Николай Вашкевич - Системные языки мозга: магия слова, разгадка мифов и легенд, язык и физиология, пробуждение сознания

Далеко не всегда дрейф формы может быть объяснен случайными мутациями. Однажды в Австралии овцеводы занимались свои делом, освежовывали шкуры овец. Снятые шкуры они вывешивали для просушки. Совершенно случайно на шкуры сели тамошние попугаи и попробовали, может быть, в первый раз, мяса. Новая пища им пришлась по вкусу, и они стали прилетать на это место постоянно. Через пару десятков лет они так вошли во вкус, что остатков мяса на шкурах им стало не хватать и они постепенно переключились на живых баранов. Они садились барану на спину и расклевывали его шкуру. Попугаи стали хищниками. Не только по образу питания, но и по морфологической структуре. За этот короткий период у них удлинились и загнулись книзу клювы, соответственно изменилась и форма когтей. Она позволяла им теперь не только сидеть на ветке, но и цепляться за шкуру мечущегося барана. Все это произошло при жизни одного поколения овцеводов, т. е. за какие-нибудь двадцать или тридцать лет.

Можно ли объяснить изменения морфологии попугаев в данном конкретном случае, описанном в научной литературе, генными мутациями? На мой взгляд, нет. И вот почему. Нельзя не видеть, что характер морфологических изменений строго обусловлен целью и ни в какой мере не был спонтанным, как это происходит в случае мутаций. Любая из особей попугаев могла придерживаться старого способа питания, и ничего бы ей не угрожало. Она произвела бы себе подобных, как это делают тысячи других попугаев. Изменения в смысловом поле вызывают изменения в генной структуре. Вот ведь в чем дело.

Причем анализ названий изменяющихся органов попугая рисует такую картину. Русское клюв, связано с арабским أكل 'акала «есть», «клевать» и потому его форма непосредственно зависит от формы питания. Арабское название когтей أخلاب 'ахла: б, созвучно и русскому клюв, и арабскому كلاب кулла: б «крючок», Для того чтобы рвать мясо, надо его зацепить, потому клюв превращается по форме в крючок. То же и с когтями. Если в течение нескольких поколений способ питания остается таким, потенциал потребности в виде образа, оформленного языковым знаком, накапливается и, как только достигает определенного порога, команда тут же поступает из смыслового поля на генный аппарат, и тому ничего не остается, как исполнить ее, т. е. самому изменить свою структуру таким образом, чтобы признак передавался по наследству. Это не только в мире животных. В династии художников дети уже рождаются художниками.

Я думаю, и в других случаях так называемого «естественного» отбора действуют смысловые поля, а вовсе не спонтанные мутации. Спонтанные мутации приводят к рождению уродов. Они абсурд природы. Но мы видим, что природа устроена целесообразно, чего не могло бы быть в случае спонтанных механизмов изменения наследственности.

Что делает генная инженерия? С закрытыми глазами, а самое главное, с закрытым рассудком, она вторгается в структуру генов. В результате их слепых манипуляций, нога появляется не в своем месте, например, вырастает на голове. Они начинают рукоплескать себе, и весь мир рукоплещет им. И никто из них не может при этом сообразить, что радуется абсурду, точно как наши ведущие на телеэкранах.

Генетики любят сравнивать структуру ДНК с текстом. Очень хорошо. Возьмите текст, не вчитываясь в него, вырезайте какие попало слова и вставляйте их в другие места. Вот вам механизм мутаций. Могу спорить на ящик коньяка, что получить таким образом другой, более совершенный (более осмысленный) текст нет никакой возможности. Бог с ним с коньяком. Поэкспериментируйте для собственного интереса. Уверен, вы этого не станете делать. И правильно. Потому что это глупости. Так почему же вы утверждаете глупости в науке?

Со всей определенностью следует сказать, что загадка человека не в генах. Гены всего лишь множительный механизм, механизм тиражирования. Загадка человека и всего сущего в смысловых полях, в языке. Тот, кто идет мимо смысла, обречен на вырождение. Поскольку ни один орган не может отдыхать более положенного ему срока. Также и головной мозг, назначение которого — искать смысл.

То, что все больше и больше рождается олигофренов, — это не результат мутаций. Это дисфункция головного мозга в результате его неиспользования. Пройдет еще некоторое время и некоторые люди начнут превращаться в обезьян. Часть из них уже обезьяны. Нужно лишь время чтобы обрести нужную степень волосатости и другие признаки человекоподобных.

Эволюция идет в направлении от человека в животный мир. Обратите внимание, чем меньше интеллект, тем более разнообразны формы жизни. Почему? Потому что человеку нет необходимости приспосабливать свое тело под меняющиеся условия бытия. Человек в состоянии благодаря разуму изменить условия бытия, приспособить их под свои потребности. Совсем иначе обстоит дело в животном мире. Не владея рассудком, им приходится приспосабливаться к условиям, искать экологические ниши и структурировать свое тело таким образом, чтобы оно соответствовало условиям выбранной ниши.

То, что жизнь пошла от человека, видно и по направлению бифуркаций, разветвлений. Ведь вместе с эволюцией множится разнообразие. Для наших ученых все происходит наоборот. В их представлении эволюция от разнообразия идет к сужению. Такого в природе не бывает. В природе чем дальше от начала, тем большее наблюдается разнообразие. Посмотрите на дерево. Вначале оно — одиночный побег, а со временем по мере развития разрастается сучьями. Также и этносы. Вначале был один народ и один у него язык. Со временем появилось много языков и много этносов. Вначале был человек, а потом от него пошли разнообразные обезьяны, а потом еще более разнообразные млекопитающие более низких уровней. И так вплоть до растений. Механизм эволюции — дисфункция головного мозга, вырождение. Процесс естественный и хорошо наблюдаемый.

Проблема антропогенеза, по которой бесконечно и без каких-либо результатов любит спорить ученый люд, проблема ложная. Человек не возникал. Он был всегда. Также и животные. Они были всегда. И всегда происходило вырождение человека и пополнение за счет его выродившихся особей животного мира.

Из сказанного в этой главе можно сделать вывод, что слова управляют нами не только в социальном плане или в индивидуальном, поведенческом, но и на физиологическом уровне, регулируя процессы заболевания, исцеления, зачатия, беременности, и даже наследственности. Понятно, что информационные процессы в смысловом поле и в организме человека вовсе не отменяют химические и физиологические процессы. Последние есть следствия тех или иных команд.

Глава 6. МАГИЯ

Магия обычно делится на черную и белую. Кажется, это как-то связывается с добром и злом, наподобие зависти. По-арабски черная магия называется химия, белая — симия. Последнее слово переводится также «семантика». Вобщем, химия и семантика. Такое деление мне представляется вполне логичным. Древние египтяне, все делившие пополам, сокрытый мир также делили пополам. В первой половине главной единицей был атом, во-второй — этимон. Оба термина от арабского عـتوم ъату: м «сокрытый», «темный» или египетского Атум — «вечерняя ипостась бога солнца Ра». Этимон как и атом и на самом деле вещь глубоко сокрытая, особенно для спящего сознания. Две с половиной тысяч лет его искали, так и не нашли. А наука этимология, потеряв свой предмет, выродилась в пустословие, и стала памятником человеческой глупости. Единственная ее польза в том, что куски из нее заучиваются «знатоками», чтобы при случае интеллектуально проонанировать перед миллионами телезрителей, тем самым получая ни с чем не сравнимый кайф.

Чтобы понять, что такое магия, надо найти ее скрытое значение т. е. этимон. Вначале заглянем в этимологический словарь: «маг — «волшебник», магия… Заимствование книжным путем через немецкий из латинского, где слово восходит через греческий к древне-персидскому magus». И это называется научной этимологией!

Сообщаю интересующимся. Во всех языках, в том числе и в персидском, слово от арабского حي مو мух#и «внушающий», причастие действительное от глагола حي أو 'аух#а: «внушать». Замена X на Г как в Магомет (от Мухаммад), производного от حي و вах#й «внушение».

Итак, магия — это искусство внушения. Теперь понятно, что внушить какую-нибудь идею можно с помощью химических средств, т. е. дать что-нибудь понюхать, выпить, пожевать, съесть, показать какое-нибудь пламя, взрыв и т. д., а можно с помощью слов. Ясно, что ничто не мешает использовать оба метода вместе. Закрыть сознание человека можно с помощью зелья, а можно с помощью гипноза. Последнее слово — производят от имени греческого бога сна Гипноса, а надо бы прямо от арабского جفن гафн «веко».