Виктор Шнирельман - Арийский миф в современном мире
Впервые свои взгляды Хиневич детально изложил в книге «Инглиизм. Краткий курс» (Омск 1992), а затем – в серии книг под общим названием «Славяно-Арийские Веды», выходивших на рубеже 1990 – 2000-х гг. Его идеи популяризировала омская газета «Люблинский проспект», опубликовавшая так называемую «Книгу Перуна». В 1992 г. Хиневич посетил США и после этого утверждал, что основал там филиалы своей Церкви (действительно, некоторые эмигранты из СССР увлеклись его учением). Являясь поклонником пропагандиста «Влесовой книги» А. Асова (сам Асов называет его «Ахиневичем»), Хиневич попытался завязать контакты с неоязыческими общинами в Москве, Нижнем Новгороде, Красноярске, но без большого успеха. В Москве ему удалось наладить связи лишь с А. К. Беловым. Ему больше повезло в Петербурге, где он был принят в «почетные венеды».
Движение Хиневича вначале имело яркую политическую окраску. Его лозунгами являлись культ русской нации, возрождение язычества как национальной идеи, уважение к древнеславянским «арийским» предкам. Хиневич открыто ориентировался на РНЕ А. Баркашова, и баркашовцы исправно несли охрану во время массовых мероприятий инглингов. Кроме того, имеются данные о том, что последние находили сочувствие у бабуринского движения Российский общенародный союз (РОС). В 1994 г. Хиневич пытался баллотироваться в городскую думу, но без особого успеха. В целом наивысшую общественно-политическую активность Хиневич развивал в 1990–1993 гг. С тех пор, найдя социальную нишу и свой круг поклонников, он стал более осторожным и делился своими идеями только с проверенными людьми; имеющиеся у него «священные книги» были доступны лишь узкому кругу посвященных. Временами он организовывал массовые языческие празднества и ритуалы (Хиневич 1999б: 216–235), где его последователи жгли костры в виде свастики. Примечательно, что иной раз эти действия производились на территории воинской части, очевидно не без ведома ее начальства.
Церковь Хиневича отличалась жесткой иерархией, которую возглавлял «Патер Дий», то есть сам Хиневич. Пытаясь сделать свое учение привлекательным, он утверждал, что оно является самым удобным для «белых людей». А чтобы удержать вокруг себя своих почитателей, он ввел порядок, по которому, однажды войдя в инглиизм, его уже никогда нельзя было покинуть, ибо это квалифицировалось не только как предательство, но как отречение от своего Рода, родителей и предков. Мало того, Хиневич пугал тем, что такое отречение неминуемо повлечет гибель всего Рода (Хиневич 2000: 124). Очевидно, это было связано с его представлением о «естественной вере» – она рисовалась генетическим наследием и якобы передавалась не столько с учением, сколько с кровью. Такой подход к вере вытекал из этнорасовых основ учения.
В целом движению Хиневича были присущи латентный расизм и антисемитизм. Поэтому в начале 2000-х гг. у Хиневича возникли трения с местной администрацией, ориентирующейся на Русскую православную церковь и не сочувствующей фашизму. Этот конфликт длился с 1997 г., когда власти Омска, обвинив инглингов в использовании свастики и национализме, попытались отобрать здание, где разместилось Капище Перуна (Яшин 2001). 5 мая 2004 г. решением местного суда Древнерусская церковь Хиневича подлежала закрытию вместе с двумя другими неоязыческими организациями – Славянской общиной Асгард и Славянской общиной Храма мудрости Перуна. А две недели спустя всем им было предъявлено обвинение в пропаганде нацистской символики и превосходства белой расы169. Однако уже в июле Хиневич возродил свою общину и сохранил свой сайт в Интернете. В конце 2006 г. он переиздал книгу «Славяно-Арийские Веды», ранее признанную судом экстремистской. А в августе 2007 г. по его инициативе были проведены празднования «Высшего дня Перуна» (Лидера 2008). По итогам нового судебного разбирательства 11 июня 2009 г. Хиневич был приговорен к лишению свободы на 1,5 года условно с двухгодичным испытательным сроком. Вместе с тем сегодня он открыто продолжает свою религиозную деятельность.
Глава 7
Мифы русского неоязычества: национализм, мегаломания и травматическое сознание
Начало 1990-х гг., ознаменовавшееся драматическим распадом СССР и возникновением новой русской диаспоры, стало периодом резкой активизации националистического мифотворчества, учитывающего «достижения» уже рассмотренных выше писателей-почвенников и идущего много дальше их в построении уже поистине глобальной картины великой «славяно-русской» предыстории. Эта деятельность оказалась притягательной, в особенности для представителей естественных и технических дисциплин – бывших физиков, химиков, геологов, биологов, инженеров, – в среде которых внезапно проснулся неутолимый интерес к «тайнам древней истории», в особенности к поиску славянских корней. К ним примыкали и некоторые бывшие советские философы, с легкостью поменявшие марксистско-ленинскую философию на «русский космизм». Примечательно, что пищу для своих фантазий такие авторы черпали прежде всего в эзотерике, вошедшей в моду в 1970 – 1980-х гг. и переживавшей своеобразный ренессанс в течение последних двух десятилетий.
Эзотерика, арийство и проблемы современного мира
Мы не поймем многое в таких взглядах, если не обратимся к их истокам, уходящим к теософии Е. П. Блаватской. Она внимательно следила за развитием современной ей интеллектуальной мысли (как научной, так и паранаучной) и сделала популярную в те годы расовую теорию стержнем своей концепции развития человечества. При этом она питала слабость к идее полигенизма, разделявшейся в середине XIX в. немалым числом ученых, но затем с приходом дарвинизма утратившей свою былую убедительность. Блаватская пыталась учесть идею эволюции, но понимала ее отнюдь не по Дарвину. Она утверждала, что первые три «коренные расы» имели эфирообразную форму и лишь начиная с четвертой человечество приняло физический облик. Вторую расу Блаватская помещала на легендарном материке Гиперборее, располагавшемся недалеко от Северного полюса, где тогда якобы существовали субтропические условия. При этом, с одной стороны, она ссылалась на древнегреческие мифы, а с другой – называла их «опоэтизированным вымыслом». Третью расу она обнаруживала на неком Южном материке, названном ею Лемурией. Четвертая раса («лемуро-атланты») связывалась ею с «первой исторической страной» Атлантидой, якобы ушедшей под воду 12 тыс. лет назад. Именно там, по ее словам, человечество впервые обрело физический облик. Обитателей Европы эпохи палеолита Блаватская представляла «чистокровными атлантами», чьими прямыми потомками якобы являлись гуанчи Канарских островов. Позднее из наиболее продвинутых рас «лемурийцев» сформировались «арийцы», названные Блаватской «пятой расой», составляющей сегодня основную часть человечества. Родину «арийской расы» Блаватская помещала в Европе. По ее словам, остатки прежней расы смешивались с представителями новой – так и возникало разнообразие физических типов человека.
Блаватская доказывала, что известные на Земле древние циклопические сооружения были оставлены «лемуро-атлантами», и в то же время настаивала на том, что цивилизации развивались главным образом за счет не материальных, а психических и духовных ресурсов. Поэтому ей не составляло труда утверждать, что письменность возникла сотни тысяч лет назад. Четвертую расу Блаватская ассоциировала с «сынами Великанов», а пятую – с «сынами Богов» и заявляла, что они вели жестокие войны друг с другом. При этом иной раз она определяла расу по цвету кожи, и «сыны Великанов» оказывались «черными», а «сыны Богов» – «желтыми».
Впрочем, по Блаватской, «духовность» значила для расы много больше, чем цвет кожи, и каждая раса включала множество самых различных соматических типов. Придавая огромное значение «духовности», Блаватская наделяла каждую расу своими моральными и поведенческими особенностями. Так «лемуро-атланты» оказывались у нее «злобными колдунами», тогда как «арийцы» отличались самыми завидными моральными качествами. Древним центром «арийцев» был «Азгард – обитель Богов». По Блаватской, «ранние арийцы» обладали «ведической религией», которую они разнесли по всему свету, наградив ею «остатки атланто-лемурийских народностей». Якобы именно эти верования заложили основу всех современных мировых религий, включая «иудеохристианство». Таким образом, концепция Блаватской содержала в себе идею мессианства. Ей была присуща и эсхатология, ибо конец одной и начало другой «расовой эпохи» неизменно сопровождались мировыми катастрофами (Блаватская 1991–1992).
Разрабатывая эти идеи, Блаватская опиралась на европейскую эзотерическую традицию, идущую от А. Фабра д’Оливе (Godwin 1993: 44) и Луи Мишеля де Фиганьера вплоть до английского писателя Э. Дж. Бульвер-Литтона170. Эта традиция складывалась частично на основе «астральных видений», а частично – в ходе осмысления мифов самых разных народов. Кроме того, она включала и весьма сомнительные, но в ту эпоху популярные гипотезы о сдвиге земной оси из-за какого-то влияния Луны или смены местоположения магнитных полюсов, что якобы привело к резкому изменению земной поверхности и климата на Земле. Это учение содержало положение о последовательном господстве четырех рас (красной, черной, белой и желтой), связанных с теми или иными материками и эпохами (лемурийской, атлантической, эфиопской и белой). Якобы когда-то каждая из древних рас поочередно создавала на Земле огромную империю с множеством принадлежавших ей колоний. Такое господство длилось тысячелетиями (некоторые авторы говорили о цикле в 12 500 лет, но никакого согласия в отношении хронологии у эзотериков не было) и оканчивалось природной катастрофой (например, потопом), после чего начинался новый цикл, связанный уже с другой расой. А все текущие изменения в истории человечества происходили будто бы вследствие расового смешения. Мало того, якобы ситуация на Земле контролировалась какими-то Высшими силами (Советом богов, по А. Сент-Ив д’Альвейдру) и все важнейшие события были предопределены, а народы развивались по строго установленным законам.
