Женевской школы в истории языкознания, а также актуальность ее идей в указанных выше трех отношениях.
Научная школа формируется и развивается в рамках определенного направления и традиции. По свидетельству самих женевских языковедов, теоретической основой их лингвистической концепции, так же как и соссюровской, является социологизм. В этом отношении Женевская школа близка французской социологической лингвистике (Мейе, Вандриес, Бенвенист, Граммон, Брюно, Коэн). На формирование ее концепции оказали также влияние такие особенности французской лингвистической традиции, как картезианский рационализм и установки грамматики Пор-Рояля, а также изучение языка в тесной связи с его носителем-человеком. Для лингвистов старшего положения – Ш. Балли, А. Сеше и С. Карцевского характерно обращение к психологическим учениям своего времени. Это привело к тому, что их лингвистические концепции в ряде своих аспектов несут отпечаток влияния ряда направлений психологии первой трети ХХ в., особенно психологии мышления. А на лингвистов последующих поколений определенное воздействие оказали современные им направления структурализма.
В рамках Женевской школы сложилось и получило активное развитие оригинальное направление исследований – «соссюрология», начало которому положила публикация Ш. Балли и А. Сеше «Курса общей лингвистики» их учителя и дальнейшая популяризаторская и пропагандистская деятельность. Поворотным моментом в дальнейшем развитии соссюрологии стал опубликованный в 1957 г. труд Р. Годеля «Рукописные источники Курса общей лингвистики» [Godel 1957]. Результатом изучения творческого наследия Соссюра стало представление его учения как когерентной системы, восполнение концептуальных лакун в «Курсе», уточнение и даже иное понимание краеугольных положений его теории. Так, с Соссюра было снято «обвинение» в ортодоксальном противопоставлении синхронии и диахронии, внутренней и внешней лингвистики. Было установлено, что Соссюр проводил эти различия в методологическом плане, исходя из сложной, противоречивой природы языка.
Научный интерес представляет установление доли участия Балли и Сеше в подготовке к публикации рукописных материалов «Курса». В этой связи большую значимость приобретает незаслуженно забытая ранняя работа Сеше «Программа и методы теоретической лингвистики» [Sechehaye 1908а], предваряющая, а в ряде случаев содержащая и более глубокую и последовательную трактовку теоретических проблем, представленных в «Курсе»: разграничение статики и эволюции, социального и индивидуального, произвольность знака, понятие значимости, отнесение языка к форме, а не к субстанции, выделение синтагматических и ассоциативных отношений. Таким образом Сеше был лучше подготовлен, чем Балли, к восприятию и изложению идей Соссюра. Соответственно, ему принадлежит основная роль в подготовке труда Соссюра.
В истории языкознания оживленно дискутировалась заключительная фраза «Курса», ставшая знаменем крайних направлений структурализма. Если следовать логике изложения концепции Сеше в его работе, то можно предположить, что ее формулировка принадлежит Сеше и ее следует понимать следующим образом: истинным объектом лингвистики является язык и языки. Тогда заключительную фразу «Курса» следует понимать не в плане сужения предмета лингвистики, в чем упрекали Соссюра, а в плане его расширения.
В основу научной деятельности Женевской школы были положены и получили дальнейшее развитие следующие положения теории Соссюра: учение о языке и речи, разграничение синхронии и диахронии, понимание языка как системы знаков, принцип произвольности и линейности лингвистического знака, различение внутренней и внешней лингвистики. Однако главным звеном лингвистической концепции этой школы является разграничение языка и речи, синхронии и диахронии. Это разграничение проходит красной нитью как через развитие соссюровской проблематики, так и через собственные научные исследования женевцев.
Характерной особенностью подхода к этим дихотомиям является ориентация на коммуникативный аспект языка. В Женевской школе получили развитие два взаимосвязанных и дополняющих друг друга подхода к дихотомии языка и речи: системоцентрический – от языка к речи (Сеше) и текстоцентрический – от речи к языку (Балли и Карцевский). Такой двусторонний подход к предмету исследования в рамках одной научной школы выступает как объединяющее начало.
Системоцентрический подход был заложен уже в ранней работе Сеше (1908), получил развитие в его дальнейших работах и представлен в наиболее законченном виде в статье «Три соссюровских лингвистики» (1940). Сеше изучал дихотомию языка и речи в связи с дихотомией синхронии и диахронии. Он показал, что отношения между синхронией и диахронией носят сложный, противоречивый характер. Промежуточным звеном между синхронией и диахронией у него выступает лингвистика организованной речи. Рассматривая лингвистику организованной речи как науку о функционировании языка в широком смысле, Сеше ставил перед ней задачу определить внутренние и внешние факторы эволюции языка. Сеше поставил вопрос о различении в языковых изменениях двух моментов: появление нового элемента в речи и оформление этого элемента как члена системы языка. Появление языкового новшества всегда вызвано нуждами общения. Он показал, что путь к общему, абстрактному в языке как орудию коллективного общения лежит через социализацию индивидуального, частного, знак, автоматизируясь в результате частого употребления, приобретает свойства произвольности и линейности, вступает в парадигматические отношения.
