Коллектив авторов - Словенская литература. От истоков до рубежа XIX–XX веков

Вершины своего драматургического мастерства Цанкар достигает в наиболее сценичной, сильной по эмоциональному трагедийному воздействию пьесе «Король Бетайновы» (1901, опубликована в 1902 г.). В селе Бетайнова господствует торговец, трактирщик и фабрикант Кантор, который держит жителей в кабале и может творить любое самоуправство. Критики и исследователи видели в этом образе отражение ницшеанской идеи о сверхчеловеке – в таком случае это решительное ее развенчание[122]. Кантор разбогател преступным путем. Выразитель авторских идей студент Макс становится его обличителем. Их противоборство заканчивается победой Кантора – боясь разоблачений, он убивает Макса. В последнем действии на какой-то миг у Кантора пробуждается совесть, но ее заглушает цинизм, и в убийстве обвиняют невинного. В драме присутствуют элементы сатиры на существующее общественное устройство – убийцу и народного кровосоca Кантора c воодушевлением выдвигают кандидатом в парламент. В отличие от драмы «Якоб Руда», где как бы совершается искупление греха, нравственной вины, здесь в вопиющей форме торжествует зло, и лишь в одном эпизоде, в проклятии жены уволенного Кантором рабочего, чьи дети остались без хлеба, звучит предупреждение Кантору и надежда на возмездие в будущем.

Совсем в ином эмоциональном и стилистическом ключе написан фарс «Соблазн в долине святого Флориана» (1907, опубликован в 1908 г.). Цанкар переносится здесь в условный мир, изобилующий символами, аллегориями, сказочно-фантастическими элементами.

Долина св. Флориана – это обобщенный сатирический образ современного словенского общества – ханжеского, самодовольного, малокультурного, но претенциозного. Это те читатели и критики, что отвергли цанкаровское творчество. Автор своеобразно претворяется здесь в художника и бродягу Петера, явившегося в долину в сопровождении своей невесты, красавицы Яцинты (символическое олицетворение его творчества) и черта, которому он продал душу. Он дурачит почтенных граждан долины, заставляет почитать не только себя, но и поклоняться невесте, целовать ей ногу. А в конце выясняется, что он совсем иное лицо (ситуация, напоминающая финал в «Ревизоре») – известный разбойник, разыскиваемый властями. Удается ему обмануть и черта, убедившегося, что люди в долине настолько испорчены, что совращать их уже нет никакой нужды. В пьесе ощущается язвительная ирония, присутствует гротеск, гармонически соединяются элементы народного балагана и современной драматургии символистов.

В драме «Холопы» (1910) Цанкар вновь возвращается к форме реалистической психологической драмы с некоторыми элементами символизма и сатирической окраской. Но он вносит в это произведение и новые черты – политический отклик на ситуацию в Словении тех лет, четкое выражение своей общественной позиции, сочувствие идее борьбы пролетариата. Если комедия «На благо народа» из-за своей резкой общественнокритической направленности появилась на сцене лишь через шесть лет после ее публикации, то «Холопы» были поставлены в театре только после смерти автора.

Последняя пьеса Цанкара «Красавица Вида» (1911, опубликована в 1912) представляет собой совсем иной, новый для словенской литературы тип драматургии, близкий к лирической драме символистов (Метерлинк)[123]. Центральный персонаж, Вида, – это символически персонифицированная мечта человека о чем-то прекрасном и светлом. Эта томительная мечта по-своему присуща каждому из основных персонажей пьесы, которые тоже не столько реальные люди, сколько символы. Сама Вида, влекомая таким томлением, уходит вместе с красивым богатым юношей из своего бедного дома, от друзей, но, оказавшись среди приземленных, трезво мыслящих прагматиков, возвращается назад. Основное место действия драмы также имеет символическое значение – это здание бывшего сахарного завода, где ютилась беднота и где умерли друзья Цанкара поэты Кетте и Мурн, представители того молодого поколения, светлым мечтам которого не суждено было осуществиться (сквозной мотив в творчестве Цанкара).

Вклад, который внес Цанкар в развитие словенской драматургии, очень значителен и, как уже говорилось, на редкость многообразен в жанрово-стилевом отношении. И в области драматургии творчество Цанкара оказало существенное воздействие на современников и было активно воспринято последователями писателя.

В 1900-1910-е гг. отдельные авторы создают еще пьесы в традициях словенской драматургии прошлых лет. Ф. Детела пишет реалистическую комедию «Ученый» (поставлена в 1902 г.), высмеивающую некоторые псевдонаучные теории своего времени и их сторонников на фоне жизни представителей разных слоев словенского общества. Другую разновидность словенской драматургии развивают пьесы Финжгара, обращавшегося к жизни крестьян и к форме «народной драмы», в которую он вносит новые черты. Если в его драме «Браконьер» (1902), где действие, во многом опирающееся на народные предания, происходит в середине XIX в., а также в драме «Наша кровь» (1912), имеющей реальную историческую основу (наполеоновская Иллирия), еще ощутимы романтические традиции, то в пьесе «Цепь» (1914), отображающей жизнь и быт словенской деревни, реализм более последователен. Несколько ослабляют его лишь присутствующие в драме морализаторские тенденции. Финжгар проявляет себя мастером естественного, реалистического диалога и знатоком народного языка.

В это время в словенскую драматургию проникают натуралистические элементы. Они ощущаются в реалистических в своей основе пьесах 3. Кведер, среди которых наиболее значительным явлением была драма с четко выраженным социальным и патриотическим звучанием «Американцы» (1908, тема эмиграции словенских крестьян в поисках заработка). Это относится к драме Ф. К. Мешко «Приговоренные к смерти?» (поставлена и опубликована в 1908 г.), проникнутой патриотической идеей сопротивления германизаторской политике в Каринтии, и к драме «Мать» (поставлена в 1908 г.), где уже появляется своеобразная символика и аллегоричность, а также к некоторым пьесам Кристана, лучшая из которых – «Като Вранкович» (опубликована и поставлена в 1909 г.). Последняя пьеса была не только вершиной драматургического мастерства писателя, но и одной из наиболее удачных, наиболее сценичных словенских драм того периода. Серьезное социально-политическое содержание пьесы сочетается с этической идеей неминуемой расплаты за преступление перед своим народом. Несмотря на душевную драму главного героя, молодого бескомпромиссного политика, который оказывается не в силах публично осудить приемного отца за бесчестную сделку с властями в прошлом, дело его жизни должно восторжествовать. Активизируется демократическое сознание людей, и на выборах будет одержана победа. В этой пьесе по сравнению с предыдущими произведениями Кристана значительно углубляется психологизм, чувствуется связь с драматургией Ибсена[124].

Более открыто и определенно натуралистические черты проявляются в пьесах Л.Крайгера «Драма на лугу» (1910), «Предкарнавальная ночь» (1911), в драме «Раковина» (1911), в драматической повести И.Шорли (1877–1958) «Петушковский господин и его семейство» (1909), в драмах А. Робиды (1885–1928) «В сумраке» (1907), «Демон Венера» (1908) и др. В этих пьесах отсутствует политическая, социальная, патриотическая проблематика. Общественно-критический смысл остается лишь на уровне вопросов современной семьи, брака, морали. В ряде случаев ощущается воздействие драматургии Ибсена и Стриндберга.

Некоторые из названных выше драматургов продолжают свою творческую деятельность и в следующий период, сохраняя в новых литературных условиях основные художественные особенности своих произведений.

В словенской литературе конца XIX – начала XX в. происходят кардинальные изменения, существенно затронувшие все ее роды и виды – поэзию, прозу, драматургию. Это сказывается в освоении новых идейно-тематических пластов, в углублении социально-психологического анализа (особенно в повествовательных и драматургических жанрах), в создании тонкой, артистически совершенной лирики, отражающей не только интимный мир человека, но и его активное отношение к важнейшим проблемам современности. С этого периода словенская литература органично включается в европейский и мировой литературный процесс, идет в ногу со временем.

Приложение

(Курсивом выделены памятники нерелигиозного характера, доказывающие использование словенского языка в общественной жизни)

Урбарии[125]

Катехизис[126]