Лев Успенский - Слово о словах

Если я спрошу у вас, что´ общего между столь различными словами, как «капитан» (слово, живущее во многих языках), «шапка» (слово, казалось бы, чисто русское) и «Уайтчэпел» (название района английской столицы, заселенного беднотой), вы наверняка ответите, что ничего общего между ними не усматриваете ни по смыслу, ни по звукам. А на самом деле слова эти – близкие родственники.

Прежде всего зададим себе вопрос: что означает звание «капитан»? Капитан – это тот, кому положено командовать в армии ротой, быть ее главой, как «полковник» является «главой полка». Слово «капитан» – нерусского происхождения; это – слово, давно ставшее международным. По-французски соответствующее звание будет «капитэн» (пишется: capitaine), по-английски – «кэптин» (captain). Итальянец именует командира роты «иль капитане» (il capitano), испанец – «эль капитан» (el capitan). Попало это слово даже в турецкий язык: одно из высших морских званий там одно время было «капудан-паша», нечто вроде адмирала. Но ведь и у нас капитан – глава не только роты, но и экипажа корабля.

Ни в одном из этих языков, однако, слово «капитан», как бы оно ни произносилось, не связывается с другими их словами. Как и по-русски, оно в них стоит совершенно особняком; его нельзя объяснить при помощи других слов, как можно, например, слово «облако» объяснить при посредстве слова «обволакивать» или слово «ловкий» – при помощи слова «ловить».

А вот в Древнем Риме такое объяснение могло быть дано очень легко и просто: «капитан», естественно, одного корня с «ка´пут» (caput) – «голова», потому что слова эти близки по смыслу. «Капитан» значит: «главный», то есть «головной». Это так же понятно, как понятно нам дореволюционное звание «градского головы», которым наделялся председатель Городской думы.

В наши современные языки, в языки народов Европы, проникло огромное число слов, производных от древнелатинского корня «кап», слов, так или иначе связанных с понятием «головы».

Во-первых, здесь большое количество различных названий головных уборов. И наша «шапка», как и французское «шапо» (пишется: chapeau), и слово «капор», и английское слово «кэп» (пишется: cap), и южнославянское «капи´ца», и ставшее чисто русским «кепка» – всё это, с точки зрения языковеда, различные «наголовники», головные уборы. Все они – отдаленные потомки того же латинского «капут».

Во-вторых, тут немало слов, означающих так или иначе «верхнюю часть» какого-либо предмета, его «голову», «главу».

Многим из нас, несомненно, попадалось в различных русских описаниях архитектурных памятников слово «капитель». Так называют верхнюю часть, «голову» колонны.

В нашем языке купол церкви много столетий именовался «главой».

Перед намиУж белокаменной Москвы,Как жар, крестами золотымиГорят старинные главы...

«Глава» и значит «голова». Это понятие могло легко перейти на купола церквей и в других языках. Так оно и было. Латинское слово «капе´лла», потом во французском языке зазвучавшее как «шапель» (chapelle), надо полагать, также связано с понятием о «главе». А значило оно: часовня, церковка с одним алтарем. В славянских языках это слово превратилось в слово «каплица» (часовня). В английском оно же дало слово «чэпел» (пишется: chapel). Название, которое привлекло наше внимание, – «Уайтчэпел» – означает: не более не менее, как «белая часовня». Можно полагать, что оно, в свою очередь, связано сложными и давними связями с тем же римским корнем.

Но этого мало. К нему же «восходят» и бесчисленные другие наши слова и термины, часто весьма важные, часто употребляющиеся, применяющиеся в самых различных языках.

«Капитал», «капиталист», «капитализм», «капиталистический» – все это потомство латинского «капиталь», означавшего «кошелек со вплетенными в него волосами хозяина», или «капиталис», значившего: «самое основное, главное, важнейшее».

«Капи´тул» еще недавно в русском чиновничьем языке означало «место собрания», особое учреждение. В дореволюционной России «Капи´тул орденов» ведал всеми делами о награждениях и помещался в столице – Петербурге.

Русский язык для термина, являющегося названием раздела текста, взял славянского происхождения слово «глава». Но и тут значило-то оно: «голова», «caput».

Во многих же западноевропейских языках для той же цели был использован не «отечественный», а латинский корень, означающий голову: у французов «глава» – «шапи´тр» (chapitre), у англичан – «чэптэ» (chapter), в Германии – «капи´тель» (Kapitel). Все эти слова идут от латинского «капи´тулум», которое среди других значений имело также: «книжная глава», «оглавление». От «ка´пут» происходит и наименование католического монашеского ордена капуци´нов: его головным убором были особые колпаки – «капу´ццы». От «ка´пут» родился и тот панический, на всех языках ставший понятным возглас: «Капу´т!», с которым сдавались в плен во время Великой Отечественной войны фашистские головорезы.

Вот какой, действительно гигантский, круг потомков оставил по себе один из корней давно замолкшего языка – латыни.

Разумеется, не вполне случайно, что именно он и порожденные им слова приобрели такую удивительную популярность, такое широкое распространение: слишком уж важным, поистине одним из «главных», «капитальных», являлось и является понятие «голова» в жизни человека.

Любопытно отметить, однако, что в самом латинском языке к концу его существования, – вероятно, именно благодаря непомерно выросшему числу слов, родственных с «капут» (голова), – возникла необходимость заменить его каким-либо другим, более «сильным», менее «стершимся» от постоянного употребления словом. Прежде всего необходимость эту почувствовало тогдашнее «просторечье», тот «вульгарный»" язык, на котором говорили городские низы. В их речи слово «капут» постепенно перестало употребляться. Его заменило другое, более «грубое», но зато и более выразительное слово – «тэста»; первоначально оно значило «глиняный горшок», затем «черепок», потом «череп» и наконец «голова». Произошло точь-в-точь то, что происходит у нас, когда мы говорим иронически про человека: "У него котелок не работает" или: "Да у него чердак совсем пустой".

Но подобные словечки у нас остаются пока на задворках языка, а римскому «черепку» – «тэсте» – посчастливилось. Во многих современных нам романских языках слова, означающие голову, происходят именно от этой простонародной «тэсты», а не от аристократического «капут». По-каталонски «голова» – «тэста», так же как в провансальском и итальянском языках. По-французски она – «тэт». Очевидно, в формировании этих языков принимала участие не книжная, не литературная, а народная латынь. А вот в испанском языке «голова» означается словом «кабе´цца», да румыны именуют ее «кап». Чем это объяснить? Можно предполагать, что те римские воины и поселенцы, которые занесли латинский язык в Древнюю Иберию и на берега Дуная, ушли из своего отечества до того, как слово «тэста» окончательно взяло верх над «капут».

Рассматривая членов семьи этого «капут», его внуков и правнуков, удивляешься, до чего дошла разница между ними. Что общего между древним римским «капут» и современным английским «чептэ» или между важным, сановным словом «капитул» и нашим задорным «кепочка»? Но нас этим не поразишь: мы уже видели, как сильно меняются слова, как много они теряют и как много приобретают, переходя из одного языка в другой или даже просто существуя долгие века в устах одного народа.

Да, внуки не похожи на дедов, и двоюродные братья друг на друга: нелегко установить родство между ними. Впрочем, так же нелегко разоблачить и иных «самозванцев». Латинское слово «капелла» (capella) – «козочка» – очень напоминает «капи´лла» (capilla) – «волос», а происходит от «ка´пра» (capra) – «коза». Да и наши русские «ка´пля» или «капе´ль» тоже похожи и на «капе´лла» и на «капи´лла», а общего между ними нет решительно ничего.

Глава 6. ГЛОКАЯ КУЗДРА

Мы теперь хорошо знаем, что´ такое слово, целое живое слово, – слово, так сказать, «видимое снаружи».

Мы рассматривали разные слова. Нам известно кое-что и об их жизни. Мы знаем: подобно тому как машина бывает сделана из железа и меди, так и слово состоит из звуков.

Но ведь машина не просто «состоит» из железа. Железо – только материал, который образует ее части. Человеческое тело тоже не «состоит» просто из клеток: из них состоят его органы. Оно же само устроено уже из этих органов, и устроено очень сложно.

Никто не мешает нам задать себе вопрос: а как же устроено слово нашей речи? Из каких частей состоит оно? Что у него внутри?

Попробуем приглядеться к анатомии слова. Для этого придется вскрыть его, так сказать, развинтить, разъять на части. Начнем мы и тут издалека.